Королевский убийца - Робин Хобб

ЭТО НЕ ТАК! Сила его гнева пронзила меня, как острие меча. На мгновение я снова начал тонуть в потоке несущегося сквозь меня Скилла, потерянный, беспомощный. Верити почувствовал это и снова подхватил меня. Мы должны быть осторожны с мальчиком. У него недостаточно сил, чтобы мы могли использовать его таким образом. Отец, я умоляю тебя. Доверяй моей королеве. Я знаю, что она не лжет. И будь осторожен с тем, что докладывают тебе шпионы Регала. Приставь шпионов к шпионам, прежде чем решишь действовать по какому-нибудь из их доносов. Советуйся с Чейдом. Обещай мне это.

Я не дурак, Верити. Я знаю, как удержать мой трон.

Хорошо. Тогда хорошо. Проследи, чтобы о мальчике позаботились. Он этому не обучен.

Кто-то вырвал мою руку — словно из горячей плиты. Я осел, уронив голову на колени. Мир вокруг меня кружился. Я слышал, как рядом со мной король Шрюд пытается отдышаться, как будто только что пробежал много миль. Шут впихнул мне в руку бокал с вином, а потом начал вливать вино по капле в рот короля. Внезапно раздался требовательный голос Волзеда:

— Что вы сделали с королем?

— Это они оба! — В голосе шута была паника: — Они разговаривали совсем спокойно, а потом вдруг это! Убери эти проклятые курильницы! Я боюсь, ты убил их обоих!

— Тихо, шут! Мое лечение тут ни при чем.

Но я услышал, что Волзед поспешно ходит по комнате, прикручивая фитильки курильниц и прикрывая их медными чашечками. Окна мгновенно были распахнуты навстречу холодной зимней ночи. Холодный воздух помог мне. Я сел и сделал глоток вина. Мои чувства постепенно возвращались ко мне. Несмотря на это, я все еще сидел, когда Регал ворвался в комнату, требуя немедленно сказать ему, что случилось. Он обратился со своим вопросом ко мне. Шут помогал Волзеду уложить короля в постель.

Я тупо покачал головой, и мое головокружение было непритворным.

— Как король? Он поправится? — заорал Регал. Волзед поспешно подошел к нему.

— Он, по-видимому, успокаивается, принц Регал. Я не знаю, что с ним случилось. Не было никаких признаков борьбы, но он устал, как будто бегал наперегонки. Его организм не может вынести такого возбуждения, мой принц.

Регал бросил на меня оценивающий взгляд.

— Что ты сделал с моим отцом? — прорычал он.

— Я? Ничего. — По крайней мере, это было правдой. Что бы ни случилось, это было дело короля и Верити. — Мы тихо разговаривали. Внезапно я почувствовал, что падаю. Как будто я теряю сознание, — я повернулся к Волзеду: — Может быть, это дым?

— Может быть, — неохотно согласился он и нервно посмотрел на темнеющее лицо Регала. — Мне приходится каждый день делать его сильнее, чтобы он хоть как-то действовал. А король все время требует…

— Молчать! — проревел Регал. Он указал на меня, как на падаль. — Убери его отсюда. А потом вернись, чтобы ухаживать за королем.

В это мгновение Шрюд застонал во сне, и я снова ощутил легкое как перышко прикосновение Скилла. Мои волосы встали дыбом.

— Нет! Волзед, иди к королю немедленно. А ты, шут, уведи отсюда бастарда. И проследи, чтобы об этом не говорили среди слуг. Я узнаю, если ты ослушаешься. А теперь иди. Моему отцу плохо.

Я думал, что сам могу встать и уйти, но обнаружил, что мне нужна помощь шута, хотя бы для того, чтобы встать. Поднявшись на ноги, я пошел вперед, неуверенно покачиваясь и чувствуя себя так, словно я на костылях. Стены то нависали надо мной, то отдалялись, пол слабо шевелился, как палуба корабля, когда он идет по медленной зыби.

— Отсюда я уже справлюсь, — сказал я шуту, когда мы оказались за дверью.

— Ты слишком беспомощен, чтобы оставить тебя сейчас одного, — сказал он тихо, после чего взял меня под руку и начал какой-то не имеющий смысла разговор. Он изобразил бурные попытки помочь мне, пока мы поднимались наверх, в мою комнату. Он ждал, весело болтая, пока я отопру дверь, и потом вошел вместе со мной.

— Я же сказал тебе, что со мной все в порядке, — сказал я немного раздраженно. Все, чего я хотел, это лечь.

— Да? А мой король? Что ты там с ним сделал?

— Я не делал ничего! — проскрипел я, садясь на свою кровать. В голове у меня стучало. Чай из эльфовой коры. Вот что мне было нужно сейчас. Но ее у меня не было.

— Сделал! Ты попросил разрешения, потом взял его за руку. А в следующее мгновение вы оба начали дышать, как рыбы, вытащенные из воды.

— Всего через мгновение? — мне эти секунды показалось долгими часами. Я думал, что прошел весь вечер.

— Более трех сердцебиений.

— Ух, — я прижал руки к вискам, пытаясь успокоить раскалывающуюся от боли голову. Почему именно сейчас нету Баррича? Я знал, что у него должна была быть кора. Боль требовала, чтобы я рискнул. — У тебя есть эльфовая кора? Для чая?

— С собой? Нет. Но я мог бы выпросить у Лейси. У нее масса всяких трав.

— Попросишь?

— Что ты сделал с королем? — он предлагал мне сделку. Давление у меня в голове росло, глаза вылезали наружу.

— Ничего, — я судорожно вздохнул. — А что он со мной сделал, пусть рассказывает сам. Если захочет. Этого тебе достаточно?

— Возможно. Тебе действительно так больно?

Я медленно лег на кровать. Даже положить голову было больно.

— Я быстро вернусь, — сказал он. Дверь моей комнаты распахнулась и захлопнулась. Я лежал неподвижно, закрыв глаза. Постепенно смысл того, что я подслушал, стал доходить до меня. Несмотря на боль, я начал сортировать то, что знал. У Регала были шпионы. Или так он утверждал. Браунди был предателем. Или Регал утверждал, что так сообщили ему его предполагаемые шпионы. Я подозревал, что Браунди такой же предатель, как Кетриккен. О! Разливающийся яд. И боль. Внезапно я вспомнил эту боль. Разве Чейд не говорил мне, что я должен просто вспомнить о том, чему меня учили, чтобы понять, в чем дело? Это все время было совершенно ясно. Если бы я не искал всюду заговоры, предателей и яды! Болезнь съедала короля Шрюда, глодала его изнутри. Он одурманивал себя, спасаясь от боли. В попытке сохранить для себя хоть какой-то уголок сознавая, место, куда боль не могла проникнуть и наполнить его. Если бы кто-нибудь сказал мне об этом всего несколько часов назад, я бы просто усмехнулся. Теперь, лежа в своей кровати и пытаясь дышать осторожно, потому что малейшее движение вызывало очередную волну боли, я смог это понять. Боль. Я испытывая ее всего несколько минут и уже послал шута за эльфовой корой. Еще одна мысль проникла в мое сознание. Я ждал, что эта боль пройдет, что завтра я встану свободным от нее. Что если мне пришлось бы противостоять ей каждое мгновение моей жизни, будучи уверенным, что она сожрет все часы, оставленные мне? Ничего удивительного, что Шрюд одурманивал себя.