Возлюбленный мой - Дж. Уорд

– Завидую. Я вот никак не могу избавиться от своего.

И это касалось не только того дерьма, что творилось в клинике, или «любовного» кошмара с Лэшем. По какой-то причине, тот факт, что она никогда никуда не вписывалась – ни в семью, в которой выросла, или в общество вампиров, в которое попала, когда  стала старше, даже в симпатское – всегда находил в ней какой-то отклик, даже когда она не думала об этом сознательно. Крайне редко выдавались мгновения, когда она чувствовала себя уверенной и защищенной  – и к сожалению, касались лишь того времени, когда она работала наемной убийцей.

Но потом она вспомнила о времени, что провела с Джоном... и арифметика стала менее удручающей. Быть с ним, заниматься сексом – все это казалось таким естественным. Но отчасти напоминало ее наемную деятельность – в конечном итоге   ни одного участника процесса не ждет ничего хорошего. Черт, даже оглянуться на произошедшее: она проснулась от собственного крика, и именно Джон первым пришел в себя и схватил оружие... в то время как она играла роль бедной испуганной женщины, прижимая одеяло к колотящемуся сердцу.

Это не она. Он просто не могла быть такой.

Боже, с какой легкостью она свыклась с ролью жертвы, которую вечно защищают... что пугало ее еще больше, чем сны, от которых она с криком просыпалась. Жизнь научила ее только одному – лучше всех о себе позаботиться сможешь только ты сам. Последнее, что ей хотелось, – это превратиться в слабую женщину и полностью положиться на кого-то, даже если этот «кто-то» –  честный и достойный мужчина, вроде Джона.

Хотя... Боже, секс был хорош. Звучит как грубое клише, но ведь это чистая правда.

Когда они вернулись сюда после небольшого тет-а-тета в тоннеле, они даже не стали включать свет. Для этого просто не было времени – долой одежду, на кровать, сразу к делу. Все кончилось тем, что она вырубилась, а спустя какое-то время, должно быть, Джон встал, чтобы воспользоваться туалетом и оставил свет включенным. Наверное, для того, чтобы она не чувствовать себя потерянной, когда проснется.

Вот таким он был мужчиной.

Послышался щелчок и жужжание – жалюзи начали подниматься на ночь, открывая взору потемневшее небо и прерывая поток тяжелых мыслей в ее голове.

Она ненавидела копаться в себе. Проблемы не решались, и от этого становилось только хуже.

– Горячая вода зовет нас, – сказала она, принимая вертикальное положение. От приятной боли во всем теле возникло желание проспать сутки напролет в этой огромной кровати рядом с Джоном. Может, даже недели. Но не судьба.

Наклонившись, она заглянула в его скрытое тенью лицо. Разглядывая красивые черты, она подняла руку и погладила его по щеке.

Я люблю тебя, сказала она одними губами, что прошло незамеченным – из-за той же тени.

– Пошли, – хрипло позвала она.

Она подарила ему  своего рода прощальный поцелуй – может, сегодня они, наконец, найдут Лэша, и значит, что такие моменты больше не повторяться.

Джон вдруг схватил ее за плечи и нахмурился, но затем, будто прочитав ее мысли и осознав, как на самом деле обстоят дела, отпустил.

Когда она встала с кровати, он смотрел ей вслед... она спиной чувствовала его взгляд.

В ванной комнате, Хекс включила для них воду и потянулась, чтобы достать полотенца из шкафа.

И замерла, увидев свое отражение в зеркале над  умывальником.

Ее тело было таким же, как раньше, и она подумала о своих ощущениях, когда они с Джоном были вместе. Она настолько привыкла воспринимать его как оружие, что-то полезное и необходимое лишь для выполнения определенных действий. Черт возьми, она заботилась о нем также, как о своих пистолетах и ножах – лишь поддерживала его полезность.

В те часы, что они провели вместе, Джон научил ее по-другому относиться ко многим вещам, показал, что ее плоть может испытывать огромное удовольствие. Такого не было даже в отношениях с Мёрдером.

И словно призванный ее мыслями, Джон подошел к ней сзади, на фоне его роста и широты плеч ее отражение казалось крошечным.

Встретив в зеркале его взгляд, она поднесла руку к груди и сжала сосок, вспоминая, как Джон касался его руками, губами, языком. И в этот же момент его тело ответило, связующий аромат наполнил ванную, эрекция толкнулась ей в бедра.

Заведя руку за спину, она притянула его к себе, его возбужденный член уткнулся в треугольник между ее лоном и бедрами. Как только он прижался к ее ягодицам, ее обняли теплые руки , ладони скользнули вниз по животу. Прижав подбородок к ее плечу, он свернул белыми, как снег клыками, и осторожно провел ими вдоль сгиба ее шеи.

Выгнув спину, она подняла вверх руку и запустила ладонь в его густые черные волосы. И хотя когда-то Джон остриг их коротко, они уже начали отрастать, что было очень хорошо – ей нравились они длинными, потому что было так чертовски приятно пропускать их сквозь пальцы, такие гладкие и шелковистые.

– Войди в меня, – прошептала она хрипло.

Джон протянул руку и накрыл ее грудь, которую она только что ласкала для него, а потом скользнул ладонью между их тел и направил в нее свой член. Одновременно провел клыками по вене ее горла.

Ему не нужно было кормиться. Она знала это. Поэтому ощутила странное волнение, когда его клыки пронзили кожу, ведь это значило, что он просто хотел, чтобы она была в нем.

В свете потолочных светильников она наблюдала, как он брал ее сзади, его мышцы перекатывались под кожей, глаза горели, эрекция сначала проникала глубоко, а затем выскальзывала обратно из ее лона, проникала и снова выскальзывала. И на себя она тоже смотрела. Ее соски напряглись, стали розовыми, и не только потому, что это их натуральный цвет, а потому, что он ласкал их часами. Ее кожа сияла, щеки покраснели, а губы припухли от поцелуев, взгляд из-под прикрытых век был весьма эротичным.

Джон оторвался от ее вены, и Хекс наблюдала, как скользнул розовый язык, облизывая колотые ранки, запечатывая их. Повернув голову, она захватила его рот своим, наслаждаясь скольжением их языков в том же ритме, в котором двигались их тела.

И буквально сразу же секс стал быстрым и жестким, не чувственным, а мощным. Бедра Джона работали как поршень, тела ударялись друг о друга, дыхание стало шумным. Оргазм накрыл ее так сильно, что если бы он не держал ее мертвой хваткой за бедра, Хекс упала бы на колени. И достигнув пика, она почувствовала, как Джон содрагается внутри нее, его эрекция выплескивает влагу, заполняет, пленяет все ее тело... и душу.

И тогда это произошло.

На апогее их высвобождения, ее видение перешло в красное и стало плоским – и по мере того, как улетучивался экстаз, незваное появление ее плохой стороны стало тревожным сигналом, которого она подсознательно ждала уже давно.