Мифы древнего мира - Карл Беккер

Потеря Капуи была для Ганнибала весьма чувствительной, но гибель брата совершенно поколебала его положение. Италийцы начали доставлять слишком много хлопот.

Небольшие гарнизоны, разбросанные там и сям Ганнибалом, очутились в тяжелом и опасном положении. Дело дошло до того, что Ганнибалу для сбережения драгоценных войск стало выгодно добровольно оставлять один город за другим, одну крепость за другой. Ганнибал отступал на юг в отдаленную Луканию, но отступая, он по временам все еще не переставал наносить римлянам чувствительные удары. Римляне были приведены в крайнее истощение, так что пришлось тронуть составлявшие последний ресурс 4.000 фунтов золота. Представители двенадцати латинских колоний объявили, что они уже не в состоянии доставлять деньги и войска. Но в этой чрезвычайной крайности, когда начало колебаться даже самое упорное римское мужество, представитель Фрегелл М. Секстилий от имени своего города и остальных 18 колоний, в том числе Луцерии, Венузии, Брундизия, Аримина, Песта, Беневента, объявил, что они готовы предоставить все вспомогательные средства, какие только потребует от них сенат. Когда об этом великодушном решении было доведено до сведения сената, представителям 18 колоний была самым торжественным образом объявлена глубочайшая благодарность римского народа, а названия 18 колоний были высечены золотыми буквами на стенах Капитолия.

После обратного завоевания Капуи римляне в 209 году сделали попытку покорить Тарент. Фабий напал на город с суши и с моря, а Марцелл в то же время должен был отвлечь внимание Ганнибала. Тарентинцы защищались с мужеством отчаяния, но один отряд бруттиев предательски отворил охраняемые им городские ворота, через которые римляне ворвались в город. Резня, которую они там устроили, нисколько не уступала по жестокости кровопролитию в Капуе. Из Тарента, как раньше из Сиракуз, были вывезены все произведения искусства.

Затем в 209 году не случилось никаких сколько-нибудь замечательных происшествий. В 208 году Марцелл в пятый раз был избран консулом. Вместе с сотоварищем своим Титом Квинкцием Криспином он действовал против Ганнибала, но предусмотрительно избегал вступать с ним в открытое сражение. Чтобы не стать, подобно многим своим предшественникам, жертвой военной хитрости Ганнибала, Марцелл лично совершал осмотр местности. Однажды он имел несчастье в окрестностях Венузии подвергнуться нападению нумидийских всадников и был изрублен вместе со своей свитой. Ганнибал долго и с сожалением смотрел на труп Марцелла, затем приказал предать его сожжению с приличными его званию почестями, а пепел его отослал в Рим. Рим оплакивал смерть Марцелла, как одну из величайших потерь. Марцелл был храбрый воин и патриот, хотя и не принадлежал к выдающимся полководцам, равным по таланту Ганнибалу.

Гибель Газдрубала при Сене предвещала потерю Испании для карфагенян. Для П. Корнелия Сципиона, который предводительствовал там войсками, теперь представляло уже нетрудную задачу привлечь на свою сторону жившие в Испании племена. Все далее и далее проникал он на юг. При Бекуле в 206 году Корнелий Сципион напал на карфагенское войско и принудил его к отступлению. Наконец, единственным важным пунктом во власти карфагенян оставался только Гадес. Но и этот город в 206 году был оставлен Магоном. Однако, прежде чем оставить его, Магон ограбил не только общественные кассы и храмы, но и многих граждан. Теперь Сципион мог известить сенат, что война в Испании окончена.

При появлении своем в Риме в 206 году Сципион был принят с восторгом. Но величайшей цели своего честолюбия — триумфа он не мог еще добиться, так как удостоить триумфа человека, не занимавшего никакой государственной должности, было невозможно, потому что это слишком резко противоречило древним обычаям. Но вместо этого Корнелий Сципион был вознагражден избранием его в консулы на 205 год. Заняв эту должность, он надеялся привести в исполнение гениальный план — перенести войну в Африку вопреки мнению сената, полагавшего, что такое предприятие невыполнимо до тех пор, пока Ганнибал находится в Италии. Корнелий Сципион настоял на своем, и сенат разрешил ему переправиться из Сицилии в Африку. Но перед этим должны были быть сделаны обширнейшие приготовления и созданы войско и флот. В этом деле Сципиона поддержали усердными пожертвованиями, в особенности этрусские города. Войско было организовано наилучшим образом и снабжено всеми военными припасами. Наконец, весной 204 года из гавани Лилибея собрались войско и флот. 40 военных кораблей и 400 транспортных судов повезли в Африку войско из 35.000 человек. На третий день, не встретив никакого сопротивления, римляне высадились у Прекрасного мыса неподалеку от Утики. Однако этот город оказал столь сильное сопротивление, что остался непокоренным до тех пор, пока не был заключен мир. В то время, как Сципион стоял лагерем перед Утикой, к нему присоединился с 200 всадниками Масинисса, один из нумидийских владетелей. Он был изгнан из своего отечества другим нумидийским владетелем, Сифаксом, который восстановил союз с карфагенянами. Советы Масиниссы оказались весьма полезны римлянам. У него они научились нумидийским приемам ведения войны, научились, как можно перехитрить хитрых нумидийцев. Под предлогом ведения переговоров о мире, Сципион отправил способнейших своих военачальников в лагерь Сифакса и таким образом получил важнейшие сведения о положении тамошних дел.

