Контора Игрек - Антон Орлов

Размышления об этом настраивали на грустный лад, но вид из окна помогал Тине стряхнуть зыбкое и неопределенное, липнущее к душе настроение.

Ивена и Лейла вернулись на Нез, поскольку «Конторы Игрек» больше не было. Лейла носила траур. А Ольга Лагайм улетела на Землю-Парк, Тина ее так до сих пор и не видела.

– К ней в телохранители какой-то гинтиец напросился, – сообщил Тине Джеральд, их общий друг. – Вроде как бывший спецназовец, служил неизвестно где, без рекомендаций. Я отговаривал, не послушала.

– Гинтиец, говоришь? – переспросила Тина. – Может, я его знаю.

– Тогда, конечно, другое дело.

Амину по новым документам звали Белинда Марваль. Темноволосая девушка лет восемнадцати-двадцати, с шелковистой смугловатой кожей и выражением лица, неуловимо напоминающим прозрачный и печальный осенний пейзаж. Стив постарался сделать ее привлекательной. Превращение тела киборга в человеческое плюс омоложение организма – слишком дерзкий вызов законам природы, но Стив нашел лазейку: он провел трансформацию в пространстве Фласса, которое хотя и принадлежало этой Вселенной, было в то же время автономным, обособленным.

Стук в дверь – за ней находилась по-незийски просторная квадратная прихожая с мозаичным полом, где только что никого не было.

– Да! – отозвалась Тина.

Дверь открылась, вошел Поль.

– Привет. Это ничего, что я так нагло сюда телепортировался? Если б тебя не оказалось дома, я бы смылся.

С тех пор как он проник в маршальскую «протопамять», он перестал считать себя смертельно опасным для окружающих субъектом и сейчас учился у Стива всему тому, от чего раньше отказывался. Его страх перед телепортацией тоже сошел на нет. «Я вдруг понял, что больше этого не боюсь, – объяснил он, слегка пожав плечами. – Жаль, что понял уже после Сагатры, там бы пригодилось». Учился он быстро, все схватывал на лету. Теперь Тина была спокойна: тот, кто рискнет на него охотиться, обломает зубы.

– Это тебе, – она протянула ему толстую пачку потертых золотисто-фиолетовых кредиток. – Надеюсь, я никого из вас пока не обсчитала.

Поль взял деньги, молча сунул в карман, потом сказал:

– Он ни разу мне не приснился. Ни на Сагатре, ни после. Я хотел бы поговорить с ним, но он не идет на контакт.

– Вполне в его духе. Вот если бы ты не хотел с ним общаться, он бы давно уже объявился, и ты бы не знал, как от него отделаться.

– Наверное, он таким образом мстит мне за то, что я когда-то пытался его убить. Ну и за остальные наши разногласия.

«Для него слишком мучительно будет с тобой – живым – встретиться. Ты словно воплощение всего того, что он вместе с жизнью потерял, всех навсегда ускользнувших возможностей. Он избегает боли, которая может оказаться нестерпимой».

Тина не сказала об этом, так как не могла предугадать реакцию Поля: вдруг это его заденет?

– Может, он сейчас где-то далеко – например, на Лярне, – заметила она вслух. – И уже забыл о нашем существовании.

– Нет, – Поль усмехнулся. – Где он, я знаю. В ближайшее время он будет держаться около Амины и по мере сил оберегать ее от любых возможных неприятностей – как свою будущую мать.

– Ты серьезно?

Для Тины это было предположение из разряда фантастических.

– Если мы жили раньше и встречались в прошлых жизнях, почему это не может продолжаться? Он наверняка что-то знал о перерождениях, знал, но не говорил – это для него типично. Кстати, я бы хотел получить те его древнелярнийские трактаты, если они найдутся, можно ведь заказать перевод. А что касается Лиргисо, его пожелания насчет будущего Амины этим и объясняются. Фактически половину своего состояния он завещал самому себе.

– Ловко, если так… А вдруг будут и другие желающие родиться у Амины? Передерутся ведь.

– Думаю, что его конкурентам не поздоровится, – Поль опять усмехнулся, потом добавил, негромко и сумрачно: – Начать с нуля – это, наверное, лучшее, что он мог сделать.

– Знаешь, меня это не пугает. Пусть рождается. Меня больше беспокоит другое: сколько еще осталось организаций, похожих на «Контору Игрек», и зачем людям это надо? – повернувшись к окну, Тина оперлась ладонями о теплый гладкий подоконник. – Смотри, как там хорошо… Но получается, что какая-то часть этого мира не может обойтись без «Конторы» – пусть не здесь, не на Незе, я имею в виду мир в целом. А уничтожить «Контору» смог только Стив, и то ему пришлось для этого нарушить причинно-следственные связи, сделать невозможное. Зачем нужно то, от чего один вред, – вот вопрос.

– Этого я тоже не знаю, хоть я и «сканер», – отозвался Поль. – Но в истории масса подобных примеров.

В одной из комнат Ольгиного дома находилась голографическая модель Земли-Парка. Глобус двухметрового диаметра. Синий, зеленый, желтый, коричневый, кое-где белый – обычные цвета для планет земного типа. Он висел над черным лакированным паркетом, как забытое школьное пособие. Поль с Ивеной наткнулись на него случайно.

Поль, проживший в доме сестры несколько лет, знал здесь каждую ступеньку, каждую царапину на стене, а Ивене планировка запомнилась расплывчато, и он был ее экскурсоводом – как два с лишним года назад, когда привез ее с Манокара на Нез.

Вначале за ними по пятам ходил пушистый дымчато-белый кот, с достоинством отстранявшийся, если его пытались погладить. Вдруг он замер на месте, навострил уши и стремглав умчался по коридору, сразу растеряв всю свою величавую неприступность.

– Куда он? – удивилась Ивена.

– На кухне открыли холодильник. Ольга нарочно выбирала модель с самой бесшумной дверцей, а он все равно слышит.

– Вот здесь – комната с плетеным абажуром и Ольгиной фреской, – Ивена показала на закругленную дверь узорчатого стекла.

Она пыталась угадывать, совмещая кальки своих воспоминаний с рисунком действительности, но попадала в точку один раз из трех-четырех.

– Фреска дальше, – возразил Поль, – где коридор заворачивает. Здесь Ольга держит большой голопроектор.

Он распахнул дверь, и взгляд наткнулся на планету, парящую в тесном пространстве комнаты, а за ней, сбоку, – фрагмент окна, выходящего на восток, во внутренний дворик. Это окно в первый момент показалось Полю совсем уж нереальным.

Распечатка с описанием Земли-Парка лежала в стенной нише рядом с пультом проектора. Можно включить города – на планете вспыхивали огоньки, около них возникали призрачные имена: Вена, Хэйан, Лондон, сразу два Рима, Пекин, Венеция, Спарта, Париж, Бухара, Москва, Амстердам, Прага, Александрия, Мадрид…

Несколько десятков городов. Закончив читать вслух, Ивена спросила:

– И там все по-настоящему – с дымом из труб, каретами и древними автомобилями, смогом на улицах?