Рамаяна - Вальмики
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тень великой обезьяны сорока миль в длину и тридцати в ширину росла с быстротой его полета. Напоминая груду белых облаков, она падала на соленые воды и казалась особенно прекрасной. Знаменитый и безгранично могущественный Хануман невероятно огромных размеров, не останавливаясь ни на мгновенье, продолжал свой путь по небу и казался крылатой горой. Где бы ни появился этот слон среди обезьян, море тут же вздымалось и фонтаном било в небо.
Следуя дорогой птиц, словно царь пернатых, Хануман разгонял груды облаков, подобно богу ветра. Огромные облака, — красные, голубые, темные и белые — расступающиеся перед стремительной летящей обезьяной, выглядели особенно красивыми. И Хануман то скрывался среди них, то вновь появлялся в небе, словно полная луна.
Видя плавагу, несущегося по небу, боги, гандхарвы и данавы осыпали его цветочным дожем. Солнце не мучило его палящими лучами, и ветер преданно служил ему ради блага Рамы. Великие риши принялись прославлять славного обитателя леса, гандхарвы и боги пели в его честь песни. Наги, якши и ракшасы всех племен прославляли превосходную обезьяну.
Океан в своей заботе о славе династии Икшваку, подумал: "Если я не окажу поддержки этому повелителю обезьян, все, наделенные даром речи, осудят меня. Разве царь Сагара, лучший в династии Икшваку, не прославлял меня? Эта обезьяна — его советник, и поэтому я не могу позволить ему погибнуть в волнах. Я должен сделать все, чтобы он немного отдохнул, и с моей помощью он счастливо преодолеет остаток пути." С такими великодушными мыслями бог океана обратился к самой прекрасной среди гор, золотистой Маинаке, сокрытой волнами:
— Поместив тебя сюда, царь небес создал вал против асуров, населяющих адские планеты. Их могущество всем известно, и ты стоишь на страже, чтобы эти великаны не поднялись вновь из ада. Тем не менее ты можешь двигаться вверх, вниз и из стороны в сторону. Я повелеваю тебе, о лучшая среди гор, подняться из глубины вод! Хануман, величайшая обезьяна могущественных и героических деяний, служа Раме, уставший, пролетает над тобой. Ты видишь его напряжение, так поднимись же!
Вняв повелению Океана, златогрудая гора Маинака мгновенно поднялась со своего мягкого водного ложа вместе с высокими деревьями и лианами, росшими на ее склонах. Как солнце, лучами разгоняющее облака, эта великая гора, сокрытая водой, по просьбе Сагары явила свои золотые вершины, населенные киннерами и великими змеями, мерцая, как восходящее солнце, ласкающее небо. Вершины этой высокой золотой горы сверкали, как мечи; ее золотистые кряжи сверкали, словно тысячи солнц. Увидев гору, неожиданно выросшую перед ним посреди океана, Хануман подумал: " Это препятствие", — и грудью снес каменную гору, как ветер — облака. Лучшая среди гор узнала могущественного Ханумана и закричала от радости. В облике человека гора поднялась на собственную вершину и с радостным сердцем обратилась к Хануману:
— О лучший среди обезьян, обитателей леса, ты принял на себя трудную задачу, так отдохни же у меня на груди, а потом с новыми силами продолжай свой путь. Царь океана принадлежит роду Икшваку и видя, как ты служишь Раме, кланяется тебе. Услуга за услугу — это закон праведности. Он желает быть полезным роду Рагху, и потому достоин твоего внимания. Из уважения к тебе бог моря молил меня: " Преодолев по воздуху сто йоджан, эта обезьяна устала от напряжения. Позволь же ей передохнуть на твоих вершинах, а потом продолжить свой путь." Поэтому остановись здесь, о лучшая среди обезьян, и отдохни. Подкрепившись сладкими ароматными фруктами и кореньями, ты, как пожелаешь, снова отправишься в путь.
О славный Хануман, все три мира знают о твоей добродетели. О сын ветра, из всех плавагов, наделенных огромной силой, тебя я почитаю за вожака, о лев среди обезьян! Верные долгу даже обычному человеку оказывают гостеприимство, насколько же тогда ты достоин почтения? Ты сын Маруты, лучший среди небожителей, ты не уступаешь ему быстрой полета, о славный Хануман! Оказывая почтение тебе, добродетельному, можно выразить почтение твоему отцу, поэтому ты вполне достоин такого моего отношения.
