Избранные циклы фантастических романов. Компляция.Книги 1-22 (СИ) - Измайлова Кира Алиевна

– Он мой помощник, и при нем ты можешь говорить свободно, ишиди, – добавила Фергия.

– Если бы я этого не поняла, то он бы сюда не вошел, – был ответ. – Не будем тянуть время, к делу.

– Да уж, давай начнем. Только скажи сперва, почему ты решила обратиться именно ко мне? Разве мало других чародеев?

– Даже слишком много, – ответила та. – И все они адмарцы, а мы – бардазины.

– Хочешь сказать, они не взялись бы за твое дело?

– Может, и взялись бы, если бы я упрашивала, как следует, – сощурилась Ири-Хтара. – Что делать? Пришлось бы идти к ним на поклон… К счастью, Ари-Мара сказала о тебе. Ты колдунья и ты чужеземка – уже этого достаточно, чтобы попытать удачи. Вдобавок ты женщина, а значит, лучше меня поймешь.

– Во всяком случае, попытаюсь, – вздохнула Фергия. – Что ж, приступим… Значит, пропала твоя дочь? Каким образом, ты можешь предположить? Наверно, если бы это случилось в пустыне, вы бы нашли… ну… хоть следы какие-то, верно?

– Именно. Мы нашли следы, – произнесла Ири-Хтара. – Ее мертвого коня, вернее, один остов – пустынные падальщики постарались. Но сбрую мы узнали. Следов дочери там не было.

– Погоди, она что же, в одиночку поехала куда-то? – нахмурилась Фергия.

– Мы все так делаем, когда становимся взрослыми. Тянет на подвиги. Хочется посмотреть мир и не слушать взрослых. Неужели тебе это не знакомо?

– Еще как! Только я этим занималась задолго до совершеннолетия, потому что… Потому что следить за мной было некому, – вздохнула Фергия. – Дед не успевал, а остальные… на Севере это в порядке вещей. Лезь, куда хочешь, только постарайся не убиться, а то родители расстроятся.

– Вот и у нас это в порядке вещей, – сказала бардазинка. – Девушка уже достаточно взрослая, чтобы не потеряться в пустыне, не умереть от жажды, не погубить коня, суметь отбиться от зверей. Пускай едет, куда захочет, взглянет на чужие становища, побудет в одиночестве… Это важно – побыть одной, наедине с пустыней и ночью. Иногда люди возвращаются совсем другими.

– А у вас не говорят, что в таких какой-то дух вселился? – тут же спросила Фергия.

– Разве что дух пустыни, а разве это плохо? Во мне самой живет такой, – усмехнулась Ири-Хтара, – уже шестой десяток лет. Не вижу от него никакого вреда, кроме пользы.

Я и так-то молчал, а тут окончательно лишился дара речи. Так этой красивой – очень своеобразной красотой, конечно же, – сухощавой женщине уже больше полувека? Впрочем, Флоссия Нарен тоже на свой возраст не выглядит… но она волшебница!

– Осмелюсь предположить, пропавшая была твоей последней дочерью, – сказала тем временем Фергия, и бардазинка кивнула, потом добавила:

– После нее были еще два сына, но сыновья – это другое. Они уйдут в другую семью. И не о том речь, шади! Мне нужно знать – возьмешься ли ты искать мою дочь?

– Взяться-то я возьмусь, только сможешь ли ты заплатить, ишиди? – последовал ожидаемый ответ.

– Я слышала, ты берешь дорого. Но у нас есть, чем рассчитаться. Если придется, наши мужчины снимут с себя все золото и серебро, даже драгоценную отделку с ножен и бляхи с лошадиной и верблюжьей сбруи, и ты не останешься внакладе. А если не хватит, мы отслужим.

– Надеюсь, не придется идти на такие крайние меры, ишиди, – усмехнулась Фергия, а я только головой покачал: Ларсий говорил почти так же. – Но к делу! Я поняла, что дочь твоя отправилась послушать пустыню, она была без сопровождающих, а когда стало ясно, что она не возвращается слишком долго, вы начали ее искать и обнаружили труп коня, так? И ни малейшего следа самой девушки?

