Дьюма-Ки - Стивен Кинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нашу историю Джек выслушал с нарастающим удивлением, но без недоверия, потому что принадлежал к поколению (мне пришлось напомнить себе об этом), выросшему на телесериалах «Секретные материалы» и «Остаться в живых». И кроме того, наша история не противоречила услышанному им ранее. Когда мы закончили рассказ, он взял подсвечник у Уайрмана и внимательно осмотрел торец, который цветом напоминал нить накаливания в перегоревшей лампочке.
— А почему этот мертвяк не пришёл ко мне? — спросил он. — Я сидел один, он бы застал меня врасплох.
— Не хочу принижать твою самооценку, — ответил я, — но не думаю, что ты — главная цель у того, кто руководит этим шоу.
Джек уже смотрел на узкую красную отметину на моём запястье.
— Эдгар, это след… Я кивнул.
— Твою мать, — выдохнул Джек.
— Ты осознаёшь, что происходит? — повернулся ко мне Уайрман. — Если она послала к тебе эту тварь, значит, пришла к выводу, что ты всё понял или вот-вот сообразишь, что к чему.
— Я не думаю, что кто-нибудь узнает об этой истории всё, — ответил я, — но мне известно, кем был этот утопленник при жизни.
— И кем? — Джек смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Мы стояли на кухне, и Джек держал в руке подсвечник, но теперь поставил его на столик.
— Это Эмери Полсон. Муж Адрианы Истлейк. Они вернулись из Атланты, чтобы помочь в поисках пропавших Тесси и Лауры, всё так, но они не покинули Дьюма-Ки. Персе об этом позаботилась.
x
Мы прошли в гостиную, в которой я познакомился с Элизабет Истлейк. Длинный низкий стол стоял на привычном месте, но пустой. Его полированную поверхность я воспринял идеальной насмешкой над жизнью.
— Где они? — спросил я Уайрмана. — Где фарфор? Где Город?
— Я всё убрал в коробки и поставил в летнюю кухню, — ответил он, неопределённо махнув рукой. — Без особой на то причины, просто не мог… просто не мог… мучачо, хочешь зелёного чая? Или пива?
Я попросил воды. Джек сказал, что выпьет пива, если никто не будет возражать. Уайрман пошёл на кухню. Заплакал он только в коридоре. Рыдания были шумные, громкие, каких не подавить, как ни пытайся.
Мы с Джеком переглянулись, потом отвели глаза. Помолчали.
xi
Он пробыл на кухне дольше, чем обычно требуется для того, чтобы принести две банки пива и стакан воды, но полностью взял себя в руки.
— Извините. Обычно на одной неделе мне не приходится терять любимого человека и вонзать подсвечник в глаз вампиру. Ранее случалось либо одно, либо другое. — Уайрман пожал плечами, дабы продемонстрировать безразличие. Получилось не очень, но я оценил саму попытку.
— Они — не вампиры, — заметил я.
— Тогда кто же? — спросил Уайрман. — Просвети.
— Я могу сказать вам только то, что узнал по её картинам. И вы должны помнить, что при всём её таланте она была всего лишь ребёнком. — Я запнулся, покачал головой. — Даже не ребёнком. Совсем малышкой. А Персе… полагаю, можно сказать, что Персе была её духовным наставником.
Уайрман открыл свою банку, глотнул пива, наклонился вперёд.
— А как насчёт тебя? Персе и твой духовный наставник? Она приложила руку к тому, что ты делаешь?
— Безусловно. Она проверяла пределы моих возможностей и расширяла их. Я уверен, отсюда и эта история с Кэнди Брауном. И она копалась в моей голове. Вот так получились картины «Девочка и корабль».
— А остальное?
— Думаю, по большей части всё моё. Но некоторые… — Я замолчал, потому что внезапно в голову пришла жуткая мысль. Я поставил стакан, чуть не перевернув его. — Господи!
— Что? — спросил Уайрман. — Ради Бога, что?
— Тебе нужно принести эту маленькую красную книжицу с телефонными номерами. Немедленно.
Он пошёл, принёс, протянул мне радиотелефон. Я посидел, глядя на лежащую на коленях трубку, не зная, кому позвонить первому. Потом понял. Но есть один закон современной жизни, ещё более нерушимый, чем тот, что гласит: когда тебе нужен коп, его никогда нет. И закон этот следующий: когда тебе действительно нужно поговорить с человеком, ты услышишь автоответчик.
Именно его я и услышал, позвонив домой Дарио Наннуцци, Джимми Йошиде и Элис Окойн.
— Чёрт знает что! — в сердцах воскликнул я, нажимая кнопку отключения связи после того, как записанный на плёнку голос Элис начал: «К сожалению, я не могу поговорить с вами прямо сейчас, но…»
— Они, должно быть, ещё празднуют, — заметил Уайрман. — Дай им время, амиго, и всё уляжется.
— Нет у меня времени! — вскричал я. — Чёрт! Дерьмо! Чёрт!
Он накрыл мою руку своей, спросил успокаивающим тоном:
— В чём дело, Эдгар? Что не так?
— Картины опасны! Может, не всё, но некоторые — точно! Уайрман обдумал мои слова, кивнул.
— Хорошо. Давай разбираться. Самые опасные, вероятно, из цикла «Девочка и корабль», так?
— Да. Насчёт этих я совершенно уверен.
— Они практически наверняка ещё в галерее. Ждут, пока их упакуют и отправят владельцам.
Отправят владельцам. Господи, отправят владельцам!
— Я не могу этого допустить.
— Мучачо, чего ты не можешь, так это размениваться по пустякам.
Он не понимал, что это вовсе не пустяки. Персе могла погнать сильную волну, если бы захотела. Но ей требовалась помощь.
Я нашёл телефон галереи «Скотто», набрал его. Подумал, что там, возможно, кто-то есть, пусть часы и показывали четверть одиннадцатого. Всё-таки прошлым вечером народ разошёлся гораздо позже. Но упомянутый выше закон так и остался нерушимым, и я услышал записанный на плёнку голос. Нетерпеливо подождал, потом нажал на кнопку «9» и оставил сообщение: «Послушайте, это Эдгар. Я хочу, чтобы вы не отправляли картины и рисунки владельцам, пока я не дам отмашку, хорошо? Ничего не отправляйте. Задержите их на несколько дней. Найдите любой предлог, но не отправляйте. Пожалуйста. Это очень важно».
Я оборвал связь и посмотрел на Уайрмана.
— Они это сделают?
— Учитывая продемонстрированную тобой способность зарабатывать деньги? Будь уверен. И ты только что избавил себя от долгих подробных объяснений. Теперь мы можем вернуться к…
— Ещё нет! — Моя семья и друзья оставались наиболее уязвимыми, и тот факт, что они разъехались в разные стороны, совершенно меня не успокаивал. Персе уже показала, что может дотянуться очень и очень далеко. И я определённо начал вмешиваться в её дела. Наверняка она злится на меня. Или боится. А может, и то и другое.
Я уже собирался набрать номер Пэм, но вспомнил слова Уайрмана о том, что я избежал долгих подробных объяснений. Вместо записной книжки Уайрмана я сверился со своей ненадёжной памятью… и на этот раз, пусть и пришлось на неё надавить, она меня не подвела.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});