Прозрение. Том 2 - Кристиан Бэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одна из девушек вдруг сдавленно всхлипнула и, оттолкнув стоящего у неё за спиной парня, бегом бросилась к низенькому учебному корпусу.
Остальные замерли неуверенно, но любопытство взяло своё, и на Хагена снова посыпались вопросы.
Слёзы душили Лиину. Она знала капитана весёлым и сильным. Мир ложился тогда перед ним безвольной лентой, играя в послушную путнику дорогу. И вот теперь…
Она забилась в кусты и плакала, плакала, не в силах сделать из двух миров один.
Выучка позволяла ей сейчас жить двумя мирами. В одном она лила слёзы, в другом смотрела, как капсулу медленно перегоняют поближе к дому Айяны.
Лиина вернулась мрачная и решительная.
Разбуженный гигантский «лаки», младенчик, открыл мутные глаза и расфокусированно уставился на родовитых экзотов, парней с «Персефоны», эйнитов.
— Пожалуйста, пропустите! — к капсуле протиснулся опоздавший к сладкому доктор Есвец и беззвучно зашевелил губами, силясь что-то сказать. Но не говорил, понимая, что его всё равно сейчас не услышат.
«Ребёнок» блуждал глазами и улыбался. Его лицо не было ни лицом взрослого, ни лицом идиота. Просто сознанию лежащего в капсуле человека было всего несколько дней от рождения.
— Возможно, он будет учиться быстрее младенца, возможно — медленнее… — Говорил в основном Хаген. Он один не был впечатлён торжественностью момента. — Нужно отнестись к обучению максимально внимательно. Имплантат может давить на кору мозга. Ему нужен доброжелательный уход. С ним нужно много общаться. Желательно всё его время бодрствования. Ему необходим телесный контакт, только не всякий сумеет взять на руки такого младенца.
— Ничего, — сказал Колин и кивнул на высоченного сержанта. — Найдутся и те, кто сумеет.
Сайсен Айим, десантник, прошедший огонь и воду, морщил лоб, вглядываясь в лицо своего капитана. Глаза его подозрительно блестели.
Пользуясь тем, что всеобщее внимание собравшихся приковано к капсуле, Колин тихо спросил у доктора Есвеца:
— Ну, как?
— Нам удалось удержать культуру вируса, извлечённую из головного мозга одного из сотрудников. — Я сделал так, как вы говорили. Мы смоделировали ситуацию контакта и пообещали его выпустить.
— Вы готовы проделать это ещё раз?
Есвец кивнул, напряжённо вглядываясь в лицо капитана.
— Ну так что? — спросил Локьё излишне бордо. Разговор доктора и Колина он, разумеется, прочитал по губам. — Можно сказать, что первый этап операции «восемьдесят пять кило младенца» завершён успешно?
— Думаю, да, — отозвался комкрыла, которого в борусную историю не посвятили. Он посмотрел на голограммку над спецбраслетом. — Раз уж все в сборе, может быть, обсудим и кое-какие территориальные вопросы?
— Ну редкий зануда, — улыбнулся эрцог, апеллируя к Симелину. — Я точно не буду говорить с ним до завтрака!
Завтрак организовали быстро. Столы для гостей поставили прямо в саду, тут же пока оставалась и капсула с неожиданно спокойным младенцем. Он хорошо реагировал на голос Айяны, что было ожидаемым, но охотно улыбался и любым девичьим лицам.
Всё время завтрака молоденькие эйнитки суетились вокруг «малыша», ворковали, пытались завлечь его немудрёными игрушками.
Лучшей игрушкой оказалось яблоко. Могучий кулак тут же сомкнулся на сладкой добыче и потащил её в рот. Но укусить не получалось — не хватало координации и навыка.
Дарайя, чуть позже Айяны вернувшаяся с местной храмовой сходки, решительно отобрала обмусоленный плод, разрезала его пополам, вернув более податливый кусок возмущённому телу имперского капитана.
