Плоть (СИ) - Лаймон Ричард Карл

- Кимми! - закричала она. - Тащи сюда свою задницу!

- Барбара! - pявкнул Джейк.

- Да пошел ты.

Она поспешно вышла из комнаты.

Джейк остался сидеть на диване, ошеломленный, злой и растерянный. Что, черт возьми, это было?

Обычно, когда он приезжал за Кимми, Барбара вела себя так, словно он был приезжим крестьянином: надменно, саркастично, в восторге от возможности ткнуть его носом в образ жизни, которого она добилась, бросив его ради Гарольда.

Что же это было сегодня?

Вести себя так, учитывая, что и Кимми, и Гарольд были дома.

Гарольд должен был знать, что она таким образом одета.

Что она пыталась доказать?

Это совершенно очевидно, - подумал он. - Она пыталась доказать, что способна меня завести.

Посмотри, как она сломалась, когда я спустил ее на землю.

У девчонки проблемы с высшей лигой.

И зашли дальше некуда, иначе она не стала бы выкидывать такой трюк.

Проблемы с Гарольдом?

О, разве это не было бы позором.

Ей-богу, мне очень жаль. Это разбивает мне сердце, шлюха.

Эти жестокие мысли заставили Джейка почувствовать себя немного виноватым. Он говорил себе, что когда-то любил ее, что неправильно желать ей страданий.

А как же Кимми? Если у Барбары и Гарольда были какие-то проблемы, то на нее это, несомненно, могло повлиять. Ему этого не хотелось. Если Кимми придется жить с матерью, а другого выхода нет, пока Джейк не женат, то он хочет, чтобы она жила в доме, где царит любовь и счастье.

Ситуация была терпимой лишь до тех пор, пока он был уверен, что Барбара хорошо о ней заботится. Однако, если судить по сегодняшнему утру, Барбара начала терять самообладание.

Может, это ничего и не значит, - сказал он себе. - Просто мимолетное отклонение. Завтра у Барбары день рождения. Ей должно было исполниться всего двадцать семь, но он помнил, как она сказала, когда ей стукнуло двадцать один, что с этого момента все будет катиться под гору. Она, видимо, тоже в это верила. Каждый год после этого она впадала в глубокую депрессию, когда приближалась дата ее рождения.

Должно быть, так оно и есть, - решил он.

Демонстрируя свои вещи перед бывшим мужем, чтобы доказать себе, что ей все еще есть чем похвастаться.

А он сбил ее с ног.

Дерьмо.

По крайней мере, было приятно знать, что ее странное поведение было не более серьезным, чем меланхолия по случаю дня рождения.

Если это действительно так.

- Привет, папочка!

Он встал, внезапно почувствовав себя хорошо, когда Кимми подошла к нему, улыбаясь. Как всегда, проведя несколько дней без нее, он был ошеломлен тем, как она прекрасна. Великолепный четырехлетний ребенок с большими голубыми глазами и великолепной улыбкой, она не могла никуда пойти без того, чтобы люди не посмотрели на нее еще раз.

Гарольд стоял в дверях, держа в руках ее дорожную сумку. Кимми держала в одной руке "Клю", своего крошечного плюшевого котенка. Она подняла руки, и Джейк поднял ее и поцеловал.

- Как мой ребенок? - спросил он.

- Я не ребенок, я маленькая девочка.

- О, ну извини меня.

Откинувшись назад и улыбаясь, она ткнула пальцем в пуговицу рубашки Джейка.

- У, ты испачкался, папочка.

- Неужели? - oн посмотрел вниз.

Кимми быстро подняла палец и ткнула его в нос.

- Ой! Ты меня сделала!

Рассмеявшись, она пососала указательный палец. В ее глазах светилось озорство. Сейчас будет "мокрый Вилли".

- О нет, не надо, - сказал Джейк, отстранив ее прежде, чем она успела сунуть мокрый палец ему в ухо.

Она хихикнула и попыталась достичь его, но он высвободился и опустил ее на землю.

Не в присутствии Гарольда, - подумал он.

Затем он с горечью подумал, не делала ли она когда-нибудь Гарольду "мокрого Вилли".

- Давай отправляться в путь, - сказал он.

Он протянул руку вниз. Кимми крепко сжала его указательный палец и пошла вперед.

