Король Теней - Роберт Рик МакКаммон

настолько запутана, что вы даже не можете себе этого представить. Это все, что я могу сообщить, за исключением того факта, что свадьба Бакнера несет в себе особую опасность для его новоиспеченной супруги, поскольку обе его предыдущие жены погибли при загадочных обстоятельствах. Я благодарю вас за веру в мои способности и за ваш щедрый вклад в процветание агентства «Герральд». Если я узнаю больше, я сообщу вам дополнительно. Ваш покорный слуга, Ричард Герральд.

Мак не знал, что на это сказать, а только громко сглотнул.

— Вот и у меня теряется дар речи. А между тем ему принадлежит одна из самых больших и быстрых лошадей во всей Англии! Зная это, мы должны понимать, что рано или поздно нам придется столкнуться с ним лицом к лицу.

— Стоит ли нам сказать Пэллу?

— Боже упаси! — Рубен покачал головой. Он положил письмо обратно в конверт и намеревался убрать его куда-нибудь на хранение. — Не стоит беспокоить Реймонда, он уже не в том возрасте. «Три угла»… «джентльмен» Джайлс Бакнер… Нет, Боже, нет, нам нужно держать эту информацию при себе и надеяться, что на какой-нибудь вечеринке нам не придется иметь дело с этим типом. Никогда.

Наступил следующий сезон, и в гоночное общество просочилась новость о том, что Оуэн Килкерри, который по какой-то причине получил прозвище «Лайми», решил, что Немезида готов забрать каждый кубок и трофей, которые в настоящее время стоят на полированной дубовой полке. Также распространилась новость о том, что компания «Титан Партнершип» приобрела великого Паудеркега — а также нескольких других известных скакунов — и основала поместье и конюшни между Лондоном и Саттоном на юго-западе, хотя личность «титанов», о которых идет речь, еще не была известна. В ответ на многочисленные догадки, ходившие в высшем обществе на этот счет, Рубен и Мак держали рты на замке.

Торжественное открытие сезона состоялось в фамильном замке лорда Ринггольда, на котором присутствовало более двухсот гостей, включая Рубена, Мака и интересующую Мака на данный момент очаровательную и жизнерадостную Мелиссу Шеффилд. Ни один «титан» не появился, что, по мнению Мака, могло быть связано с тем, что Паудеркег не участвовал в гонках на следующий день или что Джайлс Бакнер еще не был готов войти в новые социальные круги.

Первую гонку сезона в общем зачете выиграла лучшая лошадь Ринггольда, а Немезида заняла второе место. Все отметили, что обе лошади установили новые рекорды скорости в дистанции на милю и четверть мили.

Немезида занял третье место, показав отличный результат на грязном поле Кеннингтона. После проливного дождя Килкерри снял лошадь с третьей гонки сезона для более интенсивных тренировок на специальной трассе. На этой гонке Паудеркег легко выиграл награду Балтон-Хайтс. В четвертом забеге в Парментере в соревнованиях были зарегистрированы следующие лошади: Немезида, Дженерал Виктори, Его Честь, Не-Бездельник, Эвер Мор, Бен Браун и Апхолдер. Позднее появление Паудеркега вызвало переполох за столами ставок.

Когда все приготовления были завершены, Немезида победил на поле, Паудеркег отстал на некоторое время, а Дженерал Виктори заняла третье место. За эту гонку ДеКеи заработали около пятисот фунтов.

Паудеркег отсутствовал на следующей гонке в Монгольфе, но толпа была потрясена, когда Немезида и Гордый Тимоти понеслись вперед под сверкающим синим июльским небом. Один вырывается вперед… теперь он отступает, а другой вздымается под хлыстом… снова шея к шее на дальнем повороте… размытые копыта бьют по земле… элегантные мускулы завораживающе движутся… жокеи в ярких костюмах и кожаных шапочках выгибаются, как тетива лука… теперь кажется, что один гонщик опускает голову и совершает могучий прыжок… толпа кричит, когда видит темно-коричневую лошадь с рыжей гривой и хвостом летящей к финишной черте…

Эта гонка принесла шестьсот фунтов в казну ДеКеев.

***

— Яблочко? — спросил Мак, когда они привезли Немезиду домой и завели его — вытертого и расслабленного — в стойло. Он протянул яблоко.

Лошадь несколько секунд молча смотрела на него, затем фыркнула, отвернулась и принялась за свой любимый овес.

— Дело во мне? — поинтересовался Мак. — Ты довольно охотно принимаешь яблоки от Оуэна и от моего отца, если уж на то пошло! Я хочу, чтобы ты знал, — сказал он, прислонившись к двери, — я ни разу не пожалел о том шиллинге, что заплатил за тебя. Посмотри, каким выпендрежником ты стал! Чувствуешь себя звездой, не так ли?

Взмах рыжего хвоста был единственным ответом.

— Может, ты этого и не понимаешь, но ты и правда звезда, — сказал Мак. — Молодец.

Он откусил от яблока и хотел, как обычно бросить его в сено, но решил, что нечего переводить фрукт попусту, поэтому съел его сам, выходя из галереи.

***

Два дня спустя на извилистую грунтовую тропу, которая вела от главной дороги к особняку ДеКеев, свернула карета. Она остановилась недалеко от пастбища, где играли некоторые лошади, и тренировочной трасы, где работали тренеры.

***

Мак стоял у ограждения тренировочной трасы, отсчитывая время по серебряным карманным часам, специально изготовленным для этой цели в Лондоне, когда вдруг услышал:

— Сэр? Господин Мак?

Он обернулся и увидел приближающегося слугу Харди.

— Да, Харди, в чем дело?

— Меня попросили позвать вас в дом, сэр, по просьбе вашего отца. Прибыл посетитель по имени Бакнер.

Мак снова переключился на замеры времени для одного из новых приобретений семейства ДеКей — кобылы Баунтифул, которая тренировала забег на четверть мили.

Только честная, достойная работа, — подумал он.

И все же он не мог сосредоточиться: его челюсти сжались, а желудок скрутило.

Итак, «титан» наконец пришел на эту священную землю, — пронеслось