Лорд Престимион - Роберт Силверберг

Септах Мелайн понимал, что там, в Стойене, под руководством Престимиона и с помощью Хозяйки совершалось нечто таинственное. Он не представлял себе, что именно, только знал, что они нашли способ нанести удар по Дантирии Самбайлу издалека, что очень скоро они поднимут завесу тьмы, которая в течение многих недель не давала ему и его войскам нанести удар врагу, на поиски которого они отправились в эти кошмарные джунгли.

Так ли это? Или все это некая жалкая галлюцинация, рожденная усталым рассудком в результате долгого и трудного путешествия? Как он мог знать?

Что ему оставалось делать, как не подчиняться направляющим импульсам, возникающим в его мозгу, и надеяться, что они настоящие? И упорно двигаться все дальше, пока их героический поход не подойдет к завершению, если им суждено увидеть это завершение.

Не этого он ожидал от жизни, не такого существования, полного тяжкого труда и отчаяния, когда Престимиона в первый раз назвали наследником трона.

Как странно все складывалось с тех пор, думал Септах Мелайн, оглядываясь назад, на короткий и бурный период правления лорда короналя Престимиона.

"Лорд Конфалюм сказал мне, что я буду следующим короналем", - однажды сообщил ему Престимион, когда они все были гораздо моложе, чем сейчас, на тысячу лет моложе. И они тогда ликовали, он, и Гиялорис, и маленький герцог Свор. Они пировали далеко за полночь, а в конце пришел Акбалик и помог им прикончить остатки вина, и Навигорн, и Мандрикарн, который погиб потом на войне, и Абригант, и, наверное, еще один брат Престимиона, и даже Корсибар... Да, Корсибар был с ними и радостно обнимал Престимиона вместе с остальными, ибо безумная идея захватить трон самому еще не пришла ему в голову. И будущее казалось им таким светлым в ту ночь. Но потом - узурпация и гражданская война, и потеря памяти, и это новое противостояние с Дантирией Самбайлом... Все эти годы были полны горя и тяжелого труда. Что принес каждому из них тот факт, что Престимион стал короналем, кроме жизни, полной лишений, боли, усталости и потерь добрых друзей?

А теперь - теперь этот ужасный, нескончаемый путь по Стойензару, преследование фантома, который не дает себя обнаружить...

Септах Мелайн пожал плечами. Как и все остальное, это была часть замысла Высшего Божества. Однажды их всех призовут вернуться к Источнику, как суждено всем, жившим когда-либо на свете, великим и малым, и какое тогда будет иметь значение, что им пришлось вытерпеть эти скоротечные мгновения лишений в джунглях, тогда как они с большей радостью пировали бы Замке?

Поэтому, подумал он, не жалуйся. Двигайся вперед, куда бы тебя ни посылали. Выполняй свою задачу, какой бы она ни была.

Он посмотрел вперед сквозь лобовое стекло экипажа.

- Гиялорис! - внезапно позвал он.

- Ты мне сказал, что не желаешь разговаривать.

- Это было раньше. Посмотри же, Гиялорис! Посмотри туда! - Поспешно остановив экипаж, Септах Мелайн возбужденно показывал пальцем на север.

Гиялорис посмотрел, протер глаза, снова взглянул.

- Поляна? Палатки? - изумленно спросил он.

- Да, поляна. Палатки.

- Ты думаешь, там Дантирия Самбайл?

Септах Мелайн кивнул. Они наткнулись на край настоящей дороги, шириной в два экипажа, пересекающей грубую колею, по которой они двигались на запад.

Она начиналась севернее, среди зарослей манганозы и вела, по-видимому, к морю. Сквозь просвет, который она создавала в роще пальм, они увидели коричневые палатки довольно внушительного лагеря среди джунглей, как раз такого импровизированного бивуака, на который их разведчики не раз натыкались в лесу, но на следующий день не могли снова отыскать.

А в его голове звучал нежный голос Хозяйки, сообщивший ему, что они достигли своей цели и должны готовиться к атаке.

Оставив экипаж, он подбежал к машине, следующей за ними, к экипажу Навигорна, который тоже остановился. Навигорн с озадаченным видом выглядывал из него.

- Ты видишь? - спросил Септах Мелайн.

- Вижу что? Где?

- Лагерь прокуратора! Открой глаза, парень! Он вон там...

Септах Мелайн обернулся, чтобы указать на него Навигорну, ошеломленно замигал, прижал ладонь ко рту и застонал.

Все исчезло. Или же ничего никогда и не было. Не было дороги, пересекающей их тропу. Не было поляны, лагеря, ничего, кроме знакомой стены зарослей манганозы, - О чем ты говоришь, Септах Мелайн? Что ты видишь?

- Я ничего не вижу Навигорн. Вот в чем проблема.

Я видел его - и Гиялорис тоже, всего секунду назад, - а теперь.., теперь...

Из глубины души Септах Мелайн воззвал к Хозяйке и попросил объяснения. Сначала он не получил никакого ответа. Казалось, она его покинула.

Потом он ощутил ее присутствие, далекое и неясное, словно силы ее внезапно сильно ослабели. Лишь с огромным трудом он понял смысл неуверенного импульса бессловесного контакта, установившегося между ними.

Тем не менее постепенно он понял.

То, что он только что видел, дорога в джунглях и палаточный лагерь за ней, не было иллюзией. Враг, которого они так долго искали, действительно прятался за этими ближайшими деревьями. И на одно короткое, дразнящее мгновение его глаза получили возможность видеть сквозь облако непроницаемости, так долго скрывавшее от них прокуратора.

Но средство, при помощи которого это облако рассеялось, потеряло свою силу. Усилие оказалось слишком большим. Облако снова опустилось.

Они могли, конечно, попытаться атаковать ближайшее место, где, как им было теперь известно, скрывался Дантирия Самбайл. Но это было все равно что вести сражение с завязанными глазами. Прокуратор и все его люди будут для них невидимы. А сами они останутся на виду, сражаясь против незримого противника.

***

Теперь Престимиону стало ясно, что Динитак слабеет. Его лицо покрылось странной бледностью, несмотря на смуглую кожу, покрытую загаром Сувраэля, глаза затуманились, худые щеки ввалились от чудовищной усталости. Он весь дрожал. Время от времени он прижимал кончики пальцев к вискам. Его шлем слегка ., сбился на бок, но он этого не замечал.

Операция началась меньше двух часов назад, а они уже теряли основного игрока.

- Он выдержит, мама? - тихо спросил Престимион.

- Он слабеет очень быстро, по-моему. Он смог подорвать способность своего отца создавать иллюзию, но не смог ее уничтожить. А теперь у него кончаются силы.

На Хозяйке тоже сказывалось напряжение. Задолго. до рассвета она при помощи своего обруча установила связь с Септахом Мелайном, находящимся далеко в джунглях Стойензара, с безопасного расстояния наблюдала за лагерем Дантирии Самбайла, и также поддерживала контакт с Динитаком Барджазидом, когда мальчик рискнул использовать шлем против своего отца. Усилие, необходимое для поддержания трех мостов восприятия, открытых одновременно, истощали ее силы.