Хроники железных драконов (сборник) - Майкл Суэнвик

– Позвольте пригласить вас на танец.

– Разве мы с вами знакомы, лорд Пьеро? – Взгляд эльфийки был полон скептического высокомерия.

– А это имеет значение? – нагловато улыбнулся Вилл.

Взгляд эльфийки скользнул по его рукам, и голос ее вдруг потеплел.

– Нет, – сказала она, – конечно же не имеет.

Она двигалась легко, как перышко на ветру, танцевать с ней Виллу очень понравилось, вот только костюм ее слишком уж отвлекал внимание. Это было платье Лилии святого Диониса, оставлявшее голыми груди, чуть припудренные золотым порошком. Украшенная перьями маска была заколдована так, что заменила ее голову головой свиньи – образ, знакомый Виллу по модным журналам, которые Нат заставил его изучать, образ Инанны[64], воплотившейся в свинью. Свинячья голова беззвучно щелкала зубами и слюнявилась, а когда он крутил партнершу – ее звали фата д’Этуаль, – по сторонам разлетались серебристые ниточки слюны.

– У тебя красивые руки, – заметила фата.

– У тебя красивые груди.

– Это старье? – притворно удивилась явно польщенная девушка. – Они болтаются у меня уже целую вечность. – И добавила, возвращаясь к своей первоначальной теме: – И кольцо у тебя тоже интересное.

– Да ничего такого особенного.

– Могу я спросить, откуда оно происходит?

– Да я и сам толком не знаю. Симпатичная побрякушка, доставшаяся мне по наследству. Поболтаем лучше о чем-нибудь другом. Расскажи мне, например, про себя. Что-нибудь интересное и неожиданное.

Лукаво улыбнувшись, фата Л’Этуаль склонила голову к самому уху Вилла и прошептала:

– Дома у меня есть очень древний, с сертификатом подлинности годмиш. Он тешил трех императриц.

– Я не знаю, что это такое – годмиш.

– Дурачок! Это же дилдо. – Она скромно потупила глаза и улыбнулась. – Я не шокирую тебя, мой принц?

– Я не принц.

– О? Ну, может быть, я ошиблась. – По лицу фаты скользнуло что-то опасное, словно она подавила внезапный порыв сунуть нож ему в спину – или руку ему в штаны. – Есть лишь один способ убедиться наверняка.

– И какой же это?

– Ну… – чуть-чуть покраснела фата Л’Этуаль, – ты же знаешь, что говорят про знаки царственности.

Вилл не знал и, в общем-то, был бы не прочь узнать. Но Нат дал ему указание протанцевать с возможно большим количеством партнерш, а потому он с нескрываемым сожалением вернул фату Л’Этуаль на скамейку запасных, куртуазно с нею раскланялся и занялся другой фатой, не менее прекрасной.

– А тебя правда зовут Кристофер Пройдоха? – спросила Вилла четвертая партнерша, фата Кахиндо, смуглая брюнетка с большими глазами, в которых отсвечивало серебро. Ее голову окружало мерцающее облако светлячков, похожих на виртуальные частицы, то порождающиеся, то бесследно исчезающие. – Как-то не слишком царственное имя.

– А я и сам не слишком-то царственный.

– Царственность спрятать трудно, она как шило в мешке.

Девушка приблизилась к нему настолько близко, что вернее было бы сказать – прижалась.

Так разговор и шел, от дамы к даме.

– Ты вернулся, чтобы востребовать свой престол? – спросила фата фон унд цу Хорзельберг.

– Насколько я понимаю, ты всем говоришь, что никакой ты не царь, – сказала фата Гардсворд. – Так почему же тогда…

– …твои руки…

– …твое кольцо…

– …ваше величество…

– Вы разрешите разбить вашу пару?

Женщина в темно-сером с красным кантом мундире вклинилась между Виллом и его партнершей с ловкостью мясницкого ножа, проникающего между мясом и костью, чтобы отделить ножку курицы. Вилл взглядом, без слов извинился перед прекрасной, разъяренной и ничего не понимающей девушкой, так и оставшейся в середине зала. Затем опустил глаза и увидел серебряный значок с изображением орхидеи, проткнутой кинжалом.

В жилах Вилла застыла кровь, однако он заставил себя улыбнуться и небрежно сказал:

– Забавный у тебя костюм. Дворцовая стража Бригадунского замка?

– Это парадная форма политической полиции.

На лице неожиданной партнерши не было и тени улыбки.

– Странный выбор. С какой такой стати ты оделась как une poulette?

– Оскорбления ничуть меня не трогают. Я слышала, какими словами выражался тролль, когда ему защемили яйца плоскогубцами. А форма потому, что я здесь, как ты, несомненно, уже догадался, по служебному делу.

Вилл надел на лицо бессмысленное, ну-ты-даешь-сдохну-со-смеху выражение, для отработки которого он часами трудился перед зеркалом.

– Ты пришла меня арестовать? Буду несказанно рад, мое сердце и так у тебя в плену.

