Глазами пришельца (СИ) - Влизко Виктор Борисович

Артём, сидя, задремал. Побежали видения. Маленький мальчик бежит по горной тропинке в смешных сандалиях, которые скользят по острым камням. Лезет по отвесной скале. Падает в глубокое ущелье, на дне которого извивается юркая речушка. А это что? Приближается рокот вертолёта. И вот крылатая машина появляется между гор. Шум винтов заглушает все звуки. И будит. Но рокот не прекращается. Что-то тёмное скользит по реке. Вдруг визг двигателя обрывается, тишина резко ударяет по ушам, и нос лодки медленно наезжает на берег. Два силуэта выскакивают из моторки и уверенной походкой приближаются к костру.

— Это кто на нашем месте рыбачит? — мужчины крепко сложены, оба в кирзовых сапогах и чёрных брюках. На одном штурмовка, выцветшая от времени, на другом новенькая синяя ветровка.

Артём радостно поднялся навстречу, всё-таки люди, можно будет поговорить.

— Я не рыбачу, — и вздрогнул, услышав свой голос. Надо же, до такой степени память отбило, что даже голос кажется чужим.

— Не врёшь? — тот, что постарше, в штурмовке, недоверчиво осмотрел местность, освещённую засыпающим костром. — Наверное, сети поставил и караулишь?

— Я не вру.

— Что тогда здесь делаешь? — поинтересовался молодой парень в ветровке.

— Ночую, — пожал плечами Артём.

— А живёшь далёко? — старший присел возле костра и закурил, лениво отгоняя назойливых комаров клубами сигаретного дымка.

— Здесь и живу, — угрюмо ответил Артём. Разговаривать с незнакомцами расхотелось. Что-то в их поведении настораживало.

— И давно так живёшь?

— Давно.

— Что у тебя с головой? — присмотрелся молодой. — Кровь запеклась.

— Неудачно нырнул.

— Тебе к врачу надо, — старший подмигнул своему товарищу. — Можем отвезти. Тут недалеко, вниз по течению. Тебя как зовут?

— Артём.

— Меня Савелий. Редкое имя, правда? А его Володей. Так едем?

— Поехали, — согласился Артём и принялся тушить костёр.

— А сети когда проверять? — вопросительно посмотрел на напарника Володя.

— Втроём и проверим, — и, кивнув в сторону Артёма, усмехнулся. — Хотя у нас сегодня и без того улов богатый. Смотри, какого богатыря поймали!

Смех, прокатившийся над рекой, насторожил Артёма, но что оставалось делать? Надеялся кое-что разузнать о себе в районном центре, куда предложили отвезти ночные гости. Неизвестность пугала. Настоящее было неопределённым, а будущее зависело от прошлого, которое в данный момент отсутствовало в памяти.

Выбрав сети в ближайшей протоке, рыбаки направились вниз по течению. Лодка быстро скользила, разрезая черную воду и отправляя встревоженные волны к тонущим во мраке берегам. Молодой парень полулежал на носу, всматриваясь вперёд. Его старший товарищ управлял мотором. Вскоре лес отступил от берега, открывая взгляду небольшой посёлок, обозначенный редкими огоньками окон да несколькими фонарями, убегающими от реки по главной улице.

— Нам дальше, — упреждая вопросы, сказал рулевой. — Это забытая богом деревня. Здесь даже фельдшера нет.

Река раздалась во все стороны и выплеснулась на необозримые водные просторы.

— Красноярское море, — с иронией пояснил Савелий, перекрикивая шум мотора. — Районный центр на том берегу. Ты плаваешь хорошо?

— Не знаю, — вопрос застал Артёма врасплох. Умеет ли он вообще плавать?

— Море переплыть сможешь?

— Не знаю, — вновь повторил.

— Тогда лучше и не пробовать.

Странный совет. Зачем переплывать море? Артём крепко держался за борта лодки. Какие-то смутные воспоминания возникли в памяти неясными картинками. Когда-то уже скользил по водной глади. И ночь так же обнимала со всех сторон, освещая звёздами путь. И брызги… Брызги веером стелились следом. От лодки таких брызг нет. На чём же тогда плыл? Или это всё миражи, вызванные ушибленным мозгом?

— У тебя семья есть, близкие, знакомые? — спросил Савелий.

— Не знаю, — тяжко вздохнул Артём и решил пояснить. — Я головой ударился. Что-то с памятью.

— Смотрю, и денег у тебя нет? — подал голос Володя.