Масинисса

После этого он совершил ночное нападение на нумидийский и карфагенский лагеря. Так как шалаши в них были из сухого дерева и покрыты тростником и листьями, то он поджег оба лагеря и устроил среди неприятеля страшнейшую резню. После второй победы Сципиона Сифакс отпал от карфагенян и вернулся в свое государство. Масинисса и Лелий последовали за ним туда. Дорогой они усилили свое войско подданными Масиниссы, прибывавшими к нему целыми массами. Затем Сифакс был побежден и взят в плен. Столица его Цирта (Константина) сдалась после того, как перед ее воротами показали скованного Сифакса. После этого Нумидия была покорена и перестала быть полезной союзницей Карфагена.

Между тем положение Ганнибала в Италии становилось все затруднительнее. Только одну надежду мог он еще питать на улучшение своего положения. В то самое время, когда Сципион готовился к походу в Африку, младший брат Ганнибала Магон летом 205 года с собранным им на острове Минорке войском из 14.000 человек прибыл в Лигурию, высадился в Генуе и стал призывать под свои знамена галлов. Из Карфагена он получил еще подкрепление из 6.000 пехоты и 800 всадников. В области инсуб-ров он встретился с четырьмя римскими легионами под командованием П. Квинтилия Вара и проконсула М. Корнелия Цитега. Битва, казалось, не должна была иметь для римлян счастливого исхода, так как один Вар потерял 2.300 человек, 3 военных трибуна и 20 всадников. Но и сам Магон был тяжело ранен. В этот момент пришло известие о том, что начались переговоры о мире. Одним из условий перемирия было отозвание из Италии Магона и Ганнибала. Карфагеняне вызвали их обоих на родину. Магон отплыл из Италии, но умер дорогой от своей раны. И Ганнибал также повиновался призыву своего родного города. Осенью 203 года он отплыл из Кротона, последнего опорного пункта, остававшегося в его распоряжении. Скрежеща зубами, тяжело вздыхая и едва удерживаясь от слез, говорит Ливии, Ганнибал смотрел со своего судна на удалявшийся италийский берег.

Прибыв в Африку, Ганнибал употребил наступившую зиму на то, чтобы привести в порядок свое войско.

Публий Корнелий Сципион Африканский Старший

Переговоры, как можно было предвидеть заранее, не привели ни к какому соглашению. В Риме карфагенские послы были умышленно задержаны, и их не допускали в сенат до тех пор, пока Магон и Ганнибал не покинули Италии. После этого со стороны римлян были предъявлены новые, невозможные требования. Наконец, карфагенские послы едва были удостоены холодного ответа и отпущены домой. Вследствие такого обращения с послами, мирное настроение в Карфагене превратилось в величайшее раздражение, разразившееся припадками ненависти против тех, кто советовал согласиться на мир. Так, Газдрубал, сын Гискона, спасаясь от рассвирепевшего народа, вынужден был искать убежища в своем фамильном склепе и, чтобы не попасть в руки разъяренной толпы, принял яд. Партия войны, во главе которой находилась фамилия Барка, вновь одержала перевес. Враждебные действия возобновились. Войско Ганнибала насчитывало 50.000 человек и 80 слонов, войско же Сципиона состояло из 34.000 человек. К нему присоединился сильный нумидийский отряд под командованием Масиниссы. Оба войска сошлись при Заме. Перед битвой Ганнибал имел свидание с Сципионом и пытался еще раз склонить его на мир. Именем своего народа он отказывался от всех внеафриканских владений. Но Сципион потребовал полной покорности. Тогда Ганнибал прекратил переговоры и глубоко огорченный, возвратился к своим. В речи, внушенной отчаянием, он призвал своих воинов в последний раз напрячь все свои силы, чтобы победить неприятеля. Историк Полибий, друг Сципиона, отдает Ганнибалу должное, что в день роковой битвы он сделал все, что можно было ожидать от великого гения, и позволяет нам заключить, что причиной его поражения было недостаточное число и дурное качество его войск, недостатки, которые он напрасно пытался возместить стадом слонов. Ганнибал потерпел столь сокрушительное поражение, что спасся в Адрумет. Отсюда он был вызван в столицу, которой не видел 36 лет. Здесь, вследствие настоятельных представлений Ганнибала, соотечественники его, видя всю серьезность создавшегося положения, решили искать мира с римлянами на любых условиях. Послы нашли Сципиона в Тунете, занятого усердными приготовлениями к осаде Карфагена. Сципион был готов вступить в мирные переговоры, опасаясь при дальнейшем продолжении войны потерять главное руководство войсками и таким образом лишиться триумфа. Он согласился за 25.000 фунтов серебра заключить предварительное перемирие сроком на три месяца. Кроме того карфагеняне должны были принять на свой счет содержание римских войск и уплату им жалованья. Затем он отправил послов в римский сенат.