– Еще немного, и я бы поверила, что ты стопроцентный олух. Но потом я себя спросила: а не стал ли бы доподлинный олух стараться убедить меня, что он не олух?

– Ты хорошо танцуешь, – мгновенно посерьезнел Вилл. – Ты не лишена привлекательности. Ты достаточно умна, что я тоже нахожу привлекательным, и, приложив хотя бы минимум усилий, ты могла бы флиртовать не хуже любой из здесь присутствующих дам. Однако ты этого не делаешь. Ну зачем ты портишь серьезностью вечер, бывший до того бессмысленным, легкомысленным и абсолютно восхитительным?

Ногти политической агентессы болезненно впились ему в лечо.

– Мне уже хочется, – проворковала она, – препроводить тебя в камеру и лично заняться твоим допросом. Рано или поздно ты расколешься, иначе не бывает, но, если соблюдать хотя бы минимальную осторожность, тебя можно будет растянуть на несколько часов. Однако это к делу не относится. Некий бдительный гражданин проинформировал мое ведомство, что вы, уважаемый мистер Камбион, щеголяете кольцом, на которое не имеете права.

– Опять это кольцо! Я начинаю уже жалеть, что не забыл его дома. Похоже, все только о нем и говорят.

– Ты будешь убеждать меня, будто не знаешь, что на твоей руке фамильный перстень рода Сайн-Драко?

– Да ничего подобного. Ну зачем беспокоиться по всяким пустякам? Ну кольцо, ну в виде Червя, и камень во рту у него красный. Да такую штуку смастерит тебе любой ювелир.

– Ты старательно убеждал в этом добрую дюжину эльфийских леди. Но, как ни странно, все эти отрицания только сделали твое мошенничество еще больше похожим на правду. Весь этот зал гудит от сплетен о тебе.

Вилл пожал плечами, она могла бы этого даже не говорить. Куда бы он ни посмотрел, везде встречал взгляды – кипевшие возмущением, взволнованные, просто любопытные. Кучки эльфийских лордов яростно его обсуждали. Эльфийские леди прихорашивались.

– Флориан, похоже, только о тебе и думает.

– О? А кто это?

– Наш гостеприимный хозяин. – Партнерша одарила Вилла холоднейшей из улыбок. – Отпрыск и ближайший наследник титула в роде Л’Инконну. – Она указала подбородком в глубину зала, и Вилл с интересом повернулся.

Прямо под хрустальной чашей, в которой ходили бесконечными кругами зелено-золотистые русалки, через силу старавшиеся не показать, до чего же им скучно, стоял эльфийский лорд в обличье циркового медведя, стоял и смотрел прямо на него. Узнав лицо, полускрытое тупорылой мордой, Вилл внутренне напрягся.

– Ты его знаешь, – тут же заметила агентесса.

– Да, только я крайне сомневаюсь, что он сумеет меня узнать. При последней нашей встрече я был совершенно другим.

Что было абсолютной правдой. В те времена Вилл был командором Джеком Риддлом, воеводой йохацу, живших в подземных туннелях Вавилона, а Флориан из рода Л’Инконну был вожаком Сумасбродов – желторотых щенков, развлекавшихся тем, что охотились на этих несчастных. Вилл не был даже уверен, что они действительно виделись. Вполне возможно, что их мимолетная, на воде замешанная встреча была полностью аннулирована смертью лорда Уиэри. Но это и не имело особого значения. Так или этак, у него сохранились воспоминания о кровожадном Флориане, и теперь его мнение об этом парне было хуже некуда.

– Ну что ж, – сказала агентесса, – поскольку я узнала сегодня все, что мне было нужно, то спешу оставить вас, юных джентльменов, вашим игрищам и беседам. – Музыкальный номер как раз закончился, и без всякой спешки, но и не делая понапрасну ни одного движения, Виллова инквизиторша препроводила его на край террасы. – Благодарю за танец, – сказала она. – Буду с нетерпением ждать следующего, более, будем надеяться, продолжительного. Мое имя Зоря Вечерняя. Возможно, я когда-нибудь услышу, как ты кричишь его, задыхаясь от боли.

– Ты упорно стараешься быть неприятной.

– Поверь мне, мальчик, весь этот город крайне неприятен для пойманных на попытке выдать себя за царственную особу.

Она повернулась и ушла.

Снова зазвучала музыка. Зоря Вечерняя оставила Вилла на той же стороне террасы, где стоял и Флориан Л’Инконну. Заметив, что медведевидный хозяин дома косолапит прямо к нему, Вилл торопливо отвернулся, чтобы выбрать себе новую партнершу из множества дам, наперебой старавшихся попасться ему на глаза. Совершенно случайно его взгляд зацепился за даму, одетую саламандрой. На ее лице пылала маска из красных перьев, такие же перья были вплетены в зачесанные кверху волосы, так что казалось, что вся голова ее в огне. Возможно, тут было и колдовство, но очень тонкое, без нажима. Эта, подумал Вилл и, не теряя времени, направился прямо к саламандре.