Чёрный Свет - Александр Иванович Гуринов

почувствовать и разглядеть «силуэт», а я, точно так же, мог ощутить его и увидеть «силуэт» его реального тела. Мы неотрывно смотрели друг на друга, ожидая, что кто-то из нас что-то предпримет. Но Сын ничего не делал, только наблюдал за мной с чем-то, похожим на интерес и любопытство. Я же, точно также наблюдал за Сыном и пытался найти путь к его реальному телу. Ведь чего я могу сейчас желать больше, чем после шарда проглотить вообще всего Сына, который буквально является скопление из миллионов и миллиардов шардов!

Однако несмотря на полученные мной знания, навыки, новую природу, во всем этом я не могу сравниться сейчас с Сыном. Он имеет больше знаний, больше навыков, может использовать больше способностей… однако он не лезет ко мне, не атакует и… не приближается.

Он меня опасается? Это логично — я проглотил без остатка одного из губителей, каждый из которых, в той или иной мере, является орудием колоссально мощности и представляет некоторую опасность даже для Сына. Он опасается меня, чувствует, видит и принимает во мне угрозу.

Что же, это и хорошо. Если он даст мне время на освоение своего нового состояния, новых способностей, адаптацию и развитие, то сам себе подпишет приговор. А если нападёт сейчас… мне есть, что ему ответить, даже на данный момент.

Мы разошлись взглядами, разошлись в разные мерности, но оба понимали, что представляем угрозу и опасность друг для друга. Он видит во мне опасного, очень опасного, но пока что маленького хищника, зверя, что может его убить, но в будущем, однако, даже сейчас могущий ему очень сильно навредить.

Почему же он ушёл? Сложно понять его логику — она, как и у каждого шарда в отдельности, слишком отличается от того, что привычно мне. Я лишь ощущал нежелание связываться с чем-то, что ему не нужно. Словно человек, что в состоянии апатии махнул рукой на все и вся.

— Тогда… ты должен понимать, всю его опасность. — Взяла слово Александрия, явно более подкованная в разговорах и переговорах.

— О, я более чем понимаю всю его опасность, — кивнул я, после чего посмотрел на собеседников, — а вот понимаете ли вы его опасность? Очень сомневаюсь. Да и опасность он представляет, в первую очередь, для вас, для человечества этой планеты и ещё пары десятков миллионов отражений Земли в других измерениях. Большая часть из которых даже жизни-то на себе не несёт. Когда он добьётся своего и получит все, чего желал, из-за чего они вообще прибыли на вашу планету, он просто использует эту планету и миллионы её отражений, как источник энергии для полёта к следующему миру. От вас, как и от тысяч цивилизаций до вас, не останется и следа на многие миллионы трехмерностей во все стороны. Но человечество полностью, все равно, не исчезнет. Мне же никакой угрозы это не несёт. Если я решу, что тут слишком опасно даже для меня, я перейду в другую реальность, столь далёкую, что там никогда и не узнают о событиях в этом мире.

— А твоя подопечная? — снова взял слово Эйдолон. — Её ты тоже оставишь здесь умирать вместе со всем миром?

— Я вас умоляю, думаете мне будет сложно забрать с собой в другую реальность столько людей, сколько я пожелаю? Вовсе нет.

— А если мы предложим тебе подходящую цену, ты согласишься помочь? — задумчиво спросила Александрия. — Или ты принципиально отказываешься работать с нами после произошедшего и старых обид?

— А разве я говорил, что отказываюсь? Я не давал отказа, но и согласия не выразил. Однако если вы сможете предложить что-то действительно ценное, что-то, ценное именно для меня, а не для вас, людей, правительства и других, я бы согласился на уничтожение Сына. Но что вы можете мне предложить? Даже если вы дадите мне сожрать всех сильнейших кейпов мира, это вряд ли будет мне так уж интересно.

— А как насчёт тела существа, что прилетело на Землю вместе с Сыном? — спросила она.

— Что? — Удивлённо посмотрел я на неё, после чего деформировался несколько раз, случайно смещаясь по другой оси, и оказался рядом с Александрией. — Так у вас есть тело Мыслителя…

— Вижу, тебя заинтересовала такая цена? — Спросила Александрия, не показывая ни единой эмоции.

— Да, признаю, тело Мыслителя мне очень интересно. Такая цена меня устраивает. Но, надеюсь, вам не пришло в голову, что я буду сражаться с Воителем, не получив до этого тела Мыслителя?

— Какие ты можешь дать гарантии, что, получив тело, не уйдёшь со своими людьми, исчезнув в отражениях? — Ртветила она вопросом на вопрос.

— Давайте я обрисую вам ситуацию со своей точки зрения и более понятно вам. — Смотрел я в глаза Александрии, игнорируя маску. — Сейчас я объективно слабее Воителя. Он специализируется на уничтожении и убийствах, разрушении и тотальном доминировании над противником, даже если противником будет ему подобное существо. Я, от части, уподобился его природе, взяв от них все лучшее, что они могли предоставить, но у Воителя десятки тысяч способностей и сил, которые априори сильнее, гибче и мощнее того, что есть у лучших из кейпов. У меня же такого набора нет и единственное, что я могу сделать, это самостоятельно придумывать способы использования своих сил и знаний, пользуясь тем, что есть у меня, но нет у Воителя — творчество, воображение, фантазия. Однако вопрос — когда я смогу самостоятельно добраться до того уровня способностей, что его силы не смогут нивелировать все, что я создал? И смогу ли я в вообще это сделать до того, как он решит уничтожить мир и отправиться дальше? Сейчас водитель находится в продолжительной апатии, но долго ли она ещё будет продолжаться? Все это я говорю к тому, что не имея тела Мыслителя, знаний, которые я смогу от него заполучить, сил, способностей и так далее, в ближайшие годы, а то и десятилетия, я, при возможности, буду избегать атаковать Воителя. Я чётко осознаю, насколько он опасен. Губители, в сравнении с ним, все равно, что авиационная бомба в сравнении с Царь-Бомбой! — Я внимательно следил за эмоциями и даже течением мыслей Александрии. — Однако если у меня будут знания и силы, чтобы выступить против Воителя хотя бы на равных, то какой мне прок сбегать? Зачем, имея возможность заполучить невероятно полезный и вкусный обед,