— Денег нет, — согласился Артём, гадая, а нужны ли были деньги в прошлой жизни?

— Деньги всегда нужны, — словно прочитав его мысли, веско сказал Савелий. — У нас здесь один новый русский дачу строит. Хорошо платит. Подработать не желаешь? Подсобным рабочим?

— Как понять, новый русский? Почему новый? — удивился Артём.

— Ну! — теперь уже протяжно удивился Савелий. — Потому, что потому. Сейчас так всех называют, у кого денег немерено. А он ещё и депутат. Новую жизнь строит.

— Подъезжаем, — известил Володя и замигал фонариком кому-то в темноту. Лодка зашла в небольшую заводь.

— Сюда только по воде можно попасть, — сказал Савелий, выключая мотор. — Красивейшее место. На юга ездить не надо.

И причалил к берегу между двух таких же лодок.

— А где районный центр? — насторожился Артём.

— Ты же согласился немного денег заработать, — ухмыльнулся Володя.

— Я не соглашался! — возразил Артём.

— Давай, парень, без глупостей, — Савелий снисходительно похлопал Артёма по плечу и легонько подтолкнул, предлагая выйти из лодки. — Тебе что, деньги не нужны?

— Деньги нужны, — односложно рассудил Артём и вдруг неожиданно для себя спросил: — А кормят хорошо?

Этот вопрос задал внутренний голос. Вот только для чего? И до каких пор кто-то изнутри будет командовать?!

— Не переживай, здесь все условия для труда и отдыха, — засмеялся Володя.

— Если хочешь, можно послать весточку родным, что ты здесь остановился на время, — выжидающе посмотрел на парня Савелий.

— Некому весточки посылать, — нахмурился Артём. Или есть кому? Какая беспомощная память! Хорошо, что встретил этих рыбаков. Будет первое время кров над головой. А так пришлось бы неизвестно сколько греться у костра. И решительно зашагал вверх по широкой тропинке.

— Вот и ладненько, — одобрил Савелий, шагающий сзади. — Поработаешь до осени, другим человеком станешь.

Володя, идущий впереди с небогатым уловом, захихикал. Но Тёма не обратил на это внимания. До осени работать не собирался. Верил, что память вернётся. Может, уже завтра проснётся другим человеком. И мир вновь станет знакомым, а не чужим и холодным. А что если он не из этого мира? Догадка молнией прорвалась откуда-то из глубины сознания и тут же погасла. Что за нелепые мысли? Разве бывают другие миры? Какая карусель в голове!

Остановились у какого-то квадратного строения. Савелий нырнул внутрь. Тёма с Володей остались дожидаться снаружи.

— Тебе сколько лет? — поёживаясь, спросил Володя.

— Не помню, — задумчиво ответил Артём. Сам мучился этим вопросом. Хотелось взглянуть на себя в зеркало.

— А сколько на вид?

— Да лет двадцать пять — тридцать, — неопределённо протянул Володя. — Может, и меньше. Бомжи всегда старше выглядят.

— Я бомж? — Артём удивился незнакомому слову.

— А кто ты? — нагло усмехнулся Володя.

— Не знаю.

— Как узнаешь, сообщи, — загоготал парень.

— Ну вот, — вернулся Савелий. — Спать будешь здесь. На нарах, с краю. Ребята матрац положили и одеяло. А сейчас пойдём, посмотрим твою голову. Вдруг что-нибудь серьёзное?

Артём покорно пошёл следом в темнеющую громаду большого здания, острой крышей нацеленного в пробегающие по небу облака. Нырнули в полуподвальное помещение. Зажгли свет. В небольшой комнатке стояло три кровати, на одной из которых спал прямо в одежде мужчина.

— Как улов? — сонно поинтересовался он, подняв от подушки лохматую голову.

— Да чуть больше полведра всякой мелочи. Зато вот, ещё одного работника привёз! — Савелий поставил табурет ближе к лампе и достал из стола аптечку.

— Это хорошо, — зевнул мужчина и, окинув оценивающим взглядом нового работника, вновь уткнулся головой в подушку.

— Ничего страшного, — Савелий промыл рану перекисью водорода и смазал йодом. — Разве что лёгкое сотрясение мозга. Голова не болит?

— Нет, — Артём заворожено смотрел в небольшой квадрат зеркала, висящего на стене. Светло-грязные кудри обрамляли усталое и совершенно незнакомое лицо. Красная байковая рубашка смялась на широких плечах и мускулистой груди. Чёрные брюки, ещё не просохшие до конца, смотрелись несуразно.