Письма Филиппа - Павел Юрьевич Фёдоров

КСАНФ (обращаясь к Клее). В придачу, Клея! Ты понимаешь?.. В Пире я купил эфиопа для тяжёлой работы, и торговец рабами дал мне этого бесплатно. Ты не знаешь ему цены. Это настоящий клад!»

– Так, по-твоему, Мастер – раб?

–Это люди поделили себя на «рабов» и «свободных», а Мастер не раб – ОН НИКТО. Дальше, вот первое знакомство с ним, по какому критерию его определяют и видят:

«КСАНФ. Я согласился взять тебя, потому что ты умён.»

ЭЗОП. Ты это заметил?

– По уму, как основной критерий оценки, то есть его не распознают, а оценивают, как инструмент или вещь, так, понятно.

–Точнее – по природному уму. Идём дальше, что же сообщает Мастер человеку, зачем он здесь:

«ЭЗОП. Я хотел быть свободным.

КЛЕЯ. Ты пытался удрать?

ЭЗОП. Нет, я хотел добиться, чтобы Ксанф отпустил меня.»

– Свободным, значит он не хочет быть рабом, я так понимаю?

–Ты продолжаешь путь война, а Мастер идёт от обратного. Он говорит не о себе:

«КСАНФ. Ты боишься боли? А ведь ты должен быть стойким.

ЭЗОП. Телесное наказание унизительно для души.»

– Да, понимаю, его мировоззрение…, о сущности человека, но как он может сообщить об этом?

–Самый сложный для понимания человеком момент, когда Мастер как раз говорит об этом:

«МЕЛИ. Но ведь он так уродлив, Ксанф… Да простят мне боги!

ЭЗОП (Мели). Они простят тебя. Боги всегда прощают людям. Для того мы и создаём их. Подумай только: кто бы прощал нас, если бы не было богов?

…

ЭЗОП. По дороге мы встретили памятник с надписью. Ксанф сказал, что надпись невозможно расшифровать. Я спросил его: если я расшифрую, ты подаришь мне свободу? Ксанф обещал, и я прочёл надпись: "В четырёх шагах отсюда зарыт клад". Ксанф не поверил мне: «Как я могу удостовериться, что это так?" – спросил он меня. На это я ответил вопросом: «Если я докажу тебе это, ты дашь мне свободу?" Ксанф ответил утвердительно. И вот в четырёх шагах от места, на котором мы находились, я вырыл яму. В ней лежал сосуд, наполненный монетами. И тогда Ксанф приказал высечь меня.

КЛЕЯ (Эзопу). Ты нашёл клад и отдал Ксанфу? Почему ж ты это сделал?

ЭЗОП. Он был очень тяжёлый. Если бы я его не отдал, мне пришлось бы тащить его на себе. Отдав клад твоему мужу, я заставил его таскать груз, как любого раба. Я презираю богатство.

…

КЛЕЯ (Эзопу). Так ты хочешь быть свободным?

ЭЗОП. Право раба – это право на надежду.

КЛЕЯ. Для чего тебе быть свободным?

ЭЗОП. Должно же быть на земле место, где протекает ручей, и из него можно пить воду прямо из ладони, не опасаясь, что кто—ни будь подойдёт и укажет, что ещё не настало время пить или что ещё рано испытывать жажду… Такое место, где бы соловьи не улетали при появлении человека… Ты заметила, животные убегают, почуяв приближение человека? Чем больше я узнаю людей, тем сильнее моё чувство любви к животным… Я хотел бы уметь рассказывать им басни на их языке. Я хотел бы сказать им: "Знаешь ли ты, о волк, пожиратель ягнят, есть такие животные – люди, которые тоже убивают друг друга… Но они не едят трупы… Они зарывают их в землю для червей. Они это делают не для того, чтобы существовать, а просто так, из любви к убийству".

КЛЕЯ (развеселившись). Но как ты научился бы языку животных?

ЭЗОП. А разве я не изучил уже язык людей? Люди разговаривают, но никогда не понимают друг друга. Животные же – понимают. Одним лишь криком они выражают: "Люблю!», «Я голоден!», «Приближается враг!", "Я ранен!". Вообрази, насколько тонок должен быть звук, чтобы выразить все это в одной трели, в простом рёве или лае. Одним воркованьем или писком. О, быть свободным значит слышать голос свободы, который переливается всеми звуками.

КЛЕЯ. Ты в самом деле хочешь быть свободным? Так пользуйся же случаем – беги!

ЭЗОП. Нет… Ходить под страхом быть пойманным – не свобода. Свобода – это нетайна. Свободу не прячут. Все должны знать, что люди свободны… Знать и уважать это.

КЛЕЯ. Беги! Я скажу Ксанфу, что я освободила тебя.

ЭЗОП. Ксанф накажет тебя… А если я буду испытывать угрызения совести за свою свободу, я никогда не почувствую себя свободным.

КЛЕЯ. Как ты наивен!»

– Природный ум не распознаётся искусственным интеллектом (ИИ), но здесь же ты говоришь, что он именно за ум его ценит!?

–Это и есть то самое «разделение», о котором не говорят. Нет не потому, что его невидно, а потому что будущее создают, своими руками, сейчас, сию минуту, а не когда-то и не где-то:

«КСАНФ (с раздражением). Дать свободу рабу? Что он будет делать, один в целом свете? Нет… (Эзопу.) Ты ещё не созрел для свободы. Только тогда, когда ты научишься у меня быть богатым, могущественным и мудрым, ты сможешь пойти навстречу жизни, не сбиваясь с пути.»

– Но как понять, что это? Четвёртая эпоха или мёртвая душа, о чём в сущности здесь можно рассуждать, ведь собственно говоря даже возразить нечего.

– Разделение проходит не извилистым путём, и не прямым как оглобля, которой можно огреть по голове:

«ЭЗОП. Волк встретил хорошо откормленную собаку в ошейнике и спросил её: "Кто тебя так хорошо кормит?" – "Мой хозяин, охотник", – ответила собака. "Да избавят меня боги от такой судьбы", – воскликнул волк, – "я предпочитаю голод ошейнику".

КЛЕЯ (смеясь). Ты рассказал эту басню Ксанфу?

ЭЗОП. Рассказал… И когда я закончил, он спросил: "Что это значит?", – Ксанф наивнее, чем я.... Он выдумал мир удовлетворённых желаний и верит, что этот мир существует. Я же похож на тебя: я не смиряюсь.»

– Смирение? Это, по-твоему, тот критерий отбора, но почему?

– Это как раз тот самый извечный вопрос Мудреца: кто хуже – тот, кто осознанно совершает зло или неосознанно?

– То есть смирение разделяет живые души на четвёртую и пятую эпохи, а осознание зла – на мёртвые души и живые. Но это же почти все люди на Земле, опять смерть как косой пройдётся….

– Кто «наказывает» людей, кроме них самих? За что их наказывать?

– Ты хочешь сказать, что это Закон свободы выбора?

– Это Закон и нарушать его нельзя, убеди меня в его несправедливости, но не нарушай! Какой путь «выбрал» подмастерье? Что он хочет – стать Мастером или для чего Он здесь?

«АГНОСТОС. Стража