Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы - Андрей Волков

старик заранее знал и то, что на лодке они ничего не найдут. Он знал где искать медальон, но зачем-то им всем надо было побывать на той лодке. Может быть, старик так отвлекал врага, а может им надо было что-то понять самим? А что если…

– Флориан – сказала она – я поняла.

Штильхарт встрепенулся и бросил на девушку недоуменный взгляд.

– Я поняла, где искать медальон – пояснила Наташа.

Флориан нахмурил брови.

– Неожиданные озарения могут сыграть злую шутку – ехидно заметил молодой человек.

Наташа махнула рукой. Она вскочила на ноги и стала мерить поляну шагами. Кто ищет тот всегда найдет просто надо правильно искать и ставить правильные вопросы, тогда и получишь правильные ответы.

– Я серьезно – сказала девушка – это же элементарно просто, до смешного!

– Ну не томи! – воскликнул Флориан. Он никогда не любил чрезмерной экспрессии.

– Помощником Долматова был индейский житель и на этом острове резервация, то конечно Верховский отдал медальон этому индейцу, и он жил в деревне на этом острове!

Судя по выражению на лице, Флориан был поражен до глубины души.

– Он же сам написал в письме – выдохнул Штильхарт – какие же мы, остолопы. Постой ты думаешь, что деревня, о которой идет речь…

– Это деревня Алин! – воскликнула Наташа – здесь нет других поселений. Я смотрела карту. Медальон надо искать в этой деревне. Ставлю два к одному.

– Обалдеть – честно сказал Флориан – действительно очень просто, особенно когда мы это поняли.

– Когда миром правит недоверие всё кажется сложным – заметила Наташа – а простота главной сказкой.

Молодые люди уставились друг на друга. Возможно, конец тайны медальона совсем рядом. Осталось только протянуть и взять.

– Не стоит так радоваться сразу – пробормотал Флориан – даже если всё так, как ты говоришь, мы всё равно не знаем имя этого помощника. К тому же он или его потомки могли избавиться от медальона. Но я согласен, версия интересная. Алин, а ты что думаешь?

Авонамйелус по-прежнему сидела и вглядывалась в костер.

– Неужели поговорить захотели? – ехидно спросила она – я не хотела мешать вашему празднику. Сейчас попросите меня отвести вас туда, в деревню. Можете не отвечать, я и так знаю и не ждите, что я буду прыгать от радости из-за ваших тупых открытий.

– В чём проблема-то? – спросила Наташа.

– Проблема? – взвилась Алин – а нет никакой проблемы, по твоей логике. Только вот ты, вероятно, не знаешь, что я в своей семье не очень популярна, в последнее время.

Наташа вздохнула. Она не должна была так распыляться. Она совсем забыла про Алин и про то, что рассказал ей Флориан. Это было черство с её стороны.

– Всё может измениться – попыталась успокоить грядущий пожар Наташа – семья – это не список записей кто родился и умер это нечто большее, что дается нам свыше.

Алин гневно взглянула на Наташу. Покровская заметила, что на глазах девушки выступили слезы.

– Не может ничего измениться – громко фыркнула Авонамйелус – ты понятия не имеешь, о чём говоришь.

Наташа пожала плечами.

– Возможно, но я знаю, что чтобы не произошло, Семья это самые прочные узы жизни – возразила девушка – нельзя просто так бросать и разрывать эти узы. Если у тебя нет семьи, у тебя ничего нет.

– Глупая патетика из речей семейного психолога – вспыхнула Алин – я сама по себе. Всегда выживала и выживу. Прочие мне не нужны.

– Интересно почему тогда вы ещё здесь? – осведомилась Наташа – вот никогда бы не сказала, что вы такая. Вам просто нравится быть несчастной. Хочется сочувствия, сострадания, да? Ну как же, я же такая крутая, справедливая, благородная, а весь мир против меня. Послушайте, что я вам скажу. Вам может быть и не нужны прочие, а нам нужны и многим людям, которые страдают от болезни тоже нужны. Им нужен шанс, и если не мы дадим им этот шанс, то им его не даст никто. Тогда всё бесполезно и безысходно. Тогда Организация победила. Семейные истории порой очень болезнены, но иногда надо идти наперекор собственному эгоизму, ради большей цели. Вот как!

Алин бросила Наташе отрешенный взгляд. По её лицу можно было писать целую драму в пяти актах, столь много эмоций и мыслей проносилось по нему сейчас. Сама того не замечая девушка впилась ногтями в собственные ладони, словно так хотела заглушить внутреннюю бурю. Возможно, Наташа была и слишком прямолинейной, однако, как она себе объяснила, цель оправдывает средства, в данном случае. К тому же она ни на йоту не соврала, в своей пламенной речи. Покровская украдкой усмехнулась, иногда она слишком превращается в политика.

– Дело не в этом – возразила Авонамйелус – я хочу помогать людям, я не хочу лишь всего остального. Я опозорила свою семью, предала их и я теперь для них враг.

– Не думаю, что это верное суждение – заметила Наташа.

– Для них верное – в слезах воскликнула Алин – вы не знаете правды, и никто не знает.

– Возможно – усмехнулся Флориан, постукивая трубкой о камень – но на данный момент Наташа права. Мы должны тебя попросить. Это наш единственный шанс, но ты вправе отказаться и уйти.

Алин тяжело вздохнула.

– Ну вот очередное сомнительное предприятие – сказала она – я свяжусь с родней.

– Правда поговоришь? – удивился Флориан.

– У нас нет выбора – пожала плечами пилот – вы правы, нам нужен этот медальон. Не найдем его все потеряет смысл. Но, только не говорите потом, что я вас не предупреждала.

Штильхарт криво усмехнувшись пихнул Наташу в плечо.

– Я думал будет сложнее – заметил молодой человек – у тебя определенный талант убеждения. В прошлый раз, когда я сказал про её семью, она чуть не пристрелила меня.

– Я и сейчас не исключаю такую возможность – сердито отмахнулась Алин.

Наташа покачала головой. Она понимала девушку. Можно закрыть глаза на то, что ты видишь, но свое сердце от чувств ты не закроешь никогда. И Покровская обрадовалась, увидев на лице Алин легкую улыбку.

Так они переждали остатки ночи. Идти решили ещё затемно, прежде позавтракав кое-какими остатками припасов и уничтожив следы своей стоянки. Путники понимали, что скорее всего их до сих пор ищут.

Кругом на много миль раскинулись голые скалистые равнины, покрытые мелкой травкой, где гулял ветер. Ни намека на человеческое жилье. Под ногами густился липкий туман, который, впрочем, был даже приятен, потому что в тумане они были менее заметны. Фонари не включали, шедшая