Из Тьмы. Арка 4 - Добродел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мысленно вздыхаю на раздражающее влияние тейгу. Женщины и дети — хотя всё же странно называть детьми, тех, кто всего на несколько лет младше меня… моего нынешнего воплощения — последний раз поклонившись и произнеся слова благодарности, удалились, и я смогла немного расслабиться. Парни (и взявшая их в оборот Акира) пока что оставались заняты какой-то работой среди актива освобождённых жертв людоловов. Мне же там делать нечего: обращённые в немёртвых бандиты допрошены, ценности и интересные бумаги изъяты, доклад ребят выслушан. А лезть внутрь гомонящей толпы не хочется.
Лучше подожду снаружи и скушаю немного (потому что их, как патронов у ганфайтера, много быть не может) успокоительных сладостей. А ещё можно заняться вязанием. Тоже успокаивает.
Как раз шапку себе доделаю.
«Применить ещё ментальную оплеуху, что ли? — размышляю, неспешно шагая к приземлившемуся у главных ворот Коврику. — Хм… нет, пожалуй», — состояние разума после применения этого навыка мне не особенно нравится, а отделение и подавление чужеродных мыслей и желаний, если подумать, — достаточно неплохая тренировка.
Достаю из вагончика на спине небесного ската горелку, небольшой чайник и прочие принадлежности для чаепития и вязания. Установив горелку на земле, сама усаживаюсь на пружинящий под моим весом, чуть тёплый, шершавый край плавника немёртвого монстра. На колени легло вязание, сбоку расположился мешочек с цукатами, из которого я, отрываясь от умиротворяющего рукоделия, периодически доставала немного лакомства, под донцем чайника уютно мерцал огонёк.
Почему-то тянуло на философию.
Подтаявшая и вновь схваченная морозцем корочка на белой перине снега неярко поблёскивала под светом крупного полумесяца луны. Дующий в спину ветер сносил запахи бандитского форта внутрь стен, полнящихся приглушенным расстоянием шумом людской деятельности, позволяя вдыхать приятный, по-зимнему свежий воздух. Всё обстояло точно так же, как и до зачистки этой точки — месяц столь же безразлично светил мне, как и разбойникам с работорговцами. Так же, как освещал холодные безлюдные стены пустующей крепости, так же, как светил когда-то расквартированному здесь гарнизону…
А ещё миллион лет тому назад, быть может, здесь сидел какой-нибудь разумный монстр, что, глядя в небо, тоже размышлял о мимолётности жизни пред ликом небесных тел.
…чем в масштабах геологической эры или периода отличается великий правитель от крестьянина? Или светоч науки — от облевавшегося и обгадившегося наркомана, валяющегося в грязной канаве и умирающего от передозировки? Ничем. Такая же былинка на ветру, как и вся цивилизация прямоходящих лысых обезьян. Продлить себя в потомках? В учениках? Оставить собственное имя в истории? Вздор и глупость! Только личное могущество способно даровать власть и бессмертие — единственную настоящую ценность во вселенной! Ч̡̲̣̞̭͖е̘̬͜г̧̦̤ͅо̢̩̳̭̯ с͓̝̳͢т͚̩͓̣͔͢о̡̪̘͙я̨̯̭т͔̤͉͇̣͜ ж̧͚̯и̱̳̪͢з̣̪̳̪͜н̘̗͢ͅи̲͍͔͜ и̯̣͇̲͜ͅ д̯̘͢у̢͍̲̮ш̧̩̲̱о̨̞̤͔ͅн̨̬̯̞к̖͎̫̜͢и̢̙̜ с̢̤̤̰м̡͔̜е̡̠͖͈р̨̘̜̣͎т̧̰͍̠н̢̦̲̜̪̳ы̢̦̥͈͇̩х̡̳͉ о̨̟̟д̢̰̯̣̗̠н̦̠͎̞̝͜о̧̩̫̞̳д̨̪̝̦ͅн͉͙͢е̱͜ͅв̢̙̲о̬̞͢к̨̙̩ в̡̮̦͖͓ с̢̥̫р̧̦͔̲͇а̧͔̟̫в͈͔͜н̧̠̟͙̠͍е̦̘͢н̧̲̥и̧͇̞̘̤͉и̨͍͉͇̜ с̠͚͢ͅͅ в̨̟̮̫е̢͔͉͚̟̬л̨̞̮и̨̱͎ч̨̫̪̳͓̣и̢͍̩̳̠е̢̘̞̜̦͎м̡͕̟̘̘ и̢̪͔с͈͕̭̭͜т̧͉̘̖̣и̡̜̦̳̜н͚̠͜н̡̪͎о͚͓͜-б̨͍̙̳̖̣е̡̘̦̝͙с̧̣̪с̥͉͓͜м̧̬̥̫̫̙е̡̮͈̯р̡͎͎т̡̮͈̖н̧̞̲̮̙о̨̗͙̙г̣̯̳͔͕͜о̧̘̘̠̥̲ В̧͙̗л͓͎͚̬͉͜а̧̯̣д̙̳̪͓̠͜ы̡̜̫к̨͉̙͙и̳͕̝̮̩͜? ̨̠̣! ̨̞̠
Потерев лоб, забрасываю в рот очередную горсть засахаренных кусочков фруктов и, вздохнув, вновь берусь за спицы. Вот ведь надоеда!
