Рысюхин, налейте для храбрости! - Котус

ответ в стиле «ждите и не мешайте работать». Но беда в том, что ждать дольше становилось трудно: строительство портального комплекса вскоре должно было завершиться, строители уедут и увезут с собой охрану. Без неё — нельзя, ненадлежащее исполнение обязательств по обеспечению безопасности, а об организации дружины до получения титула даже заикаться нельзя. Остаётся только искать наёмную охрану, что и сложно, и опасно, и требует весьма специфичных знаний. Через гильдию охотников попробовать, что ли? Моё чутьё подсказывает, что всё будет как всегда — все разрешения и обязательства свалятся внезапно, все сразу и с пометкой «сделать срочно».

С титулом вообще непонятно, из-за чего задержка. По законам, имперским и международным, я уже с января являюсь Владетелем и, в теории, могу себе присвоить любой титул, хоть князя, хоть верховного вождя — пусть действовать он будет только на изнанке, но там все обязаны будут его признавать. То есть, канцелярии не нужно что-то решать, типа того, достоин ли, или определять размер награды, или ещё что-то. Только оформить статус. Причём то, как именно он оформляется — тоже давно установлено. Ну, и назначить дату принесения мною присяги Императору. Может, в этом всё дело, и Государь Император занят? Да нет, ерунда — вряд ли я буду присягать действительно ему лично, не того полёта птица. Скорее, будет какой-то его полномочный представитель. Как когда-то браки «на мече» заключались, так что мешает так же «на мече» или, скорее, «на скипетре» принять присягу? Ладно, что впустую гадать и нервничать? Я здесь ничего изменить не могу, так что остаётся лишь ждать.

До Викентьевки ехали долго и неспешно, потратив на это почти весь день. Гуляли по всем встречным городкам и местечкам, заходили выпить чаю или лимонада, пива не хотелось. Два раза сворачивали с дороги в лес в живописных, а, главное, укромных уголках. В Бобруйске пообедали, причём обед получился поздний, из-за многочисленных перекусов не должны были быть такими голодными, но, видимо, нагуляли аппетит. В зоопарк заходить не стали — нагулялись уже за день, но ехали неспешно. Меня впервые даже не раздражало медленное проползание по бобруйским улицам, я воспринимал это как экскурсию. В Викентьевку приехали в итоге уже вечером, после восьми часов.

Вечером по посёлку ходить не стали, принимали поздравления от Влада, Клима, от старосты, от делегации жителей посёлка и, отдельно, от наёмных работников, живущих в других деревнях. Потом поговорили с Владом и Гертрудой, которая как-то очень уж плотно вписалась в дом управляющего. Как бы не было беды — Влад-то теперь дворянин, она — простолюдинка, да ещё и «нулёвка». А она, кстати, немного отъелась, уже не похожа на бездомного котёнка. Ещё года два покормить хорошо — и на человека похожа станет. Наверное, я слишком увлёкся разглядыванием новой подданной Империи, так что даже получил, пока что — шутя, локтем по рёбрам от Мурки. После разговора как-то резко навалилась усталость, и уже в половину десятого мы завалились спать, причём именно спать, а не что-либо ещё.

Утром отправились на экскурсию по посёлку. Я-то был здесь недавно, а Маша год назад. И её произошедшие изменения очень впечатляли. Причём судя по оговоркам в вопросах вида «а что это там у них», которые приходилось поправлять, что не у них, а у нас — осознать посёлок своим владением она ещё не смогла. Умом, конечно, знала, но перевести это из абстрактного знания в понимание пока не успела. Её впечатляло всё: и планировка посёлка «как в городе», и убежище, и «деловой центр» над ним, и промышленный район. Кстати, о районах. Оказывается, ещё покойный Конопельченко называл свой хутор Бухаловка, и как я не старался извести это, установив везде указатели с новым, нормальным названием — это всё равно осталось в головах и на языках жильцов окрестных деревень, а оттуда и к моим переселенцам. Правда, это распространялось только на ту часть посёлка, где стоял завод, его склады, здание конторы, жильё управляющего и прочее, относящееся к производству спиртного. Дед по этому поводу потешался:

«У тебя уже как в настоящем городе: есть деловой центр, спальный район, промышленная зона. И даже микрорайоны появляются со своими названиями! Осталось только население с семидесяти с чем-то семей до семидесяти сотен поднять, но главное уже есть!»

«Не будет тут никогда семи тысяч населения. Рядом две станции, Осиповичи и Талька, и к обеим будут хорошие дороги. До обеих на автомобиле не больше получаса ехать там люди и будут жить. У нас и места для жилья не густо, и огороды плохие, и занятость обеспечить для большого количества людей не получится. По моим прикидкам, не больше чем сто двадцать — сто пятьдесят семей здесь смогут нормально жить, от семисот до девятисот человек, считая детей и стариков».

«Ты, Юра, иногда слишком серьёзен. Шуток вообще не понимаешь».

«Ну, если в порядке шутки — то можно дойти и до объединения Минской и Могилёвской губерний в новую, Викентьевскую».

«Ага, Нью-Васюки на новый лад».

«Какие ещё Васюки⁈»

В общем, пока Маша слушала экскурсовода, в роли которого выступала всё та же Гертруда, дед пересказывал мне некоторые перипетии довольно странной и непонятной, но при этом всё равно смешной книжки[1].

Я же обратил внимание на то, что складские ямы около торфозавода (каковое название было присвоено данной мануфактуре с большим авансом) частично заполнены торфом и илом — значит, дорога добралась до болота и началась выторфовка. И на активное дорожное движение. Стало до боли обидно от того, что при наличии прямо вот тут подходящих песков этот самый песок везут откуда-то по железной дороге, в Тальке перегружают на грузовики и везут десять километров до Викентьевки, а потом — до стройки. И я всё это развлечение оплачиваю, что самое неприятное. Нет, надо, надо «потыкать палкой» губернскую управу!

Съездили и на строительство дороги. Она дошла до бывшего островка на бывшем озере и сейчас насыпь строилась через него без выторфовки, поскольку слой торфа был очень уж мощно замусорен всем, чем только можно себе представить. Запасы в посёлке возникли при прохождении бывшей протоки между нашим, северным, берегом и островом. На повороте дороги к берегу болота был обустроен Т-образный перекрёсток, третья дорога в полусотне метров упиралась в довольно просторную «площадку хранения техники», которая должна была послужить началом строительства карьера, как только его разработку разрешат губернские власти. Опять захотелось поехать к ним и дать или взятку, или по шее, ещё не решил. А может быть — и