Власть во власти Власти - Тюняев Андрей Александрович

Поэтому в реальности она могла либо запустить новую звезду и использовать её для каких-либо сиюминутных целей. Либо Юша становилась Асцилой, то есть принимала временной вид, перемещалась на несколько миллионов или миллиардов лет в прошлое и уже там создавала новую звезду. Создавала с таким расчётом, что в настоящем эта звезда станет тем небесным телом с теми параметрами, которые в него заранее заложила Юша.

Но на таких временных расстояниях, как и на реальных метрических расстояниях, ошибки и промахи были неизбежны, да и всякое могло случиться с самой новой звездой. Например, за отрезок времени, протянувшийся от прошлого до настоящего, через разогретую Юшей область пространства могла пронестись какая-нибудь галактика, унося творение Асцилы с собой.

Было и ещё одно любопытное свойство у возможностей Юши. Она могла, скажем так, ремонтировать звёзды или планеты. То есть занималась астроформированием или терраформированием. Возвращаясь в образе Асцилы в прошлое, к началу возгорания звезды или планеты, она корректировала область вакуума, подверженную первоначальному возгоранию, и тем самым усиливала или уменьшала будущую мощность небесного тела.

- Я так и не понял, кто создал вечный вакуум? Кто сконструировал вечные резоны? - вздохнул Стрибог.

- Ну, вот. Я ему про звёзды, а он...

Путешествие внутрь Солнца

- Как работает телескоп? - неожиданно спросил Свейн.

- Известно! Он увеличивает предмет, то есть приближает его, - дежурно и даже автоматически ответил академик Адамов, не вникая в суть вопроса.

- Как? За счёт чего? Почему это свойство телескопа или того же бинокля обозначается словом «крат»? Например, восьмикратный, двадцатикратный. Ведь мы знаем, что это слово обозначает силу, - продолжил Свейн.

- Получается, что телескоп усиливает...

- Но за счёт чего? Откуда в линзе взялся усилитель? - терзал академика коллега. - Если допустить, что она работает, как транзистор, то его структура и принцип действия нам известен. На базу приходит усиливаемый сигнал, который выходит из транзистора усиленным. Усиление происходит за счёт внешней подпитки током или напряжением. А в телескопе за счёт чего происходит такое усиление, которое обозначено словом «кратность»? И вообще: чего касается это усиление?

- Нет, сигнал, то есть изображение, линза не усиливает, - уже пожалел о своём нелепом ответе Адамов. - Вспомним лупу и листок бумаги. Если лупу поместить ближе к лампочке, то на бумаге будет просто отображение лампочки. Но если лупу удалять от лампочки, то можно найти такую точку, в которой состоится такое преломление лучей света, исходящих от лампочки, где происходит фокусировка света в одну точку. Получается, что нет никакого усиления, просто есть собирание рассредоточенного света в один более плотный пучок.

- Тогда, если мы встанем в точку фокусировки света, то мы увидим свет как яркую звезду? А если будем от этой точки перемещаться к источнику света, то источник станет увеличиваться, а его светимость начнёт падать!

- Именно это мы и наблюдаем, глядя на Луну, - согласился Адамов с таким доводом. - Если мы смотрим па неё издалека, то Луна светится сама - белая и яркая. Вели разглядываем вблизи, то она - большая и красная. Если мы начинаем приближать её изображение телескопом, то по мере увеличения и приближения светимость Луны падает, и начинают различаться особенности её рельефа.

- Правильно, - подхватил Свейн. - Тогда и с Солнцем должна повторяться та же ситуация! Чем дальше от Солнца и ближе к точке фокусировки мы находимся, тем меньше по размеру и ярче по светимости будет Солнце. Чем ближе к нему - тем крупнее и тусклее будет оно.