Послушай, есть ещё одна причина В давние времена, о дорогое дитя, горы, у которых были крылья, разлетелись на четыре стороны света с быстротой Гаруды, путешествуя вместе небожителями, аскетами и другими живыми существами, которые трепетали от страха, боясь падения. И тогда разгневанный повелитель небес Индра провел сто жертвоприношений и своей молнией лишил крыльев сотни и тысячи гор. Полный гнева бог небес приблизился ко мне, размахивая своей булавой, но великодушный бог ветра неожиданно унес меня прочь. О славный Хануман, твой предок спас меня, бросив в соленые волны, и я сохранил свои крылья. Поэтому ты очень дорог мне, прочные узы связывают нас, о вожак обезьян! Пришло время воздать за содеянное благо, ты должен доставить такую радость океану и мне, о знаменитый герой! Отдохни немного, прими знаки нашего внимания, мы достойны твоего уважения, о почтенный Хануман! Как я счастлив видеть тебя!
Хануман отвечал превосходной горе Маинаке:
— Я благодарю тебя за приглашение, но время подгоняет меня, и кроме того, я дал обет не дать остановок во время пути. День уже на закате, позволь мне ничем не беспокоить тебя!
Коснувшись горы рукой, этот лев среди обезьян с улыбкой пронесся мимо, и гора вместе с океаном выразили ему почтение и благословили. Поднявшись высоко в небо, Хануман бросил прощальный взгляд на гору и бескрайний океан, и полетел дальше дорогой ветра. Небожители и аскеты пели Хануману славу, с восхищением наблюдая его удивительный подвиг. Собравшиеся боги приветствовали также золотую гору с ее чудесными склонами. Индра, правитель небес, тоже был очень доволен Маинакой. Супруга его Шачи выразила ей почтение и сказала:
— О повелительница гор, я очень довольна тобой! Тебе более ничто не грозит, поэтому отправляйся, куда пожелаешь! Ты наш друг! Несмотря на риск, ты бесстрашно предложила помощь Хануману, измотанному долгим перелетом над морем. Ради Рамы, сына царя Дашаратхи, эта обезьяна предприняла столь трудное путешествие, и ты предложила ему лучшее, что у тебя было. Поэтому я очень довольна тобой!
Славная гора Маинака с радостью взирала на удовлетворенного царя богов Шатакрату, и, приняв его милостивое благословение, вернулась в прежнюю обитель. А Хануман, сбавив высоту, продолжал свой полет над морем. Боги, гандхарвы и сиддхи вместе с аскетами призвали Сурасу, мать змеев, подобную солнцу, и сказали:
— Лучезарный сын ветра пересекает великий океан, и ты должна задержать его, приняв облик ужасной ракшаси. Стань огромной, как гора, с чудовищными пастями и медными глазами, пусть твои косматые волосы достигают небес. Мы хотим проверить могущество Ханумана и его силу духа: превзойдет ли он тебя или в смущении уйдет восвояси.
Послушная желанию богов почтенная Сурасу поднялась из глубин океана, приняв облик демоницы, безобразной и свирепой, облик которой ужаснул всех обитателей моря и суши. Заставив Ханумана остановить свой полет, она сказала:
— О славная обезьяна, боги вселенной даровали тебя мне в пищу, и потому я сожру тебя, иди ко мне в рот! Дхатар в былые времена дал мне такое благословение.
С этими словами она широко раскрыла свой огромный рот, преградив Маруте путь. Хануман с улыбкой отвечал Сурасе:
— Рама, сын Дашаратхи, удалился в лес Дандака вместе с братом Лакшманой и супругой Ваидехи. В лесу Рама совершил много подвигов и стал врагом демонов. И тогда Равана, царь демонов, силой похитил его возлюбленную супругу, знаменитую Ситу. Я послан к ней от имени Рамы, которому ты должна предложить помощь, о властительница этих мест. Отыскав Маитхили и встретившись с Рамой незабываемых деяний, я вернусь и войду в твою пасть, я обещаю тебе это!
Сураса, которая по желанию могла менять свой облик, отвечала:
— Никто ещё не уходил от меня живым — такова сила полученного мною благословения!
Видя, что Хануман несмотря ни на что продолжает свой полет, мать змеев добавила:
— Я получила это благословение от Брахмы! Сначала войди в мой рот, а потом отправляйся дальше!
Раскрыв свои огромные пасти, она преградила Хануману путь. Слова Сурасы рассердили Марути и он сказал:
— Раскрой пошире рот, чтобы ты смогла проглотить меня!
Сураса распахнула пасть на сорок миль, и Хануман ровно настолько же увеличился в размерах. Тогда Сураса раскрыла рот на пятьдесят миль, и Хануман, глядя в эту ужасную, с длинным языком, напоминающим горный хребет, стал ещё больше. Сураса раскрыла рот на шестьдесят миль, а героический Хануман увеличился до семидесяти, Сураса раскрыла рот на восемьдесят миль, а Хануман, подобный богу огня, увеличился на девяносто. Сураса распахнула пасть на сто миль, а Хануман, неожиданно уменьшился до ширины большого пальца и вошел в эту раскрытую пасть, а потом беспрепятственно вышел наружу и, паря в небе, сказал: