Трудно быть богиней - Анастасия Александровна Латышевич

— Вот именно! Видел! Как ты прекрасно можешь обходиться без амулетов, — начинал негодовать мужчина. Зелёные глаза яростно сверкнули, вертикальный зрачок стал уже. — Да, с такой силой, как у тебя, любой артефакт — ничто. Ты просто бессовестная воровка!

От подобных слов, казалось, прошлись ножом по сердцу. Неподдельная обида захлестнула меня.

— Да, я украла! Но лишь по тому, что хочу, хотя бы, выжить. Ты же ничего не знаешь. Пусти!

Время шло, а я по-прежнему оставалась на виду. Паника сжимала меня железными тисками. Секунды бежали всё быстрее, утекали будто песок сквозь пальцы. Я опаздывала. Спустив рюкзак с плеча на землю, освободившейся рукой с силой стукнула своего пленителя по предплечью, а зажатую крутанула так, что мужчине пришлось меня выпустить. Бегом устремилась к лесу, но не успела, пробежав несколько метров, я, словно подкошенная, упала на траву. Дикая, нестерпимая боль скрутила меня, выворачивая каждую мышцу моего тела наизнанку. Это была самая внезапная и самая свирепая атака камней из всех, что случались ранее. Я постаралась сесть, делая вид, будто устала, кусала губы, сдерживая крик, из глаз сами собой потекли слёзы, лицо непроизвольно исказилось от боли, а попытки вернуть ему нормальное состояние, терпели крах.

Ле-Рой кинулся в мою сторону, очевидно, желая помочь, но я выставила руку вперёд, останавливая его:

— Нет, Ле-Рой! Не смей подходить ко мне сейчас! — проговорила я, попутно стараясь отползти от друга подальше. — Эмпанту нельзя меня трогать. Не сейчас!

Эльф замер на месте. На его прелестном породистом лице отобразилось безмерное удивление.

— Откуда ты знаешь, что я эмпант? Я тебе не говорил.

Щурясь от мучительной боли и крепко сжимая виски двумя руками, я с трудом посмотрела на красноволосого мужчину, который ждал ответа.

— Когда браслет открыт — я знаю многое! Отойди! Тиша, уведи его подальше от меня, прошу!

Встревоженная девушка подбежала к эльфу и потянула его за собой. Новая волна пронзительной боли окатила меня с головы до ног, заставляя пригнуться к земле ещё сильнее. Мне едва удалось сдержать рвущийся наружу вопль.

Обеспокоенный моим неведомым состоянием, Ле-Рой налетел на мистера Неприятность и снова схватил его за грудки.

— Что ты с ней сделал?

— Ничего, — растеряно ответил зеленоглазый.

— Но ей стало больно после того, как ты коснулся её! — продолжал напор учитель.

Незнакомец перехватил руки эльфа, снимая их с себя и ещё раз чётко произнёс:

— Я же сказал, что ничего не делал! Я сам не понимаю, почему ей так больно!

Они сердито смотрели друг другу в глаза, готовые сойтись в рукопашном бою, потому как огненноволосый эльф не верил зеленоглазому, а тот готов был отвечать за свои слова.

Болезненные ощущения немного притупились, появилась возможность встать на четвереньки и говорить:

— Это не он. Отпусти его.

Ле-Рой негодующе посмотрел на меня.

— Что значит не он? А кто?

— Они, — я вытянула левую руку вперёд, демонстрируя украшение.

Браслет впился в моё запястье намертво. Камни засияли зловещим светом. Кожа вокруг проклятого предмета посинела. И с каждым новым приступом, синева темнела и расползалась дальше.

— У меня был…ровно год, когда я могла … свободно использовать …магию. Но он … давно истёк, — слова давались с трудом. Я жмурилась от головной боли и делала паузы, сдерживая стоны. — Теперь … за каждую услугу … даже мизерную, я обязана платить … своей жизненной силой. И…очень сомневаюсь, что …моих человеческих ресурсов…надолго хватит.

Горькая усмешка коснулась моих губ. Но уже через мгновение её заменила мученическая гримаса. Очередной болезненный спазм накрыл меня. Из носа хлынула кровь. Дрожащей рукой, постаралась вытереть лицо, но напрасно, густая тёмно-красная жидкость полилась вновь. Теперь уже Тиша сделала попытку подбежать ко мне, но я также остановила её, выставив перепачканную кровью руку и отползла немного назад.

— Не трогай меня, пожалуйста, — прохрипела я. Тиша отступила. — Последнее время, я … старалась брать по чуть-чуть, …но сейчас…взяла слишком много… больше нормы.

Девушка сдвинула брови к переносице и задумчиво произнесла:

— Так вот, почему, ты отказывалась использовать магию? Но почему молчала?

— А что бы это изменило? Я бы всё равно поступила так, как поступила.

Тиша с печальной благодарностью посмотрела на меня. Я попыталась улыбнуться, но, в следующее мгновение, очередной болезненный спазм скрутил меня. Лица ребят исчезли в один миг. Из глаз что-то потекло. Очень хотелось верить, что это просто слёзы, но вокруг лишь мрак. «Может у меня закрыты глаза? Я же не могу ослепнуть, просто не могу! Такого не могло со мной случиться!» — моё сознание отчаянно боролось с действительностью. Рука чудовищно заныла. Перехватив её немного выше запястья, пыталась приглушить мышечную боль, но эффекта не последовало. Я свернулась калачиком, сильнее сжимая руку и изредка поскуливая, словно побитый щенок, хотя, очень хотелось кричать.

Вдруг кто-то меня перевернул на спину и начал разворачивать. Любое прикосновение к моему телу отзывалось адской болью, будто я — оголённый нерв. Мне хотелось, чтобы меня немедленно прекратили трогать, поэтому начала брыкаться и отползать. Но чьи-то сильные руки снова хватали меня, удачно уворачиваясь и блокируя мои хаотичные махи руками и пинки.

«Неужели Ле-Рой нарушил запрет и всё же подошёл ко мне? Где же Тиша? Надо попросить, чтобы она угомонила своего разбушевавшегося парня» — бились в голове мысли, пока в нос не ударил запах трав. Сообразив, кто на самом деле издевается надо мной, усилила сопротивление. Но я не видела куда бить, каждый замах и движение отзывались дикой болью во всём теле, поэтому незнакомцу довольно быстро удалось меня скрутить, и пригвоздить к земле. Места, за которые он держал, нещадно жгло, его волосы, казалось, не щекочут мою кожу, а царапают её. Ушей, внезапно, коснулся приятный голос:

— Начнём сначала? Только на этот раз, вести буду я.

Моих губ коснулись чьи-то. Я замычала от боли, чудилось, будто кожу заживо сдирают с лица. К счастью, кошмарные ощущения длились недолго. Совсем скоро, волна противоположного характера разлилась по всему телу, смывая злобную, сосущую жизнь «пиявку». Она была мягкой и тёплой. Теперь я чувствовала, как меня нежно и