- Желаю вам хорошо провести время, - сказал Гарольд, когда они подошли к нему. Он отдал Джейку сумку с вещами. Его улыбка выглядела натянутой. - Ты вернешь ее завтра?

Джейк кивнул.

И они ушли. Хорошо было выбраться из этого дома. Он улыбнулся Кимми, гдядя вниз.

Ее улыбка исчезла.

- А разве я не останусь с тобой завтра?

- Только не в этот раз. Завтра у мамы день рождения.

- Это я и сама знаю.

Она бросила на него раздраженный взгляд. Она совсем не одобряла, когда ей говорили то, что она уже знала. Предполагалось, что это было унизительно.

- Ну, ты ведь хочешь присутствовать на ее вечеринке, не так ли?

- Думаю, да.

- Это будет весело.

Он открыл Кимми пассажирскую дверцу, и усадил ее в детское кресло. Пока он пристегивал ее ремнями, она засунула Клю в верхнюю часть своего комбинезончика, так что крошечная серая головка торчала, как кенгуру из сумки матери.

Затем она засунула указательный палец в рот.

- О, нет, не делай этого!

- Да, я это сделаю!

Джейк схватил ее за запястье, но позволил себя одолеть. Влажный кончик пальца ткнулся ему в ухо и повернулся.

- А-а-а! Ты меня поймала!

Прежде чем она успела снова напасть на него, он выскочил из машины.

Он быстро обошел машину и сел за руль. Кимми была готова подарить еще одного "мокрого Вилли". Она попыталась дотянуться до него, но безуспешно.

- Меня спасло автокресло, - сказал он.

- Иди сюда.

- Ни в коем случае. Думаешь, я глупый?

- Угу, - сказала она, кивая.

- Умничка, - oн свернул на улицу. - Итак, чем бы ты хотела заняться сегодня?

- Сходить в кино.

- В кино. Хочешь посмотреть что-нибудь особенное?

Она сделала оживленное лицо, широко раскрыв глаза и высоко подняв брови.

- Питера Пэна.

- Мы смотрели Питера Пэна на прошлой неделе.

- Я действительно хочу снова посмотреть Питера Пэна.

- Конечно, почему бы и нет. Может быть, на этот раз крокодил сожрет капитана Крюка...

Сожрет.

Рональд Смельтцер.

Мог бы провести целый день, не думая об этом.

- А мы можем поесть в "Макдональдсе"?

- Нет.

- Папа! - oна погрозила ему кулаком, ухмыляясь поверх крошечных костяшек.

- Ну, если ты настаиваешь.

- Папа, можно с тобой поговорить?

- Конечно. Разве не этим мы занимались все это время?

Она оперлась локтем на мягкий подлокотник своего кресла и наклонилась к нему. Она выглядела серьезной.

- Но ведь крокодилов не бывает, правда?

- Почему ты так думаешь?

- Ну, потому что это просто фильм.

- Это не значит, что их не существует.

- Дракула, оборотни и мумия на самом деле ненастоящие, ты же сам говорил, тогда крокодилы ведь тоже ненастоящие, правда?

- Ты что, забеспокоилась?

- Это совсем не смешно.

- Крокодилы настоящие, но я бы о них не беспокоился.

- Я не хочу, чтобы меня съели.

Джейк почувствовал себя так, словно его ударили в живот. - Ну, тебе просто придется держать ухо востро. Если увидишь крокодила, ковыляющего в твою сторону, бросай в него "Твинки" и беги. Он скорее съест "Твинки", чем тебя.

- Я в этом не уверена.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

С чашкой свежего кофе Дана Норрис вернулась к своему столику в углу студенческого клуба. Она снова перечитала стихотворение, сморщила нос и вздохнула.

Ну, почему этот парень не мог написать ничего такого, что имело бы смысл?

- Салют.

Она подняла глаза и обнаружила Роланда, стоявшего перед ее столом.

Роланд, этот тормоз.

На самом деле он не был тормозом, но никто не догадался бы об этом, посмотрев на него.

Его черные, гладко зачесанные волосы были разделены на прямой пробор, как у Люцерны из старых фильмов "Пострелята"[8]. Этот стиль, как он любил объяснять, был данью уважения Закерли[9], ведущему телешоу ужасов, который выходил в эфир поздно ночью.