Множество книг, или Библиотека (Мириобиблион) - Фотий Константинопольский

(98) В лесах, где растут эти благовонные растения, водятся особенные змеи, словно фортуна, дав изысканность и обилие плодам земли, примешала зло к добру, чтобы ограничить ощущение счастья людей высокомерных, дабы они несли ответственность за преступные деяния и оскорбления богов, так что это сочетание и память о последствиях является для них благотворным наставлением. Змеи эти пурпурного цвета, длиной двадцать пальцев, а их укус неизлечим, когда задевает внутренности. Она наносит удар снизу вверх.

(99) Хотя в остальном, для тех же самых сабеев, запах благовоний является слишком сильным, удовольствие в результате является менее сильным, ибо то, к чему мы привыкли с детства, волнует гораздо меньше, но напротив притупляется, потому что жизнь не испытывает никаких изменений. Тем не менее они не могут настолько управлять своим существованием, чтобы всегда находится в счастливом состоянии. Их тела опухают, если сила, которая обустраивает умеренность, рассеется настолько, что слабость становится чрезвычайной. Чтобы исправить это зло, они жгут кусочки битума и козлиную бороду, таким образом рассеивая последствия запаха слишком сильного, и умеряют таким способом все то, что разрушает приятное ощущение, ими вызванное. Вот так мы проведем счастливую жизнь, если возьмем за правило умеренность и порядок, но не достигнем пользы, если не будет (следовать) сдержанности и соразмерности.

(100) Город Саба, который носит имя народа, расположен на холме, и является самым красивым городом Аравии. Цари получают отличие от народа, которое с одной стороны является честью, так как они обладают абсолютной властью и не несут ответственности, а с другой — большим несчастьем, ибо после получения власти царь не может покинуть дворец. Если он нарушит это обязательство, то будет побит камнями в соответствии с древним оракулом, так что его высокое достоинство несет в себе ущерб.

(101) Что касается мужчин, чья цель охрана дома, они показывают больше бодрости, чем лица другого пола; в силу привычки к праздности они полностью изнежены. Другие берут на себя военные заботы, ухаживают за страной, и перевозят товары, используя суда большого размера. Среди прочего они вывозят плод с изысканным запахом; он растет в дальней стране. По-арабски он называется ларимна по причине превосходства благоухания над всеми прочими. Говорят, что этот плод имеет свойство исцелять большую часть телесных недугов. В стране, в которой не произрастают другие деревья, жители вынуждены каждый день сжигать корицу и кассию ради жизненных потребностей. Вот так фортуна неравномерно оказывает благосклонность; скупо одним и щедро другим. Так сабеи, которые используют лодки из шкур, хотя они живут в роскоши, тем не менее научились использовать морские течения. (102) Поэтому кажется, что нет нации богаче сабеев и герреев. Они обеспечены всем, что попадает под расчет выгод, что перевозятся из Азии и Европы. Они способствовали изобилию золота в Сирии в царствование Птолемея, они вознаграждали деятельность финикийцев, предоставляя им торговые привилегии, не считая тысячи других примеров такого же рода. Они делали значительные траты не только на скульптурные произведения искусства и посуду всех видов, но еще на пышные кровати и столы и другие предметы домашней обстановки, стоимость которых неоценима. Некоторые, как мы убедились, соответствуют царскому величию. У них есть колонны, покрытые золотом и серебром, своды и двери украшены россыпью драгоценных камней. Колонны, установленные внутри их жилищ, не менее приятны для глаз, в чем, собственно, очевидно их богатство по сравнению с другими странами. Таковы обстоятельства, которые в наши дни сообщают об образе жизни сабеев. Но если бы они жили не так далеко от народов, которые водят свои войска на другие страны, захватывая имущество, которое является наградой за доблесть, то война была бы выиграна за счет их распущенности, так как трусы долго не могут сохранять свободу.

(103) Море вдоль всего побережья выглядит белым, словно (бурная) река; этому явлению нельзя не удивляться. В этом море виднеются блаженные острова. Там весь скот белый, а у самок нет рогов. На этих островах можно видеть пришвартованные торговые суда, пришедшие из того места, где Александр разместил свой флот на берегу Инда, а также из многих мест Персии, Кармании и других стран.

(104) Небо этих островов представляет нечто замечательное, из всех явлений отметим те, что связаны с созвездием Большой Медведицы. Начиная с месяца Маместерион по афинскому календарю[912] до первой стражи не видно ни одной из семи звезд, составляющих это созвездие, но в Посейдионе[913], — до второй стражи, — и так далее в течение других месяцев. Что касается других звезд, планеты не наблюдаются, некоторые звезды выглядят более крупными, а некоторые не имеют определенного времени заката и восхода.

(105) Островитяне говорят, что в областях за пределами Птолемаиды восход солнца выглядит по-особенному. Во-первых, согласно тому, что они сообщают, поутру, когда солнце какое-то время еще невидимо, свет, который предшествует восходу солнца, не наблюдается; по истечении этого времени, когда светило поднимается во всем великолепии, ночной мрак рассеивается. Здесь день не наступает, пока солнце не встанет. Во-вторых, солнце встает из середины моря. В-третьих, предстает в виде огненного угля, швыряющего искры, освещая страны, лежащие под его кругом, а следовательно и другие, которые расположены ниже. В-четвертых, они говорят, что солнце имеет не форму диска, но изначально похоже на грубую колонну, верхняя часть которой несколько больше и напоминает голову. А в-пятых, первый час оно не посылает ни сияния, ни лучей, но (выглядит) как будто огонь приглушенный мраком; во втором часу светило видно в форме щита и испускает и на сушу и на море сияние необычайное и жгучее, и как считается, силою превосходящей все мыслимые размеры. И в-шестых, говорят, вечером эти явления наблюдаются в обратном порядке, ибо, когда оно опускается ниже земли, то еще не менее трех часов посылает свет. Островитяне считают это время самым приятным временем дня.

(107) Сообщив различные причины морских отливов, наш автор отметает их как лишенные истины и продолжает следующим образом: «Все это только презренная болтовня, и лучше промолчать, чтобы не придать какого-либо веса подтверждению, которое будет выдвинуто; оно с легкость приобретет уверенность». Прибавив к этому некоторые соображения, он опять возвращается к этой теме: «Именно поэтому мы можем позволить более свободно, потому что мы занялись поиском таких вещей, сообщить причины морских приливов, землетрясений, ветров, грома и других подобных явлений. Что касается печальных событий, которые сопутствуют катастрофам, о них мы узнали из рассказов сведущих людей. Нам очень хотелось бы найти наиболее вероятные гипотезы для объяснения причин удивительных (явлений),