Лирелии - цветы заката (СИ) - Екатерина Евгеньевна Алешина

еще один твой бесспорный талант, - сделала я комплимент будущему супругу, с аппетитом поедая обед.

Было заметно, что моя похвала для него, что коту сметанка. Все мы любим, когда нас хвалят. После обеда мы перешли в зал, Эрик включил проектор и поставил пластинку с какой-то милой, расслабляющей советской комедией про служебный роман начальницы и подчиненного, под которую я и уснула. Нет-нет, не в обиду земным советским режиссерам, комедия отличная, но мое сознание, изрядно притомившееся за день, решило, что нам нужен отдых. Я даже не помню, как уснула, только лишь легкие прикосновения любимых губ к моему лицу. До чего же приятно вот так засыпать!

Проснулась я от трескучего раската грома и яркого всполоха молнии, доставшего меня даже через смеженные веки. Вздрогнув, я подскочила с дивана и с громким «ой» упала, запутавшись в пледе. Где-то рядом послышался низкий рык Тора.

- Что, тоже испугалась? – спросил у меня питомец Эрика.

- Ага, - кивнула я. – Уж больно громко и неожиданно, когда ты спишь.

- А я и не спал, но все равно что-то аж подскочил. Разыгралась непогода, - посетовал пес.

- А где Эрик? – спросила я.

- Он поручил мне охранять твой сон, а сам пошел в сауну попариться. Эрик говорит, что банька и сауна мысли просветляют, - рассказал мне Тор.

- Ясно. И долго он там уже?

- Минут сорок, наверное, не больше, - ответил Тор, широко зевая.

- В таком случае, я, наверное, тоже не прочь косточки попарить, - сообщила псу, собравшись к Эрику.

- А я, пожалуй, подремаю, - ответил мне Тор, и еще раз зевнув, улегся на ковер.

Быстро сбегав в спальню, я сняла рубашку Эрика, а вместе с ней и белье. Еще бы банное полотенце взять, но Эрик вроде упоминал, что это все лежит в предбаннике сауны. Надела легкий алый шелковый халатик с кружевной отделкой. Всего-то дойти от дома до сауны. Не замерзну, все же юг, как-никак.

Часы показывали ровно двадцать два ноль-ноль, земля остывала под прохладным покровом апрельской ночи, но все же это уже не холод, а весенняя свежесть, и я не мерзла, пока я шла по траве в сторону сауны, где призывно светилось оконце. Садовые фонари разгоняли густой полумрак, предвещавший скорую грозу, деревья, взволнованные ветром, бросали на дорожки изменчивые, причудливые тени, а небо грозилось пролиться дождем, то и дело озаряя пространство вспышками молний. Новый порыв ветра, и я поспешила к сауне. Оттуда послышался плеск воды и громкое: «Эх, хорошо-о-о!» Я сразу узнала этот голос. Кажется, Эрик, только что вышел из парилки, и вылил на себя ледяную воду из подвесной деревянной кадушки. Вдруг в мою голову закралась откровенная и любопытная мысль: «Интересно, а он сейчас полностью обнажен или как?» Воображение мигом нарисовало соблазнительную картинку, мгновенно пробудившую томительный трепет во всем теле.

Улыбнувшись своим шальным мыслям, я подошла к дверям сауны, и в этот момент они открылись, и мне навстречу вышел Эрик с обернутым вокруг бедер полотенцем.

- Ой, Герда! – удивился он, увидев меня. – А я уже подумал, что ты проспишь до утра, и решил немного расслабиться. Попросил Тора посидеть с тобой.

- Я выспалась, - ответила ему, не скрывая лукавой улыбки. – Но расслабиться тоже совсем не прочь.

Мой взгляд скользнул по его крепко сложенной, ладной, пышущей силой фигуре - широченным плечам, мерно вздымающейся могучей груди, стальному, плоскому рельефному животу и узким бедрам, на которых совсем низко сидело банное полотенце. От него не укрылся мой настрой.

- Герда? – произнес он с вопросительной интонацией, и в его льдистых глазах зажегся огонь.

Казалось, что между нами полыхнула молния, и воздух около нас стал жарче на пару сотен градусов. Я шагнула навстречу ему, оказавшись совсем близко, и коснулась разгоряченной после сауны кожи, покрытой каплями воды, стекавшими вниз. Мои пальцы медленно скользили по влажной коже его широкой груди и вниз к животу, и дойдя до полотенца, я отняла руку, словно дразня его. Я подняла глаза и встретилась с откровенно-многозначительным взглядом. Эрик обвил рукой мою талию и впечатал в свое тело так, что я животом ощутила его каменную плоть. Его абсолютная близость, запах, учащенное дыхание будоражили мою кровь, волновали тело, кружили голову от проснувшихся фантазий.

- Решила меня подразнить? – спросил он, неотрывно глядя в мои глаза.

Наши лица были так близко, что пока он говорил, я губами ощущала жар его дыхания.

- Да, - ответила, пряча улыбку. – И что мне за это будет?

Ответом мне стал властный, исступленный поцелуй, и руки, до этого державшие меня в плотном кольце, теперь медленно и хаотично двигались по контурам моего тела, разжигая во мне огонь небывалой силы. Рука Эрика, отодвинув запах моего халатика, коснулась лона, и от этого прикосновения по телу прокатилась волна испепеляющего вожделения.

- Ах, так ты, коварная искусительница, еще и без белья ко мне пришла! – тихо промолвил Эрик хриплым голосом. – Ну, все.

Желание обуяло меня, взяло в плен. Я уже не могла думать ни о чем другом, в моих мыслях был лишь этот потрясающий мужчина, который скоро станет моим мужем. Сейчас я готова была отдаться ему прямо здесь, хоть на прохладной траве. Навряд ли мне сейчас позволят замерзнуть.

Новая вспышка небесного огня ослепила все вокруг на крошечный миг, за который Эрик подхватил меня под ягодицы, побудив обхватить его торс ногами, и пригвоздил к стене сауны. Горячие губы настойчиво ласкали шею, спускаясь к груди, едва прикрытой распахнувшимся халатом. По телу разливалась необузданная похоть, сводившая сладостной, ноющей болью низ живота. Где-то на краю затуманенного сознания мелькнула мысль, что нас могут услышать или увидеть ближайшие соседи. Эту мысль я озвучила между поцелуями.

- Эта часть территории защищена магией от посторонних глаз, - успокоил он меня. – А вот так, – «аллаисоммай», - шепнул он заклинание полога тишины. – А вот так нас еще и не услышит никто.

Полог, похожий на переливающийся на солнце мыльный пузырь, на несколько метров куполом поднялся над нами и через несколько секунд стал невидимым, но мы уже на него не смотрели, вновь занявшись друг другом. Схватившись за пояс, Эрик потянул его и полы халата распахнулись, обнажив мою грудь. Его губы накрыли затвердевшее навершие, и мой глухой стон потонул в грохочущем раскате грозы. По телу пробежали мурашки.

- Ты даже не представляешь, Герда,