Античная драма - "Софокл"

ДВА МЕНЕХМА

СОДЕРЖАНИЕ

(«Содержание» в форме акростиха не принадлежит Плавту. Это позднейшее добавление к списку комедии. Оно переведено С. Ошеровым.)

Два близнеца родились у отца-купца В Сицилии. Один из них похищен был, А брата, что остался, нарекли тогда Менехмом, имя дав ему пропавшего. Едва он вырос — странствовать отправился, Найти надеясь брата. В Эпидамне он Его нашел; но прежде, чем им встретиться, Хлебнул он горя: ведь пришельца все сочли Менехмом — тесть, жена, подружка братнина. А как все было — сами вы увидите.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Столовая Щетка, парасит.

Менехм I и Менехм II (Сосикл) — братья-близнецы.

Эротия, гетера.

Килиндр, повар.

Мессенион, раб Менехма II.

Служанка гетеры.

Матрона, жена Менехма I.

Старик, отец матроны.

Лекарь.

Рабы.

Действие происходит в Эпидамне.

ПРОЛОГ

Желаю вам, почтеннейшие зрители, Да и себе желаю долго здравствовать! Вам Плавта приношу… не на руке, в словах И выслушать прошу вас с благосклонностью. Теперь скажу вам вкратце содержание, А вы его прослушайте внимательно. Так все поэты делают в комедиях: Всегда в Афины помещают действие, Чтоб все казалось непременно греческим. А я вам не солгу о месте действия. Конечно, дух и здесь остался греческий, Но не аттический, а сицилический. Но это было только предисловие, Теперь рассказ я перед вами высыплю, Не горсточкой, не пригоршней, а ведрами, — С такою буду говорить готовностью! Жил в Сиракузах некий пожилой купец. Два близнеца родились у него, и так Похожи друг на друга, что кормилица Их отличить была не в силах. Мать и та, Хоть и сама их родила, а путала. Так говорил мне мой знакомый, знавший их, Я ж не видал их, этого не думайте. Когда же лет семи достигли мальчики, Отец их, нагрузив корабль товарами, Взял одного с собою сына в плаванье И для торговли с ним в Тарент[265] отправился, Другого же оставил он у матери. Как раз тогда на игры много съехалось В Тарент народу разного из разных стран, И в этой давке мальчик потерял отца. Купец из Эпидамна[266] увидал его И, подобрав, увез к себе на родину. Отец несчастный, потерявши мальчика И расхворавшись с горя и отчаянья, В Таренте и скончался в скором времени. Когда же к деду в Сиракузы весть дошла, Что потерялся мальчик, что отец его В Таренте умер, то другого мальчика, Оставшегося, назвал он по-новому. Так сильно внука он любил пропавшего, Что тем же именем, каким тот назван был, Менехмом стал отныне он другого звать; К тому ж и сам он звался тем же именем… Я твердо помню имя с той поры еще, Как мальчика глашатай звал на площади. И, чтоб вы не ошиблись, наперед скажу: Зовут обоих близнецов Менехмами. Теперь мне надо будет в Эпидамн пойти, Вам выложить, как есть, всю подноготную. А если в Эпидамне порученье есть У вас — скорей скажите, прикажите мне, Но только так, чтоб мог его я выполнить: Коль денег не дадите, прогадаете… А коль дадите, больше прогадаете! Но, впрочем, возвращаюсь вновь к рассказу я. Тот Эпидамна житель — говорил уж я, Что взял к себе он мальчика пропавшего, — Он был бездетным, но зато богатым был И пожелал усыновить найденыша; Ему невесту отыскал богатую, Назначив сверх того своим наследником. Однажды он в деревню шел из города, Под сильным ливнем реку перейти хотел И был похищен похититель мальчика Потоком злобным, так и кончил дни свои, Оставив все сокровища приемышу. Вот здесь живет он, наш близнец похищенный. А тот, другой, который в Сиракузах жил, Сегодня прибыл в Эпидамн с рабом своим, Ища повсюду близнеца пропавшего.

(Показывая на декорацию.)

А город этот Эпидамн — сегодня лишь! Другим он будет для другой комедии. И обитатели его меняются: То здесь старик, то сводник здесь, то юноша, То парасит, то царь, а то и нищий здесь.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Столовая Щетка.

Столовая Щетка

Меня Столовой Щеткой молодежь зовет За то, что за едою гладко чищу стол. Кто заковать стремится в цепи пленника Иль кто в колодках беглого раба томит, Преглупо поступает тот, по-моему: Чем больше ведь несчастий у несчастного, От них тем больше хочет он избавиться: И из цепей он умудрится выскользнуть, Кольцо ж сумеет распилить напильником Иль камнем гвозди обобьет. Вздор это все! Нет, если хочешь, чтоб остался пленник твой, Так ты едою да питьем свяжи его, Пихай ему побольше в пасть открытую, И если будет, сколько влезет, есть и пить, Чего захочет, каждый день и досыта, Так не уйдет, хотя б грозила казнь ему. Стеречь не трудно, если так сковать сумел; Удобны эти привязи съедобные; Чем больше тянешь, тем плотней сжимаются. Так и со мной. Зачем иду к Менехму я, Давно в долгах и нынче задолжаю вновь? Затем, что он едою возрождает нас. Никто лекарства лучшего не выдумал. Да, юноша не промах! Сам поесть горазд, Да и других по-царски угостит; таких Наворотит съестного гор, что, право же, Кусочков верхних лежа не достать никак. Да вот давненько уж не заходил к нему — Сидел с моими дорогими дома я. Ведь все, что ешь, ужасно стало дорого; Да вот к тому же убывают с каждым днем Припасы дорогие… Но открылась дверь. Никак, Менехм? Он самый. Вот, выходит к нам.