— Надо же, а яблоки как любил, так и любит, — удивился Млич. — Наверное, и орехи любит.
Он отвернулся и стал изучать кусты псевдороз, в беспорядке рассыпанные по саду.
— Смотрите! — воскликнул Хаген негромко.
На лоб Агжея села блестящая козявка с бархатистыми радужными крылышками.
— Очень редкое керосекомое, — сказала Дарайя. — Для человека не опасно, не кусается.
— Вот так не кусается, — Млич заморгал, подскочил, замахнулся!..
— Тихо! — поднял ладонь Хаген. — Не спугните его!
Гадкая козявка растопырила жвальцы, вытянула два гибких хоботка и начала вбуравливать их в кожу. «Младенец» не замечал её усилий и на возможную боль не реагировал.
— Она же его кусает!
— Вот именно. Не кусается, а кусает.
— Ты думаешь, симбионт как-то заботится о своём хозяине? — спросил Колин.
— Борусы имели возможность изучить Кьясну, думаю, вам нужно присмотреться к этой букашке.
— Кьясна — идеальное место для экспериментов, — согласился Колин. — Медики здесь много работали с борусами. Им будет теперь, чем заняться.
— А что если борусы разумны? — спросил Имэ.
— Как хатты? — усмехнулся Колин. — И люди просто не вынесли контакта и поломались?
— О-о! — протянул Симелин. — Я ждал этого от тебя.
После завтрака Локьё, Симелин, Линнервальд, Имэ, комкрыла, Мерис и Колин удалились в сторону кладбища. Им было о чём поговорить.
Агжея перенесли в дом Айяны.
Ни дети, ни собаки особенного подвоха не заметили: лежащий в постели отец и хозяин был для них делом привычным.
Хитрый Кай тут же залез капитану в ноги и свернулся там в приличных размеров клубок. Пуговица умостилась под бок и заманила туда же Энжелина.
Припоздавший Энрек Лоо на кладбищенскую беседу допущен не был. А Агжея застал уже облепленным детьми и собаками.
Иннеркрайт долго топтался в дверях, не решаясь войти. Его пугала младенческая гримаса на лице человека, с которым связывало слишком много, даже не дружеского уже — братского.
— А ты не боишься оставлять его при храме? — пытал он Хагена. — Капитан хоть и без мозга, но вполне здоровый на все органы мужик. Тут же женщины, дети…
Хаген только механически улыбался.
— А чего нам его бояться? — удивилась подошедшая с банкой парного молока Айяна. — Девочка, воспитанная взрослым половозрелым мужиком, и любить потом будет взрослых половозрелых мужиков, а не юнцов безголовых. А то, что бревно, так в среднем мужчина бревно из себя и представляет. Если же бревну вдруг захочется физиологии… — Она усмехнулась цинично и совсем не по-женски. — Думаю, наши девушки это оценят так, как должно.
Агжей неловко взмахнул рукой и согнал со лба очередную букашку. И стал издеваться над яблоком, обмусоливая его, несмотря на все положенные человеку зубы. На лбу у него вздулись уже три красные шишки.
— Теперь его мама не научит есть яблоки, — грустно сказала Лисичка-Йана.
— Не переживай зря, — Айяна достала из платяного шкафа пачку чистых простыней. — Учиться он будет быстрее детей, все структуры мозга уже достаточного размера, и связи он установит быстро. Видишь, он уже довольно сложно координирует движения. Но если описается…
— Ничего себе, описается… — Лисичка окинула взглядом тело капитана. — Это же лужа будет какая? Надо матрас плёнкой обшить!
Она поднялась.
— И ты прекрати раздражать пространство, — сказала Айяна Энреку. — Мы сумеем о нём позаботиться. Но памперсы надо бы заказать в городе, не помешают. Хочешь помочь — займись!
Иннеркрайт с сомнением скользнул глазами по мощной