Нелюди Великой Реки. Полуэльф-2 - Андрей Лавистов

- Только не сработает ничего, обрати внимание, срок годности уже того! Просрочен!

- А как же?..

- Да наплюй, это все круги на воде! Подумаешь, продаст комбат ящик сигнальных патронов!

- Как же он продаст? - полюбопытствовал я безо всякого интереса, но информация лишней не бывает.

- Эти, просроченные, спишет на боевые, новые спишет как просроченные. И образуется у него ящик ПСНД! А он его налево, рыбакам, охотникам…

- В Гуляй-поле… - поддержал я Дуста, приноравливаясь к его тону.

Мелочь, мелочь… Какая мелочь! Что такое ящик сигналок?

Мимо черной молнией пробежал узкогубый колдун в запотевших очечках, прикоснувшись на бегу пальцем к специальному кружку на отделении для магического кристалла. На командном пункте, значит, на «экране», сделанном из пары литров дистиллированной воды, залитой в серебряное блюдо, появилась новая искорка. Буду для какого-нибудь колдуна искрой … во мраке. Крестиком на ткани и меткой на белье. Ты, главное, не спи, не спи, работай… Работай, сука! Внезапное молчание Дуста, до этого не закрывавшего рот, привлекло мое внимание. Ага, это он на Колдуна оборотился… Колдун молился, делал это истово, закатив глаза и беззвучно шевеля губами. Кому молится, интересно? Мардогу? Четырем богам? Темным? Дуст тоже посерьезнел, достал из нагрудного кармана и поцеловал крохотный мешочек из тонкой кожи, в который, как я знал, был вшит тетрадный листок с «заклинанием», вроде «Выйду по лучу, пойду по бережку, лежит бел горюч камень, на нем сидит птица Алконост, минуй меня в бою понос…» Ну, может, не совсем дословно я этот «заговор» привожу, но похоже.

- А ты своим эльфийским богам чего не молишься? - спросил меня Дуст, и его голос прозвучал неожиданно громко: артиллерийский обстрел закончился, да и минометы перестали кидать по «тараканам» мины.

- Пошли! Пошли! - заорал комбат, орали «собаки», надсаживался Салахетдинов. И все это в звенящей тишине, на несколько мгновений опустившейся на холмы после артподготовки. Ну, пошли, так пошли… А против дракона я ничего не имею, прекрасный мог бы получиться отвлекающий фактор…

***

Пошли вперед не мы, а первая волна: шесть огнегрупп. Десять метров, двадцать… Шли они клином, и первая группа осветилась огнем, вырвавшимся из сопел ЛПО. Пламя вознеслось над склоном, в нос шибануло гарью, кисло-сладким запахом бензина, а потом я едва успел наклонить голову, как весь мой завтрак - каша ячневая, хлеб черный, двухсотка, кислый компот из сухофруктов - оказался на траве передо мной. Хорошо хоть, сапоги не забрызгал. Как пахнет сгоревшая плоть - не передать… Запах этот я не забуду никогда, к гадалке не ходи. А я ведь всегда хвалился своей «толстокожестью», да и никаких моральных дилемм не разрешал… «Тараканов» надо уничтожать, иначе они расплодятся, и всем прочим разумным придется сильно потесниться… Это в теории. А на практике было бы лучше не обладать хорошим нюхом. Колени у меня дрожат, на лбу испарина, спина под «вшивчиком» взмокла. Хорош, бегун! Да-а, если б можно было туалеты драить, подписался бы, не думая. Может, комбат согласится оставить меня при штабе? Я бы там сортиры так драил, так драил… И с контрразведкой я связан, неужели капитану не сказали? А я бы речевки сочинял, хорошие, не то, что давеча орать пришлось… Трусость протягивала зачетку и умильно улыбалась. Молодец, быстро освоилась…

- Ватно-марлевую тебе нужно. Или просто фильтры сделай из чего-нибудь, - посоветовал позеленевший Колдун, - когда мы пойдем, будет еще хуже… В крайнем случае противогазы наденем…

