Я тебя заколдую (СИ) - Юлия Сергеевна Леонова

мог говорить со своей бывшей любовницей. В сердце змеёй шевельнулась ревность. Девушка пригубила вино из бокала и поставила его на стол. Обернувшись, она чуть было не вскрикнула. Прямо перед ней, как из под земли появился лакей и с поклоном вручил ей записку.

- Его светлость просили Вам передать, - произнес он, и удалился.

Оглянувшись по сторонам, Сонечка, зашла в арку и остановилась за шторой. Развернув послание она быстро пробежала его глазами.

«Сердце мое, я жду Вас в малом павильоне. Василий.» Было написано в ней четким размашистым почерком Воронцова. Софья тенью выскользнула в сад, и направилась в самую отдаленную и глухую часть сада. Девушка легко нашла летний павильон, который упоминался в записке князя. Отворив дверь, она вошла. В помещении было очень темно.

- Василий Андреевич, Ваша светлость, - позвала она дрогнувшим голосом.

В темноте вспыхнула свеча. Но отнюдь не Воронцова увидела она перед собой. Перед ее изумленным взором предстал князь Любомирский.

- Софья Алексеевна, какой приятный сюрприз, - протянул он, делая шаг ей навстречу.

Сонечка попятилась к двери, но не успела сделать и пары шагов, как оказалась в стальных объятьях Любомирского.

- Андрей Петрович, Ваша светлость, отпустите меня немедленно, - попыталась она оттолкнуть его.

- Куда ж Вы так спешите, - усмехнулся Андрей, - Мы ведь даже и поговорить то не успели.

- Я не понимаю, что здесь происходит, но уверяю Вас, что это какая-то ошибка.

- Никакой ошибки, драгоценная моя, - прошептал Любомирский, проводя губами по стройной шейке.

Девушка дернулась в попытке вырваться, но мужчина подхватил ее на руки, и швырнул на небольшой диванчик. Нависнув над ней, он широкой ладонью сжал тонкое горло. Софья жадно хватала воздух, как рыба, выброшенная на берег. В руках Любомирского появился крохотный флакон. Князь зубами вытащил пробку, и влил ей в рот несколько капель темного зелья. Горечь разлилась на языке. Господи, что это, мелькнуло в сознании Сони. Ее окутало какое-то странное состояние. Она все видела, и все понимала, но при этом не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. Все вокруг происходило словно в тумане. Тело налилось свинцовой тяжестью, и совершенно ее не слушалось. Она ощущала, как Любомирский спустил с ее плеч платье, как коснулся бледных холодных губ поцелуем.

Воронцов в раздражении прервал поток красноречия княгини Головиной.

- Ваша светлость, это совершенно Вас не касается, - заявил он, - С чего вдруг такой интерес к личной жизни моей невесты?

- Конечно, это не мое дело, но Вы мне далеко не чужой человек, и как мне кажется, Софья Алексеевна, особа весьма аморального поведения, - опустив глаза, произнесла Елизавета Михайловна.

- Простите, Ваша светлость, но я должен вернуться, - Василий развернулся, чтобы уйти, но Лиза ухватила его за рукав редингота.

- Последнее одолжение, - потупив глаза, сказала она, - В наше последнее свидание в малом павильоне я оставила там свое колье с изумрудами. Не могли бы мы сейчас забрать его оттуда. Кто знает, когда я в следующий раз буду в Вашем доме?

- Хорошо, - выдохнул Василий.

Взяв княгиню под руку, он направился по дорожке сада к месту их тайных свиданий в прошлом.

Подойдя к цели, княгиня распахнула дверь, и сделав вид, что смутилась, повернулась на пороге.

- Ой, мы, кажется не вовремя, - прошептала она, глядя в глаза Воронцова.

Василий бросил мимолетный взгляд на парочку, сплетенную в тесном объятии на небольшом диванчике. Ему в глаза бросились темные локоны и ярко-синее платье женщины. Софья! Это было как удар ножа в спину. Сначала пришла злость, потом на смену ей, боль. Расширившимися глазами он смотрел, как другой мужчина ласкает его возлюбленную. В полумраке блеснули синие глаза, слабая полуулыбка тронула бледные губы.

В глазах Сони все расплывалось. Ей показалось, что она видит Воронцова. Хотелось закричать: помоги мне, забери отсюда, но она смогла только беззвучно прошептать его имя. Гнев и ярость в его глазах, сменились болью. Василий судорожно сжал ладонь в кулак. Темные глаза облили ее презрением. Глубоко вздохнув, он вышел, захлопнув дверь.

Вернувшись в дом, он, не замедляя шагов, прошел в свой кабинет. Налив из графина полный бокал бренди, осушил его несколькими глотками. На пороге появилась княгиня Воронцова.

- Василий, где Софья? Пора.

- Помолвки не будет, - прошипел князь, - Оставьте меня.

- Я не понимаю…, - начала было Анна Николаевна.

- Маменька! Просто оставьте меня сейчас или я за себя не ручаюсь! – грохнул кулаком по столу Василий, задыхаясь от нахлынувших на него эмоций.

Глава 12

Спектакль окончен. Любомирский отстранился от Софьи. Он был напуган. Дыхание девушки было поверхностным, прекрасные синие глаза закатились, по лицу разлилась мертвенная бледность. Андрей Петрович пребывал в растерянности. Он совершено не знал, что ему делать с ней. На пороге павильона возникала женская фигура. Приглядевшись повнимательней, Любомирский различил княгиню Головину.

- Елизавета Михайловна, боюсь, что я перестарался, - испуганно произнес он.

- Возьмите себя в руки. Она придет в себя очень скоро, - отчитала его княгиня.

- И что мне дальше делать?

- Забирайте ее и увозите к себе, а уж я позабочусь, чтобы весь Петербург узнал, где и с кем проводит ночи невеста князя Воронцова, - усмехнулась Елизавета.

Подхватив бесчувственную девушку, Любомирский вместе со своей ношей направился к своему экипажу. Положив ее на сидение, он снял свой редингот, и заботливо укрыл ее. В середине октября ночью было уже довольно холодно, а Софья и так была холодна как лед.

Утром Соня открыла глаза. Утренний свет взорвался пульсирующей болью в висках. Девушка снова зажмурилась. Она почувствовала, как ее замутило. Опираясь на руки, она осторожно приподнялась. Головокружение и дурнота не отступали. Дверь в комнату открылась, и вошла горничная.

- Барышня, Вам плохо, - бросилась она к ней.

- Дурно мне, - прошептала Софья пересохшими, потрескавшимися губами.

Девушка помогла ей подняться и дойти до умывальника. Соня оперлась руками на раковину, и подняв глаза, взглянула на свое отражение в зеркале. Спутанные волосы, бледное лицо и только глаза горят лихорадочным огнем. Она со стоном уронила голову на грудь, и в тот же миг спазмы сотрясли хрупкую фигурку. Горничная помогла ей умыться и снова дойти до постели.

- Где я? – спросила она, обводя взглядом незнакомую комнату.

Девушка потупила взгляд.

- Мне не велено с Вами разговаривать. Только узнать, что Вам нужно.

- Домой,