Забытыми тропами - Анна Дил

Каруника усмехнулась своей коронной усмешкой - неприятно-самодовольной, немного снисходительной, подчеркивающей превосходство ее обладательницы над простыми смертными. Специально она тренировалась, что ли?

- Твой родственник - Вотий, хани, и только он. Кроме него, у тебя нет родных. Ни в этом мире, ни в любом другом. Те, кого ты называешь родственниками, - всего лишь мелкие паразиты, охочие до чужих денег и власти. Придется с этим смириться, божественная. Правители редко могут похвастать большим дружным семейством.

Щеки Маржаны вспыхнули алыми пятнами, глаза нехорошо сузились. Кем бы она ни была, высокородной хайялинской хани или обычной сиднарской девчонкой, подобного отношения к своей семье она не терпела и не прощала.

- Ты смеешь мне указывать, кого считать своим родственником? - глухим от еле сдерживаемой ярости голосом прошипела она. - Ты, пожертвовавшая собственной семьей во время Великого Исхода ради спасения своей шкуры?! Ты забываешься, Верховная.

Окружающие невольно вздрогнули. Друзья хайяри переглянулись, привычно готовясь к обороне. Этот голос, полный ненависти и презрения, они уже слышали, и не раз, но привыкнуть к нему было не так-то просто. Он плохо вязался с Маржаной, которую они знали: мягкой, доброй и миролюбивой девушкой, пусть вспыльчивой, но отходчивой. Существо, которому принадлежал голос отчетливыми шипящими нотками, вряд ли можно было назвать добродушным и незлобивым. В его злопамятность и мстительность верилось сразу и безоговорочно.

Пока сиднарцы принимали боевые стойки и прикидывали, чего им стоит ожидать от хани на этот раз, а хайяры приходили в себя, Маржана - или, вернее, захватившее над ней власть существо, - даром времени не теряла. Тонкая девичья рука метнулась к поясу, на котором теперь всегда висели пара-тройка кэй'ли. Дворцовые портнихи пришили ко всем поясам хани специальные петли - таково было ее распоряжение.

Возможно, в этот раз хайяри не ограничилась бы порчей деревянных панелей на стенах и дело дошло бы до смертоубийства. Очень уж многообещающим был взгляд заледеневших от ярости голубых глаз. Хайяри профессионально прицелилась, явно собираясь укоротить Верховную жрицу ровно на голову. Каруника застыла посреди комнаты изваянием. То ли испугалась за свою жизнь (что маловероятно), то ли просто не верила в возможность столь близкой и нелепой смерти, то ли окружила себя мощной защитой, которой "звездочки" были нипочем (что вернее всего).

Рыцарь сориентировался первым.

Увесистая оплеуха привела хайяри в чувство. Маржана часто заморгала и с трудом сфокусировала взгляд на напряженном лице с тонкими щегольскими усиками - как всегда, безупречно ухоженными.

- Спасибо, Свет.

На щеке хани быстро наливался алым отпечаток отнюдь не легкой рыцарской длани, но взгляд хайяри светился благодарностью. От этого рыцарь почувствовал себя последней скотиной.

- Больно? - участливо спросил он, осторожно проводя ладонью по будущему синяку. - Ты прости, я не хотел так сильно…

- Ерунда, - махнула рукой Маржана, не делая, впрочем, попытки отстраниться. - Протру заговоренной настойкой паучьих лапок - и все пройдет. Если б ты не ударил меня, могло быть и хуже.

Каруника кашлянула, привлекая к себе внимание, и рыцарь, опомнившись, моментально оказался в другом конце комнаты. Будто ветром отнесло.

Маржана с неудовольствием повернулась к Верховной.

- Это уже вторая вспышка беспричинной агрессии за последние два дня, - голос жрицы звучал холодно и спокойно, будто она говорила о чем-то, ни в коей мере ее не касающемся. - Ты не контролируешь себя и свою память, хани. Ты уверена, что сможешь защитить своих друзей и Вотия от самой себя? Твой брат сейчас наиболее уязвим из всех. Случись что - он пострадает первым.

Маржана вздохнула. Расчет жрицы был верен - она ударила по самому больному. С первого пробуждения памяти предков хайяри более всего страшила перспектива в таком вот невменяемом состоянии причинить зло кому-то из близких. Особенно - брату. Эта мысль неотступно преследовала ее, прячась где-то в уголках сознания и при любом удобном случае выползая на свет.

- Ты знаешь, что я права, хани, - удовлетворенно кивнула жрица, без труда прочтя по лицу Маржаны ее чувства. - И знаешь, как избежать этого. Все в твоих руках, божественная.

Айна передернула плечами. В устах жрицы почтительное обращение к правительнице прозвучало как плевок. Но графиня смолчала, а Маржана, похоже, и вовсе не вникала в такие тонкости, как интонации собеседницы. Не до того ей было.

Она несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь, закусила губу, глядя в пол, напряженно раздумывая.

В комнате воцарилась звенящая тишина. Слышно было, как где-то во дворе залаяла собака, вызвав неподдельный интерес насторожившейся Фтайки и неудовольствие Кисса. Прогромыхали по коридору стражники в тяжелых латах. На нижнем этаже стукнули о стену ставни.

И - отчаянное, будто в речку с обрыва:

- Хорошо. Я согласна. Начинайте готовиться к коронации.

Довольные жрецы во главе с предводительницей поспешили уйти, пока хани не передумала. Едва за ними закрылась дверь, рыцарь напустился на хайяри:

- Ты что?! С ума сошла?! Ты ведь не хотела надевать корону!

Маржана одарила рыцаря ничего не выражающим взглядом и подтвердила безжизненным голосом:

- Не хотела. И сейчас не хочу. Но у меня нет выхода. Если я не стану хани, эта клятая память предков сожрет меня. Я боюсь ее и себя заодно, я не знаю, какое воспоминание настигнет меня в следующий момент и что из этого получится. Если я не научусь с собой справляться… Даже думать не хочу, чем это может закончиться. А научиться можно только будучи официально коронованной правительницей.

Времени до коронации оставалось всего ничего - несколько дней. Спустя неполную неделю должна была закончиться старая жизнь и начаться новая. Но коронованные ученики, что бы их ни ждало впереди, не перестают быть учениками, верно? К тому же для правителей образование даже важнее, нежели для простых смертных.

Рассудив так, Дарилен возобновил занятия, с новыми силами гоняя учеников по теории магии, заставляя заучивать новые заклинания, отрабатывая с ними до автоматизма сопутствующие ворожбе жесты. Маг несколько изменил систему обучения, с учетом сложившейся ситуации: теперь он больше внимания уделял боевой стороне магии, отдавая предпочтение всем видам защиты, какие только могли пригодиться в хайялинском дворце, и в особенности - защите от ментального вмешательства. Дарилен не доверял хайярам и решил во что бы то ни стало уберечь учеников, насколько это было в его силах. От чего? Он и сам не знал. От чего бы то ни было.