Спасибо за совет. Я обвел глазами настороженных «псов», стоящих вокруг двумя цепями. За второй цепью, отошедшей от нас метров на восемьдесят, стояли зилки с огнесмесью, был развернут командный пункт, изредка вспыхивала позолотой кокарда на фуражке незаметно слинявшего штабс-капитана. Ломануться на них? Почти полсотни метров пробежать придется! Шансов - ноль. Зато в сторону становища гоблинов, то есть «тараканов», дорога свободна. Думаю, километров за пять-шесть армейцы высадили десант, захвативший обнаруженное становище в классический «мешок», и пройти «тараканов» насквозь вовсе не значит благополучно смыться… Вырвал подкладку из кармана галифе, разорвал надвое, смочил из фляги и засунул кусочки ткани в ноздри. Помогать - не помогает, но отвлекает изрядно. Дышать тяжело, и в горле першит. Подышу, чуток попривыкну, да и выброшу к такой-то матери…

- Принюхаешься, пообвыкнешь! - покровительственным тоном заявил мне Дуст, ухмыляясь и жадно втягивая трепещущими ноздрями этот ужас.

Меня затрясло с новой силой, но не только от запаха, а еще и от злости. Злость? Это хорошо, это должно помочь…

- Пошли! Пошли! - заорали «собаки», совершенно не беспокоившиеся по поводу того, что мы можем «единицу» разрядить прямо на них.

От нервов просто, а не от ненависти. Я шел по центру, чуть впереди, по причине неопытности. Понятно: у меня не должно быть шансов подпалить «своих», хотя я совершенно серьезно рассматривал такой вариант. Командиром тройки считается, конечно, Колдун, поскольку он «замок», человек при должности. Но без полномочий. А самым опытным среди нас можно считать Дуста, но это его поведение мне лично кажется странным.

Я уважаю спокойствие профессионала, его улыбку. Иногда, правда, и она не к месту. Помню, один приятель, хороший рукопашник, весьма профессионально выламывал руку какому-то живчику, решившему достать оружие в «общественном месте», а на губах у него в тот момент застыла совершенно идиотская улыбка. Это так тренер, помешанный на «восточке», научил - всегда улыбаться во время рукопашной схватки. Метелила потом моего приятеля целая толпа. Когда мне удалось к нему пробиться, выяснилось, что все решили, будто он сошел с ума…

Я понимаю лишь похожую на улыбку отрешенную гримасу человека, чей разум говорит: «Нет, это все не я! это все не со мной!» Не уважаю, но понимаю. И даже сочувствую медлительности, «заморозке» ступорящих солдат. Радостную возбужденность Дуста я готов принять только в том случае, если он мстит за погибших товарищей. Только что-то мне говорит, что старожилам из штрафной роты глубоко наплевать, что происходит с их «товарищами». Надо за Дустом присмотреть…

Наше направление чуть-чуть перекрывало направления других огнегрупп, причем при перечислении ориентиров учитывалось и направление ветра и его сила, и еще какие-то факторы, о которых я мог только догадываться. Мы взобрались на небольшой холмик, спустились со склона, внимательно осмотрев его перед этим, взобрались еще на один, вновь спустились и так прошли еще две сотни метров. Ландшафт носил явные следы «работы» гаубиц, минометов и ЛПО. Ямки, глубиной примерно в полметра и диаметром в два, создавали для нас дополнительные трудности в ориентировании на местности, да еще мы шугались того, что в этих вновь образовавшихся «окопчиках» может накапливаться «живая сила» противника. Хорошая штука 105-миллиметровая гаубица, образца не знаю уж какого года, «полковушка», или нет, «дивизионка»… «Полковушка» поменьше калибром будет, 76 миллиметров. У «сипаев», вроде бы, на вооружении. А регулярные войска большие калибры уважают… Все вокруг было в дыму и огне, я себя чувствовал сидящим на раскаленной сковороде, сапоги было откровенно жаль. Бывают бифштексы, как подметки… Я знаю, у меня так самого было: замечтался я как-то во время готовки, отвлекся… А теперь у нас подметки как бифштексы. Никогда не буду есть жареное мясо! Хорошо, что перед выходом всем раздали «чехлы», то есть чулки с завязочками из неизвестной мне ткани, надевающиеся прямо на сапоги. Мы сбрызнули их водичкой из фляг, но все равно ощущения были не из приятных.