Млечный путь № 4 2016 - Песах Амнуэль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этом случае, кстати, она могла быть и не так молода, как сперва подумал Родгар. В легендах ведьмы обычно либо безобразные старухи, либо юные красавицы (и именно за таковыми чаще всего охотилась Конгрегация Стражей). На самом деле, как теперь уже знал Родгар, ведьмы могут быть любого возраста. Были среди них и старухи – что, учитывая, сколь недавно люди пришли в эти края, означало, что они не выросли здесь. Они были ведьмами и прежде, когда жили в более цивилизованных провинциях, просто там они скрывали свое ремесло от Конгрегации, а здесь надобность в маскировке отпала. Были и женщины помоложе, ставшие ведьмами уже здесь. Церковь любила распускать слухи о чрезвычайной блудливости ведьм, но Родгар теперь знал, что это еще одна ложь. На самом деле все они были девственницами, независимо от возраста. Считалось, что это обязательное условие для сохранения колдовской силы, хотя Родгар не знал, правда это или деревенское суеверие. Существовала и более циничная версия, что просто ни один мужчина не рискует с ними связываться. Так или иначе, своих детей у них не было и быть не могло. Поэтому, когда деревенская колдунья чувствовала, что стареет, она брала себе в ученицы какую-нибудь девочку – чаще всего сироту...
А ведь это мысль, подумал Родгар. Это лучше, чем участь нелюбимой падчерицы, взятой в крестьянскую семью исключительно ради работы по хозяйству. (Слышал бы его сейчас прежний Родгар – защитник Святой Веры!) Но – уверен ли он, что хочет для Тилли такой карьеры? Она получит знание и силу, ее будут уважать и бояться – и одновременно между ней и остальными людьми проляжет черта, обрекающая ее на вечное одиночество. Ну, точнее, не на вечное, а пока она сама не подыщет себе преемницу – но это положено делать уже в старости... Одиночество не только в смысле отсутствия собственной семьи и детей – с ведьмами вообще стараются общаться как можно меньше, когда нет непосредственной нужды в их услугах. Даже дом колдуньи обычно стоит на отшибе деревни или вовсе в лесу на некотором расстоянии от нее.
Сам Родгар уже привык к одиночеству и не считал, что это так уж плохо – даже несмотря на то, что раздумья, посещавшие его в его нынешних странствиях, были по большей части нерадостными. Но то он, а вот захочет ли такой участи Тилли? Самый простой способ – спросить ее, конечно. Но ей всего девять лет, и родители или другие дети наверняка приучили ее обходить дом местной ведьмы стороной. Скорее всего, она просто испугается, даже если честно обрисовать ей альтернативу. Возможно, лет через десять она бы отнеслась к этому иначе, но ведь решать-то придется сейчас...
И кроме того – Родгар только что видел, как порой кончают ведьмы (если, конечно, погибшая и в самом деле была одной из них). Хотя, с другой стороны, большинство односельчан Тилли никакого отношения к колдовству не имели, а кончили так же...
Но если со временем сюда-таки доберется Конгрегация, у ведьм возникнут и дополнительные проблемы.
Плохо быть сиротой в этом мире, ничего не скажешь. Впрочем, иметь знаменитого и могущественного отца тоже не всегда хорошо...
Меж тем лес вокруг не становился жизнерадостней. Напротив – в нем сделалось еще темнее, хотя до заката было еще далеко. Должно быть, там, наверху, натянуло тучи, закрывшие солнце.
Родгар вспомнил треснувшую ветку, заставившую его досрочно прервать привал. Чьи все-таки глаза наблюдали за ним из леса? Может, того же чудовища, что расправилось с девушкой в синем платье? Вряд ли, конечно – с тех пор прошло много дней, да и место другое... но, в конце концов, что люди знают о повадках нечисти? Может, эта тварь регулярно патрулирует достаточно большую территорию... может, и сейчас следует за замеченным ею всадником, прячась в полумраке и дожидаясь полной темноты. Ноги лесной нечисти, хотя и короче рук, позволяют тягаться с лошадью, идущей рысью – а Ветер в последние часы вынужден идти шагом... Хотя, конечно, нельзя делать столь далеко идущие выводы из одной треснувшей ветки и одного несвежего трупа. Но и отмахиваться от возможной ночной опасности тоже не стоит.
Родгар резко развернул Ветра и поехал обратно, всматриваясь в свои следы. Копыта могучего коня, несшего на себе немалый груз – всадника со всем его вооружением и походным скарбом – оставляли вполне отчетливые отпечатки среди гниющих листьев и мха; кое-где в этих ямках даже образовались маленькие лужицы. Если Родгара и в самом деле преследовало чудовище, не желавшее связываться с рыцарем при свете дня, оно, конечно, могло отступить в чащу, избегая встречи – но весило оно тоже немало, и в сырой почве также должны были остаться его следы. Однако, проехав вспять около трети часа, Родгар так и не обнаружил ничего подобного и вновь повернул на северо-запад. Тем не менее, он не жалел о потраченном времени – предосторожность была не лишней. Никогда не следует недооценивать противника. Одно дело – если бы блуждающий в ночи монстр или даже обычный хищник наткнулся на спящего рыцаря случайно (тут он рассчитывал, что Ветер успеет поднять тревогу), и совсем другое – если бы враг выслеживал его и планировал нападение вполне целенаправленно. В этом случае был риск и не успеть изготовиться к обороне...
Конечно, существовал и другой риск – что если для того, чтобы спасти Тилли, ему не хватит как раз потраченных сейчас сорока минут? Но гарантированно уберечься от всех опасностей, живя в диком краю, населенном смертельно опасными тварями, в любом случае невозможно. Все же Родгар решил постараться еще сократить свои и без того минимальные привалы.
«Родгар…»
«Что случилось, Тилли?» – на сей раз голос девочки ему не понравился.
«У меня живот болит. И тошнит».
Вот же черт, подумал Родгар. Советчик выискался. Умник. Ешь,
