Шпион в Хогвартсе: отрочество - Яна Мазай-Красовская

На удивление полезным оказался Люциус Малфой, наслушавшийся реплик трудящихся и притащивший из собственной библиотеки несколько полезных книг, правда, открыть их мог только Малфой… Ну, так он прилагался и не спорил, когда его вызывали «для открытия» в шесть утра или после двенадцати ночи. Увлеченный делом милорд Певерелл и думать забыл о том, что имеет секретаря, а потому после разбора почты и стандартных ответов времени у Люциуса было — завались. А милорд работал. И такое положение дел его секретарю не очень-то нравилось.

А потому по собственному почину он засел за разбор записей, копий рисунков, схем, расчетов, грудой сваленных возле лаборатории, где под руководством Милорда трудились мастер Олливандер и мистер Далтон. И, раскладывая этот кошмар по датам и темам, откопал в «Записках папы Карло», как с подачи Ирмы, пока еще Принц, начали называть записки старых Олливандеров, кое-что про мальчиков по имени Альбус и Аберфорт. И тут же принес это Тому.

— Я половины не понял, Милорд, но того, что понял, хватило, чтобы волосы встали дыбом! — Люц картинно взмахнул своей платиновой гривой.

Северус усмехнулся. Этот Малфой все больше походил на того, кого он так хорошо знал раньше.

Том улыбнулся:

— Люциус Малфой, за что я вас ценю, так это за умение самому замечать важные вещи и самостоятельно находить себе работу. Главное, ту, которая нужна именно сейчас. Вы редкий талант, друг мой.

Светлокожий Малфой порозовел от удовольствия. Он еще станет правой рукой и настоящим соратником этого могущественного волшебника! Его все узнают!

* * *

— Да-а, ваш семейный подряд — это нечто… Как магическая Британия жива-то до сих пор с таким исследовательским подходом? — Темный Лорд, хрустя суставами, потянулся, выныривая из записей.

Гаррик Олливандер краснел и потел… Теперь уже не за себя, а за своих предков.

— Но какие темы интереснейшие, да… — продолжал милорд, тяжело вздыхая. — И ведь не продолжить теперь, не развить. Негуманно. Тьфу…

— Да ладно вам, Том, для работы хватит исторического материала, — успокоил Алан.

— Ваша правда, — кивнул Том.

Олливандер выдохнул.

Северус, занявшийся своими проектами в зельеварческой лаборатории и привыкший принимать пищу там же (иногда прямо из рук) долго фырчал в ответ на приглашение к торжественному ужину, отправленное патронусом матерью.

— Как всегда, — скрестила руки Эйлин, опираясь на косяк у входа.

Северус поднял глаза и сморгнул: не часто мать позволяла себе отвлекать его.

— Сколько тебе осталось до окончания реакции? Стазис возможен?

— Минут через десять.

— Ладно, мы подождем. Не задерживайся.

Это было что-то новенькое… Милорд решил объявить о свадьбе и для этого собрать всех? Да ладно, что за глупости в голову лезут, он бы записками всех оповестил. Знает же, что тут все увлечены делом, сам ведь такой. Тогда что? Он четко отсчитал секунды и добавил в котел стабилизатор. Еще пять минут помешивания, и можно будет накладывать стазис.

* * *

Впервые в большой обеденной зале замка Певереллов собралось столько народу. Были и представители старшего поколения. Северус мысленно отметил старшего Малфоя, беседующего с Ноттом и Паркинсоном, еще один кружок лордов был ему мало знаком, но по родственным чертам он кое-кого определил: Розье, Эйвери, Мальсибер… Отцы тех, с кем он будет в одних рядах… Или не будет. Женщин было мало: мать, Ирма, Иви… Иви? За столом со всеми? Он молча поаплодировал таланту матери а, поймав ее взгляд, получил в ответ довольную улыбку.

Присутствующие чопорно и церемонно начали рассаживаться, едва появился Том. А когда он посадил подле себя по одну руку — Ирму, а по другую — Северуса, старшие лорды попытались надуться. Но появление под присмотром Алана Далтона старика Олливандера, присевшего было за дальний конец стола, а потом препровожденного почти к Милорду, кажется, вышибло из них дух.

Северус смотрел, как Том обводит взглядом недовольных индюков и понял: что-то будет.

— Господа, прошу запомнить, сегодня и отныне место за столом будет соответствовать вашей ценности в работе, и только ей. Никакие степени родовитости и полученные предками регалии действовать не будут. Вопросы?

— Кто будет определять эту вашу ценность?

— Не мою, а вашу, — голосом Тома можно было не только замораживать лед, но еще и колоть. А Ирма сидела и улыбалась… впрочем, как и Эйлин, Малфой-младший и сам Северус. — Определяю я. И только я. Недовольные могут покинуть мэнор хоть сию секунду. Антиаппарационный щит я снял.

Они видели, какие колебания отразились на прежде надменных лицах. Правда, не на всех.

— Ну? — Том надавил голосом так, что Розье и Эйвери не выдержали.

Раздался двойной хлопок, и двумя дорогими гостями стало меньше.

— Надеюсь, все остальные сделали правильные выводы.

Пара лиц все же дрогнула, но лорды остались на своих местах.

А вот застольную беседу милорд решил сделать тоже полезной, но немного более приятной. Чего стоило то, как он, приводя в пример старым лордам юного Малфоя, четко и подробно описал, какой эффективности в работе он ото всех ждет. В идеале. Малфои цвели нежно-розовым и только что не пахли…

Чуть позже милорд предоставил ему слово, чтобы он представил Ирму Принц, как нового полноправного члена рода Принц. Так вот почему ему обязательно надо было быть… Ладно. Северус мысленно усмехнулся, встал и произнес нужную формулу. Воздух вокруг Ирмы засветился светло-голубым, в нем метнулись черные всполохи, пронеслись ледяные иглы… Лорды сдавили челюсти, сдерживая восклицания.

Ох и не проста же их новая тетушка, проникся Северус, хотя что-то такое и предполагал. После него довольный хозяин представил Ирму Принц уже как свою невесту. Да-а-а, лица лордов уже можно было читать, как «Ежедневный пророк». Да и по цвету они… подходили. Желтенькие такие, да.

К счастью, официоз долго не продлился. Закончилось все, кстати, тем, что несколько недовольных лордов оставили свои палочки «для исследований», получив замену прямиком из рук милорда.

Лорд Нотт удивленно и радостно рассматривал новую палочку, видимо, она пришлась ему по руке, так что он решил ее опробовать. Чисто по-детски…

— Люмос!

Результат восхитил его, потряс окружающих, после чего, пока все дружно терли глаза, хозяин дома с кислой миной скомандовал своему замку включить запрет на колдовство.

Том не собрался светить своей благотворительностью, как и подставлять старого артефактора. Тот работал не за страх, а за совесть. Только — вот беда! Оказался не таким сильным, как его предки. И мало что мог изменить в их изделиях. А предки были