Край Ветров: некроманс - Диэр Кусуриури

— Ну и ну. Да вы ведь тоже не молоды. Очень не молоды. Но ваши клетки регенерируют и отмирают хаотически. Вы — просто бурлящий суп. Но ваших ресурсов хватит, чтобы все исправить. Так что расслабьтесь.

— Я — все! — сообщила Никс, стоя у тлеющего «костерка».

Эль-Марко благодарно кивнул ей. Потом глянул на меня с улыбкой:

— Спецэффектов не жди, струна уже зажата.

Я вздернул брови:

— Ну, отлично. Тогда желаю тебе… хм, плодотворно поработать.

— Спасибо, — улыбнулся целитель и положил обе руки на плечо Родн Кои.

Камориль внимательно наблюдал за ними, а Никола направлялась к иве с колесом на веревке, намереваясь, очевидно, покататься.

— Эй, Никс, — позвал я.

— М-м? — она остановилась и повернулась ко мне.

— А можешь мне тоже помочь?

— А что вы хотите сжечь? — спросила она заинтересованно.

— Их дом, — просто ответил я.

— Хм, — она на секунду замешкалась. — Хорошо.

Она подошла ближе к крыльцу и снова обернулась ко мне:

— Пойдемте со мной, сзади зайдем и начнем, как бы, с конца. И надо еще следить, чтобы огонь на деревья не перешел.

— А ты умеешь отзывать огонь? — спросил я.

— Я слышала, что это возможно, — серьезно проговорила Никс, — но еще не пробовала ни разу. Вот и потренируюсь.

Я смотрел, как девчонка прижимает ладошку к деревянной стене, и та воспламеняется ровно по контуру ее пальцев. Огонь начинает стремительно разрастаться, сжирая дерево, как бумагу. Никс отошла от стены и подошла к другой, метра через четыре, и снова прикоснулась к белой облупленной поверхности и та вспыхнула от ее прикосновения необычайно ярким, живым, кроваво-красным огнем.

Вскоре весь дом Тайры и Родн Кои, который, конечно же, не был их по праву, пылал. Дым от пожарища поднимался вертикально вверх толстым, клубящимся столбом, еще более черным, чем беззвездное небо. Мы с Никс вернулись к Камориль и Эль-Марко, колдующему у стола. Горящее здание источало жар и резкий, контурный свет, красный, тревожный. Шум костра почти заглушил крики лежащего на столе Родн Кои.

И к лучшему оно.

— Ты можешь мне как-то логически объяснить, зачем вы это сделали? — спросил у меня Камориль.

— Нет, — честно ответил я. — Но я знаю, что этот огонь очистит это место. Так оно лучше будет.

— И много светлее! — поддержала Никс. — И теплее!

Камориль покачал головой, скрестив на груди руки.

— Ребята, это — поджог, — сказал он слегка растерянно.

— В старом городе много заброшенных домов, — ответил я. — Пока мы сюда бежали, я успел заметить. Найдут себе новый. А сюда можно подбросить чужих костей — пускай Тайра и Родн Кои, какими были, исчезнут.

— Ох, не думаю я, что этих людей можно так просто спасти, — проговорил Камориль.

Была глубокая ночь. Погорелые останки дома тлели, еще до конца не обрушившись. Каждый раз, когда в пепелище падала прогоревшая балка, вверх вздымался сноп ярко-красных искр.

Я не мог предположить, что дом сгорит так быстро. Мне казалось, что он будет гореть часа два — сыро ведь, рядом — река, да и не то чтоб уж очень жарко. Но пламя, как оголодавший зверь, поглотило ветхий домик за каких-то полчаса.

Так что, остаток работы Эль-Марко творил почти в темноте, если не считать света луны и отблесков тлеющего кострища. Кападастер справился с этим вызовом своему мастерству через час, показавшийся мне, смотрящему на огонь, коротким, а вот Родн Кои, наверное, наоборот, успел пережить за это время не только свою, но и все подсмотренные им ранее жизни…

Теперь на столе перед Эль-Марко, уже без кресла, лежало тело, совсем не похожее на то, что мы туда водрузили. Вокруг в беспорядке валялись ошметки какой-то органики, что не мудрено. У молодого на вид мужчины, представшего перед нами, наличествовали все недостающие ранее конечности, а количество жира, как, впрочем, и мышц, было минимальным. Новые руки и ноги были красноватыми, на вид немного скользкими. Рот мужчины был измазан сажей — я так понимаю, Эль-Марко зачем-то всыпал в него сожженные Николой кости. Наверное, это было необходимо для того, чтобы новым рукам и ногам было, из чего строиться.

У Родн Кои были открыты глаза и он смотрел в темное ночное небо вообще не шевелясь.

— Ну… как оно? — несмело спросил я у Эль-Марко.

— Жить будет, — ответил тот. — Не знаю, долго ли и счастливо ли — это уж полностью в его ведомстве, — но я лично все, что мог, сделал. И даже стабилизировал ему регенерацию и метаблизм.

— И что с ним было? — осведомился Камориль.

— С ним все было относительно хорошо, — проговорил Эль-Марко задумчиво. — Не понимаю, почему нескольким целителям, что им занимались, не удавалось с ним справиться столько раз подряд. Мне даже кажется, что его «чинили» неправильно нарочно.

— А почему просто не убили? — Камориль задал свой коронный вопрос.

— Кто знает, — Эль-Марко пожал плечами. — Или и правда денег хотели, или — насолил чем, и добрейшие штопальщики пошли против клятв для того, чтоб он подольше мучился. Очевидно, история, кроющаяся за этим всем, не так проста и, боюсь, весьма неприглядна.

— Может, ему просто не повезло, — предположил я.

— А ничего так юноша, — задумчиво протянул Камориль. — Задатки… гм. Ну, в смысле… толщина ключиц у него такая… То есть…

Я ухмыльнулся:

— Знал, что он тебе понравится! Но это все худоба и волосы, Камориль.

Некромант хотел что-то возразить, но осекся.

— В любом случае, дальше это все — не про нас, — сказал я. — Пойдемте… выбираться отсюда.

— А как же то, зачем нас сюда Абеляр Никитович послал? — спросила Никола.

— Мы сделали, что могли, — сказал я. — И даже больше, чем мог бы кто-нибудь другой.

— Я бы сейчас поспал бы с удовольствием, — Эль-Марко потянулся. — Сначала баб Паша, потом тот мелкий тролль, теперь вот этот чтец…

— Что бы мы без тебя делали, — ответил я ему без доли сарказма.

— Так мы их что, тут так и оставим? — спросила Никс.

— Угу. Теперь у них есть все, чтобы жить припеваючи, — сказал я.

— То есть мы им, получается, добро причинили? Насильно? — уточнила Никола.

Я пожал плечами:

— Теперь полностью от них зависит, что делать и куда деваться.

Мы двинулись прочь, сначала — к мостику через речку. Я оглянулся посмотреть в последний раз на то, что мы натворили: на тлеющие останки кострища, на исцеленного чтеца, что лежит на столе неподвижно, на тела его «рабов наслаждения». И еще Тайра, прислоненная к иве.

Да уж. Похоже на поле боя из какого-нибудь низкобютжетного фильма. И ни одного мертвеца, что самое главное. Если оным, и правда, не считать мою надежду касательно восстановления памяти при помощи Родиона Сизого, оказавшегося таким удивительным кромешным ужасом.