Азраиль. Сквозь Небеса. Том 3 - Григорий Магарыч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кем ещё он мог быть, как не парнем, место которого я так стремительно занял?
— Барбара Грациус так и не смогла воспитать в тебе манеры, Филипп, — я расстроенно покачал головой, цокая. — Есть рамки приличия. И я никогда не поверю, что твоя мать не говорила о них своему отпрыску… а теперь, когда ты уже сделал то, чего не должен был себе позволять, напоминать об этом поздно.
Я хрустнул пальцами рук. А Филипп… да, он поистине был удивлён моими «обширными» знаниями. Челюсть его чуть отвисла, а глаза забегали по моему лицу. Нет, ошибки быть не может, в английском Королевстве только одна «рыжая» династия. И передо мной как раз-таки один из её представителей.
Сейчас он принц, однако через лет двадцать будет главенствовать всей Англией.
— Откуда… — протянул он, проглотив остаток фразы. Лицо принца краснело всё больше и больше, как спелый Натраж, растущий в Насгардских садах.
Я вновь повернулся к Софии и изысканно наклонил голову.
— Увы, мне не догнать количеством титулов и званий вашего поклонника; я всего-навсего скромный ученик Альтара Блэка, — соврал я невозмутимо. — Ученик человека, который только что подвергся унизительной пощёчине и пинку в грудь на глазах у всех уважаемых мной людей.
Повисла тягостная, драматическая пауза. Одни из присутствующих с удивлением разглядывали меня, гадая, как я могу быть «всего лишь скромным учеником»; другие — с напряжением вглядывались в стонущего Альтара.
Размашистый удар Филиппа Грациуса, целивший в моё лицо, завис в сантиметре от моей щеки. Это именно то, что было нужно для восстановления имиджа ордена. Он ударил первый, я же… держал его за запястье и задумчиво смотрел в его глаза.
Япония, цыгане, элитные рода, Совет семи Богов и прочие объединения, готовые разорвать меня на части. Итак, добавим к этому сброду ещё и Королевство Англии, чтоб оно в Аду горело.
— …я заставлю тебя извиниться за…
Не тратя времени на слова, я ударил в ответ — наотмашь, совершенно тем же ударом, который испытал на себе Альтар Блэк.
Звук пощёчины волной прокатился по открытому пространству, резкий, как выстрел.
Следующим звуком стал утробный стон принца, в грудь которого вылетело колено. От моего удара парень попятился назад и, уткнувшись спиной в красивую, украшенную капителью колонну, со стоном сполз на землю.
Хрипя и беспомощно суча рукой по полу, он пытался встать. А я глядел на Альтара, который только-только сумел подняться — и то с помощью Бори.
Вот и пригодился.
— Это нормально?
— Бедняки совсем разбушевались…
— А почему этот изверг до сих пор на свободе? — шёпот опешившей «публики» не заставил себя ждать.
Удар будто стал сигналом к старту — слуги, знатные гости, их отпрыски и охрана, до того застывшие на своих местах, отмерли и зашагали по территории; кто-то направился к упавшему аристократу; кто-то — внутрь здания.
И теперь, когда я взял за руку Софию, она ещё больше занервничала, но одёргивать ладонь не стала.
Члены Красного ордена медленно подходили сзади и останавливались за нашими спинами; приятели Филиппа Грациуса, не отрывая от нас взглядов, приближались с другой стороны…
Напряжение резко спало после того, как нас прервал звук резко распахнувшейся двери.
— Это будет на всех новостных газетах, друзья мои.
Голос, раздавшийся от двери, был негромким и даже в какой-то степени мягким, словно растянутым. На пороге поместья показался статный широкоплечий мужчина с аккуратно состриженной полуседой бородой; он зашагал в нашу сторону, натягивая сальную улыбку — так, словно успел по мне соскучиться.
— Подожди, дочь, позволь хоть глянуть на твоего кандидата.
Константин Раевский, канцлер верховной палаты лордов сената, собственной персоны. Его массивная рука еле заметно обхватила всё плечо Софии, а трость…
Трость в его руке чуть-было не приковала мой взгляд. Сила, которую она излучала, манила неимоверно. Я скользнул глазами по Раевскому; перевёл взгляд на второго человека, припавшего к перилам — а затем и на остальных его охранников.
Все они наблюдали за этой сценой с принцем, не вмешиваясь. А сейчас, когда вышел Константин, возникли на моих глазах, как бы подчёркивая, что подобное с канцлером уж точно не пройдёт.
Впрочем, и без охраны старик ощущался грозной силой. Теперь я даже лучше понимал японцев, которые решили в лоб атаковать Высшую Имперскую. Любое другое место, казалось, было менее защищённым, чем это поместье.
К тому же, помнится, София говорила, что не переваривает собственного отца. Однако тут такая вольность — а она лишь отпустила мою руку и отшагнула. Да… ещё эта надменность в голосе Раевского, выдающая его истинные намерения…
Я поглядел на Софию, демонстративно кивая её отцу.
— Я полагаю, для вас я лишь очередной кандидат, — спокойно осведомился я, стараясь не обращать внимания на взгляд Константина. — Вынужден признать, задет.
Раевский натужно усмехнулся, однако… рефлекторно отступил назад, стараясь не мешать моему разговору с Софией. Он прекрасно ощущал Ауру осколка в моей серьге. Оттого решил сдержаться от искушения.
Впрочем, как я и говорил, главное на таких мероприятиях — правильное появление, что соберёт на себе внимание не только гостей, но и хозяев поместья.
Обернувшись на наблюдающих гостей, канцлер чуть вскинул руками.
— Так… а чего это мои гости стоят на улице? — сейчас его голос был полон восторга — он будто предвкушал свою «простую» победу. — Поместье готово к принятию гостей, поэтому прошу всех в дом!
Пока аристократы, что успели изрядно подустать от бури эмоций, неохотно заходили в главные двери поместья, София не отрывала от меня взгляд; заворожённая и по-настоящему заинтересованная происходящим она буквально не находила слов… и, кажется, именно это беспокоило Константина больше всего.
— Рад тебя видеть, Эраст Орлов, — канцлер вытянул свою массивную руку с таким видом, будто я только что подарил ему свою серьгу. — Что ни день, то узнаю больше нового о тебе. Недурные достижения, очень достойное поведение для человека, совсем недавно потерявшего отца.
Я спокойно поглядел на Раевского, не понимая до конца, к чему была вставлена последняя фраза. Он явно был тем человеком, который занимает первую позицию — во всём. Даже пожимая мою руку, он машинально чуть притянул меня к себе, как бы демонстрируя, кто тут главный.
Вот только…
— Тоже наслышан, господин Раевский, — обычному существу всё ещё слишком далеко до меня. — Перед вашими достижениями мои кажутся… блеклыми. После смерти жены вы буквально обрели новую силу.
В точку.
Раевского моментально бросило в краску, несмотря на