- Тогда, если мы взлетаем с Земли и начинаем двигаться к Солнцу, то оно становится для нас всё больше и больше, а светимость его падает, - заинтересовался Адамов. - Солнце в нашем восприятии как бы охлаждается. И если мы достигнем Солнца, то его поверхность будет чёрной и займёт всё окружающее нас пространство!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

От неожиданно возникшей цепочки причинно-следственных связей коллеги испуганно прервались. Они пережёвывали своими мощными интеллектами только что «укушенную» мысль. Эта пища для ума казалась приятной и полезной. Процесс пережёвывания и переваривания занял некоторое время, а затем ситуация потребовала новой порции «пирога».

- А если мы перейдём границу Солнца и обернёмся? - начал Свейн. - Будем ли мы смотреть вслед улетающим фотонам? Если да, то именно поэтому внутри Солнца света не будет. Оно для нас станет чёрным!

- Мы окажемся в чёрной дыре?! - осенило академика Адамова.

- Да! И при этом света, идущего от нашего Солнца внутри которого мы оказались, мы видеть не будем, - продолжил Свейн. - Но зато к нам будут проникать лучи от других солнц - звёзд, по отношению к которым мы находимся вовне.

- Именно это мы и видим! - снова согласился Адамов.

Коллеги опять сделали паузу. Каждый погрузился в свои картинки, моделирующие путешествие за горизонт Солнца.

- Да. И именно это мы видим, находясь на Земле, - подал голос академик Адамов. - Для нас светимость нашего неба тусклая и привычная для глаз. А, взлетая вверх, мы начинаем отдаляться от Земли. В результате Земля сначала начинает светиться своей атмосферой. Затем превращается в маленькую звёздочку, которая светится так же, как и все остальные. Вопрос соотношения светимостей - это всего лишь вопрос размеров и некоторых других параметров.

- За счёт чего светится Земля?

- За счёт внутреннего тепла, формируемого сдавленным веществом. В атмосфере тепловые лучи распространяются среди газа, и газ по отношению к более холодному внешнему пространству и при взгляде на Землю извне начинает светиться. Это, как, например, та же лампочка: по отношению к холодной чёрной комнате она - яркий источник света, а на фоне ещё более горячей звезды эта же лампочка - чёрное пятно. Так и Земля со своей температурой 273 градуса Кельвина - это яркая звезда на фоне ноля Кельвинов окружающего пространства.

- А если мы находимся внутри светоизлучающей зоны, то...? - не закончил свой вопрос Свейн.

- Мы смотрим вслед улетающим фотонам. И они для нас - чёрные. Это в прямом смысле антифотоны, или чёрные фотоны. Они несут свет, но их воздействие па органы наших чувств отрицательное, то есть если положительный фотон для нас - это вспышка, то отрицательный фотон - это чёрная точка, - закончил за него академик Адамов.

- Тогда получается, что существует некая граница между положительными и отрицательными фотонами, - добавил Свейн. - Она - своеобразный ноль на некой шкале восприятия света. Если мы становимся в эту нулевую точку, то, сделав шаг внутрь зоны светимости, мы попадаем в чёрную дыру, а сделав шаг из зоны светимости, мы попадаем во внешние области источника света.

- Именно так, - согласился академик. - Как, например, находясь в автомобиле, мы смотрим вслед свету, идущему от фар, и можем разглядеть те объекты, которые освещаются этим светом - по отражённому от них свету. А находясь вне машины и в потоке света фар, мы не можем проникнуть внутрь машины, потому что нам мешает поток света. Причём, чем дальше от машины (но в потоке света фар) мы будем находиться, тем больше машина будет напоминать звезду, а её внутренние структуры станут недоступными для нашего зрения.

- Насколько жёсткая граница нуля? - поинтересовался Свейн.

- Вспомним эффект Доплера. Он заключается в следующем. Если наблюдатель догоняет свет, то окраска света смещается в синий спектр - синее смещение. Если наблюдатель улетает от света, то цвет смещается в красную зону - красное смещение. Этим приёмом пользуются физики для определения скорости звёзд, - произнёс Адамов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- И полицейские для определения скорости автомобиля..- согласился коллега.

- Поэтому если излучающее тело покоится, то оно должно быть зелёного цвета, - сделал вывод академик. - Но сила света - это другой показатель. Чем ниже сила