Осколки чести. Барраяр - Лоис Буджолд

Граф Петер презрительно усмехнулся.

— Ну, вот уж пустая угроза.

Корделия с трудом разжала зубы, чтобы спросить:

— Что вы имеете в виду, сэр?

Она прекрасно знала, что он имел в виду, но хотела увидеть, как он дойдет до предела. «До конца, будь ты проклят. Выкладывай».

На лице графа появилось подобие улыбки.

— Я хочу сказать, что, сам того не желая, Фордариан готов оказать услугу семье Форкосиганов. Уверен, что он этого не осознает.

«Ты бы этого не сказал, старик, будь здесь со мной Эйрел. А может, ты сам навел их на след? Боже, только бы не сказать это вслух!»

— Это вы подстроили? — напряженно спросила Корделия.

У графа дернулась голова, словно от пощечины.

— Я не имею дел с предателями!

— Он ведь из вашей партии форов. Той, которой вы искренне преданы. Вы всегда говорили, что Эйрел слишком прогрессивен.

— Ты смеешь подозревать меня… — Негодование графа перешло в ярость.

Но ярость Корделии затмила все перед ее глазами.

— Вы ведь пытались совершить убийство — так почему бы не попытаться совершить предательство? Могу только надеяться, что вы и на этот раз окажетесь неспособны довести дело до конца.

— Это уж слишком! — прохрипел граф.

— Нет, старик. Этого еще мало!

Друшикко побледнела. Лицо Ботари оставалось совершенно непроницаемым, и только глаза у него странно блестели.

— Пусть даже, выкинув этого мутанта из банки, Вейдл Фордариан оказал бы мне неоценимую услугу, я не стал бы просить его об этом, — сухо отрезал граф Петер. — Гораздо забавнее наблюдать, как он пойдет с джокера, считая, что это туз, а потом не сможет понять, почему у него ничего не вышло. Эйрел-то, наверное, чертовски рад, что Фордариан переложил на себя его заботу. Или он все-таки собирается сделать какую-нибудь глупость?

— Эйрел ничего не предпринимает.

— Вот молодец! А я уж боялся, что ты окончательно лишила его воли. Но мой сын остался барраярцем.

— Похоже, что так, — бесцветным голосом ответила Корделия.

— Как бы то ни было, — стараясь взять себя в руки, ответил старый Форкосиган, — сейчас это вопрос второстепенный. А теперь прошу меня извинить. У меня важнейшие дела к лорду-регенту. Будьте здоровы, миледи.

Он склонился в ироническом поклоне и повернулся, чтобы уйти.

— Желаю приятно провести время, — огрызнулась Корделия и метнулась в комнату.

Не меньше двадцати минут Корделия металась по комнате. Наконец, остановившись, она решилась заговорить с Друшикко, которая съежилась на стуле в углу, старательно делая вид, что ее здесь нет.

— Вы ведь на самом деле не думаете, что граф Петер предатель, миледи? — тихо спросила девушка.

Корделия покачала головой:

— Нет… Нет. Я просто хотела сделать ему больно. Эта планета меня доконала. Доконала. — Она устало опустилась на кушетку и, помолчав, добавила: — Эйрел прав. Я не имею права рисковать. Нет, не так. Я не имею права на неудачу. А в своих силах я больше не уверена. Не знаю, что стало со мной. Видно, растеряла все на чужбине.

«Я забыла. Забыла, как действовала раньше, когда мне все удавалось».

— Миледи… — Друшикко, опустив глаза, теребила подол. — Я три года состояла в службе безопасности дворца.

— Да… — У Корделии вдруг замерло сердце. Чтобы поупражняться в самообладании, она закрыла глаза и не стала их открывать. — Расскажи мне об этом, Дру.

— Капитан Негри лично руководил моей подготовкой. Я была телохранительницей принцессы, и он всегда говорил, что я должна стать последней преградой между Карин с Грегором и… и теми, кто будет им угрожать. Если до этого дойдет. Он показал мне во дворце абсолютно все. Заставлял меня все запоминать. По-моему, он показывал мне такое, чего не видел никто. На случай непредвиденных обстоятельств он заставил меня выучить пять маршрутов экстренной эвакуации. Два из них знали все сотрудники службы безопасности. Еще один он показал только своим главным помощникам вроде Иллиана. А еще два… по-моему, о них не знал никто, кроме Негри и императора Эзара. И я думаю… — она нервно облизала губы… — тайный выход может послужить и тайным входом. Я права?

Корделия не открывала глаз.

— Меня чрезвычайно заинтересовал ход твоих рассуждений, Дру. Как выразился бы Эйрел. Продолжай.

— Вот, собственно, и все. Если бы мне удалось каким-то образом оказаться недалеко от дворца, я уверена, что смогла бы проникнуть внутрь.

— И выбраться обратно?

— Почему бы и нет?

Корделия вдруг обнаружила, что забыла дышать.

— Скажи мне, Дру, чьим приказам ты подчиняешься?

— Приказам капитана Негри, — мгновенно ответила она, но тут же запнулась, — Негри. Да, но ведь он умер. Значит, теперь я подчиняюсь командору… то есть капитану Иллиану. Наверное…

— Тогда я поставлю вопрос иначе. — Корделия наконец открыла глаза. — Ради кого ты согласна рисковать жизнью?

— Ради принцессы. И ради Грегора, конечно. Они всегда казались мне одним целым.

— Так оно и есть. Я как мать могу это подтвердить. — Она встретилась с голубыми глазами Дру. — Но Карин передала тебя мне.

— Чтобы вы меня обучили. Мы думали, вы были солдатом.

— Никогда. Но это не значит, что я не воевала. — Корделия помолчала. — Что ты потребуешь взамен, Дру? Твоя помощь — только, пожалуйста, без всяких клятв, пусть этим балуются те, другие идиоты — в обмен на что?

— На спасение Карин, — решительно ответила Друшикко. — Я вижу, как все они здесь постепенно приходят к выводу, что ее жизнь не так уж важна. Три года я охраняла принцессу. Это достаточный срок, чтобы узнать человека и привязаться к нему. А теперь они, похоже, считают, что я могу переключить свою преданность, словно я — робот. Здесь что-то не так. Я хочу… по крайней мере попробовать спасти принцессу. В обмен на это, миледи, — все, что хотите.

— Так… — Корделия потерла губы. — Что ж, по-моему, это будет равноценный обмен. Одна безразличная для них жизнь за другую. Карин за Майлза.

Она расслабилась и глубоко задумалась.

«Сначала ты на все на это смотришь. А потом сама становишься этим».

— Одна ты не справишься. Нужен… еще один человек, тот, кто хорошо знает столицу. Сильный, выносливый, умеющий обращаться с оружием. Бдительный. И к тому же это должен быть верный друг — такой, что ближе брата.

При последних словах она чуть улыбнулась, встала и подошла к комм-пульту.

— Вы хотели видеть меня, миледи? — спросил Ботари.

— Да. Входите, сержант.

Квартиры старших офицеров не внушали Ботари священного трепета, но он все же нахмурился, когда Корделия жестом велела ему сесть. Сама она заняла место за столом напротив.