Так-то идея о могуществе и бессмертии мне нравилась, но вот превращать её в единственный смысл и оправдание всего… словно сознательно уподобить себя космической раковой опухоли. Коими, по сути, и являются достигшие вершины своей эволюции демоны, да. Зачем уныло и безальтернативно разрушать и пожирать, чтобы, набрав силу, запустить новый виток разрушения-пожирания (и в конце наткнуться на слишком крепкий орешек или более сильного алчного придурка), если помимо уничтожения врагов и всяких неприятных личностей можно заняться изучением духовной энергии, магии, миров и закономерностей вселенной? Ведь познание — интересная штука. И также дарует силу, к слову. Кроме того, следуя этим путём, вряд ли удастся заскучать: вселенная огромна, всегда получится найти что-нибудь интересное… или даже создать, добавив в картину Упорядоченного свой мазок.
Слишком претенциозно для несовершеннолетней убийцы на побегушках у кучки властолюбивых политиканов, которая вряд ли доживёт до старости? Верно. А уж мечтать о раскрытии секретов бессмертия для ученицы алхимика, что даже не имеет нормального профильного образования… уж и вовсе выходит за рамки. Пауль, конечно, старательный: корпит над трудами имперских коллег и вообще здорово раздвинул свои горизонты после начала нашей с ним совместной работы. Да и слияние разумов помогло ему продвинуться в некоторых аспектах понимания духовной силы, опять же. Но в сравнении с экспертами красноголовых наш специалист пока не слишком котируется. Я же, что бы он там себе ни мнил, в этом плане — если проводить аналогии с воинами духа — и вовсе на уровне бывшего Неофита, только-только поднявшегося на ступень Ученика…
И уже мечтающего о свершениях Внеранга. Хех.
С другой стороны, это не так уж плохо. Повышенная амбициозность — один из немногих векторов влияния артефакта, который я не могу назвать однозначно вредным: ведь это толкает становиться лучше. Плох тот солдат, который, и всё такое.
Пусть. Если что, будет план, как скоротать вечность.
Внутренне посмеиваясь над собой, снимаю закипевший сосуд с горелки. Пока он остывает, достаю уже другой чайник — заварочный — в который летит горсть ароматных листьев, а затем льётся переставшая кипеть вода.
— Чаю? — спрашиваю нерешительно топчущегося метрах в трёх Зига.
Наш уже бывший проводник, преодолев три четверти пути от выбитых кем-то из ребят главных ворот, так и не нашёл в себе сил пройти его остаток, не решаясь обратиться ко мне по какому-то вопросу. Кроме первого нежданного гостя, я чувствовала ещё один поток внимания, что шёл от надвратной башенки. Второй интересант или, если я правильно понимаю происходящее — интересантка, излучала опасение, надежду и нетерпение, которые постепенно менялись на раздражение. И, в отличие от основных двух чувств, последнее адресовалось мнущемуся Зигу.
Пришлось его подтолкнуть, тем более — чай как раз готов. Хороший предлог стронуть ситуацию с места.
— Нет, — мотнул головой горец. — Извиниться пришёл.
— За что? — удивлённо приподнимаю бровь.
Темнота скрыла этот жест, но мужчина понял моё недоумение по голосу. Он замолчал, некоторое время борясь с собой.
Пока длится ожидание, наполняю
