Сила магии - Татьяна Панина

— Простите за вторжение. Я знаю, что Вы не в настроении принимать гостей, но все же счел возможным нанести Вам визит. Неофициально, по-соседски. Если я нарушил Ваши планы, не стесняйтесь. Скажите, что я не вовремя, и я немедленно уйду.

«Уйдешь ты, как же, — вежливо улыбаясь, думал Локи. — Не для того ты так этой встречи добивался, чтоб так запросто от нее отказаться. Неофициально, по-соседски… мысли мои просканировал, или сам догадался?».

— Не волнуйтесь, у меня нет никаких планов. Я просто прихожу в себя после Запределья. Жуткое путешествие, надо Вам сказать. Врагу не пожелаю.

— Ужасно, — посочувствовал Корн, лихорадочно соображая, как перейти к интересующим его вопросам.

— Да, неприятно, но, хвала Мерлину, все позади.

— Простите мое любопытство, — замялся Корн, — Вы можете не отвечать, если эта тема Вам неприятна. Но Вы единственный, кому удалось вернуться из Ваурии. Что там сейчас происходит?

— Да, в общем, ничего интересного. — Локи взял со стола старинный нож для разрезания бумаг и завертел его в пальцах. — Немного страха, много насилия и практически полная невозможность выбраться своими силами.

— Но Вам все же удалось это, поздравляю.

Изящный серебряный поднос с дымящимся кофейником, чашками и пирамидкой пирожных вплыл вслед за Севинч и застыл между собеседниками. Девушка налила кофе в изящные, чуть больше грецкого ореха, чашечки и исчезла бесшумно и незаметно, как умеют только кошки и восточные женщины.

— Угощайтесь, — Локи пригубил свою чашку. — Знаете, о чем я мечтал в Запределье?

— О чашке хорошего кофе, должно быть, — предположил Корн.

— Именно так. Этого не хватало больше всего. Среди ваурского кошмара я мечтал о чашке хорошего кофе. Почему мы всегда так ценим то, что теряем?

— Потому что подсознательно ненавидим любое вторжение в мир своих привычек, — сказал Корн. — Вы не против, если я закурю?

— Нет, конечно. — Локи материализовал взглядом пепельницу в форме человеческого черепа.

— Господи, это что, вместо таблички «У нас не курят!»? Вы, вроде, были не против.

— Простите. — Оправленный золотом череп превратился в хрустальную абстракцию, отдаленно напоминавшую медузу.

«Волнуешься, дорогой сосед? — усмехнулся Локи. — И правильно делаешь. Ты еще и десятой части ждущих тебя радостей не знаешь».

— Вы знаете, я не имею права об этом говорить, но… понимаете, там, в Ваурии, моя дочь… — шепотом сказал Корн.

— Моя тоже, — без всякого выражения сообщил Локи. — Можете говорить в полный голос, у меня под столом не сидят представители магической этики. А если они решат сканировать помещение на предмет наших переговоров, то без труда узнают даже мысли.

— Это называется вторжением в личную жизнь и преследуется по закону.

— Как правило, да, если можно это доказать. Приятно жить там, где государство признает права своих граждан, правда? Расстрою Вас, в Ваурии это не практикуется.

— Кошмарная страна.

— Полностью согласен. Не понимаю, как Вы позволили Вашей девочке отправиться в такое рискованное путешествие…

— Отказ мог плохо сказаться на ее дальнейшей работе.

— Лучше плохая карьера в Эйре, чем хорошая смерть в Ваурии, — проворчал Локи.

— Будем надеяться, что все обойдется. — Рука Корна невольно дрогнула, пепел сигары упал на его белоснежные брюки, но Маг, занятый своими мыслями, этого даже не заметил.

— Конечно, — согласился Локи, раздумывая, что будет приличнее: рассказать гостю об испорченном костюме или не обратить на это внимание, — я тоже предпочитаю надеяться на лучшее. Впрочем, что нам еще остается?

— Говорят, в Запределье снова пришел Посланник Мерлина, — Корн отвел глаза. Локи понял, что собеседник решился на разговор. — Это соответствует истине ?

— Полагаю, что да, — осторожно ответил Локи и налил себе вторую чашку кофе. — Но Битвы я не видел.

— Я могу быть откровенен с Вами? — Другого выхода не было. Никто кроме Черного Локи не мог пролить и капли света на происходящее в Ваурии. — Мне нужен Ваш совет.

— К Вашим услугам, господин Корн. Чем могу?

— Меня пытаются шантажировать… последствиями Великой Битвы.

— Простите? — Локи одарил собеседника недоуменным взглядом.

— Моя Айка имеет к этому некоторое отношение. Видимо, девочка где-то допустила ошибку… по неопытности, конечно, об умысле и речи идти не может…

— И теперь Вас просят за эту ошибку заплатить? — договорил за соседа Локи.

— Именно так.

— Я бы не дал ни полмерлина, — не задумываясь, ответил Локи.

— Смею я узнать, почему?

— Во-первых, шантаж бесконечен. Никаких денег не хватит, чтобы удовлетворить аппетит шантажиста, который будет расти день за днем. Во-вторых, Ваурия расположена слишком далеко, чтобы хоть как-то разобраться в том, что там происходит, тем более, чтобы проверять все слухи о тамошних событиях. Вы уверены, что обвинения в адрес Вашей дочери имеют под собой хоть какую-то почву?

— Скорее, я уверен в обратном .

— Тем более, не стоит платить. Дав деньги, Вы косвенно подтвердите виновность Айки, признав возможность совершения ею служебной ошибки.

— Это голая логика, Локи, а если соответственно обстоятельствам, ближе к жизни?

— Для этого нужно, как минимум, знать обстоятельства этой самой жизни.

— Да я и сам толком не понял, — Корн внимательно наблюдал за своим собеседником, но так и не смог решить, что известно Локи об Айкиной миссии. — Подробностей не сообщали. Просто сказали, что эта тайна обойдется мне в кругленькую сумму.

— Если я правильно понял, Вы собрались платить кому-то за воздух, — подумав, сказал Локи. — Не могу сказать, что нахожу это решение разумным.

— Я отец, Локи. Айка моя единственная дочь.

— Скажите, — черный маг поймал взгляд собеседника, и Корна будто обдало волной холода, — а почему Вы решились довериться именно мне? Только из-за того, что я был в Запределье?

— Нет. — Корн решил играть в открытую. — Просто мой шантажист сказал, что за эту информацию Вы заплатите ему много дороже.

— Сколько они требуют с Вас?