– Именно, – обронила бардазинка. – Но остались следы каравана. Я думаю, дело было так: она подъехала слишком близко. Она красива, и это наверняка заметили. Может, заговорили дружелюбно, спросили о чем-то, хотя бы уточнили, верной ли идут дорогой, и она приблизилась еще. И тогда…

– Да, как бы ни была смела и сильна твоя дочь, сладить с несколькими крепкими мужчинами ей вряд ли по силам, тем более, она не думала, что придется драться, – согласился я. – А как же конь? Почему его убили?

– Взгляни на лошадь Фергии-шади и скажи, нужен ли такой бешеный зверь в караване?

– Нет, – сразу сказал я. – Но почему бросили тушу? Свежее мясо все-таки…

– Может, самое годное и срезали, – встряла Фергия. – Но теперь-то не поймешь, раз его уже обглодали стервятники. И вряд ли это был конек вроде моей Даджи… хотя и она может задать жару. Его наверняка приучили оберегать хозяйку, верно, ишиди?

Та кивнула.

– Ну вот, – удовлетворенно сказала Фергия, – а сладить с такой скотиной, когда она пытается забить тебя копытами или откусить голову, очень непросто. Выгоды от его возможной продажи крайне сомнительные… словом, пришлось прикончить.

– Ага, а потом они посмотрели на сбрую, на самого коня, на девушку и поняли, кто им попался, – довершил я. – Кстати, странно, почему не срезали эту самую сбрую.

– Ничего не странно. Может, коня подстрелили, но не насмерть, и он следовал за караваном, пока хватало сил. Чтобы его прирезать – сперва надо подойти вплотную, а что-то мне подсказывает – среди караванщиков самоубийц не было. Стрелять… ну… опять-таки, вряд ли они там великие стрелки и ящерице глаз выбить могут, а если лошадь вертится, так поди попади наверняка! Тем более ученый конь не приблизится слишком сильно, да и от стрелка удерет. – Фергия перевела дыхание и закончила: – А когда он пал… Возвращаться не стали, ясное дело. Подумаешь, сбруя! Сдается мне, девушка была так хороша, что старший караванщик рассчитывал продать ее очень и очень дорого. А что диковата немного, так обучат…

– Вот и я решила, что она угодила в плен, – глухо произнесла бардазинка. – Мы обыскали невольничьи рынки в округе, но не увидели ни одной похожей девушки. А говорить с нами не очень-то желают… Тогда я решила, что все дороги ведут в Адмар, и мы отправились сюда. И встретили тебя, Фергия-шади. Найди мою дочь!

– Ишиди, ты хоть скажи, как ее зовут, – вздохнула Фергия. – И опиши внешность. То есть я догадываюсь, что она похожа на тебя, но…

Та помолчала, потом сказала:

– Имя моей дочери – Эрра-Тана, она очень высокая, хоть и не выше меня, и такого же сложения. У нее широкие плечи, и чужаки издалека могут принять ее за юношу, пока не разглядят косы – они у нее ниже пояса, черные, как у нас с тобой. Лицом она похожа на меня, но черты мягче – она ведь совсем юна. И глаза другие. У нее глаза, как у ее отца – серо-синие, как небо перед грозой, как море перед ураганом, яркие и в то же время прозрачные. На левой щеке у нее родинка, на лбу другая. Она шутила, что даже рисовать не нужно – нужные точки уже есть. У нас считают, что ее отметили боги… – Ири-Хтара опустила голову, и я заметил, что в ее смоляных волосах блестят серебряные нити. – Кожа светлее моей. Ее отец был родом откуда-то из твоих краев, шади.

– Он жив еще? – тут же спросила Фергия.

Я решил: вдруг она рассматривает вероятность того, что партнер Ири-Хтары был случайным, а теперь вот вернулся в наши края, узнал о дочери и решил забрать ее в цивилизованные, по его мнению, условия?

– Он умер еще до ее рождения, – покачала головой бардазинка. – Мы встретились, и… Долго объяснять. Скажу лишь, что я хотела отпустить его, потому что ему плохо было в наших местах, но не успела. Был бой, он сражался отчаянно и погиб. А у меня осталась Эрра-Тана. Вот и все.

– Про одежду, думаю, спрашивать нет смысла, – протянула Фергия, – если твою дочь взяли в плен, то наверняка раздели. А вот оружие может где-то всплыть. Опиши и его!

Я понял, что это надолго, и лишь когда они закончили со всеми этими деталями, сообразил спросить:

– Ишиди, прости за нескромный вопрос, но твоя дочь уже познала мужчин? Не сочти за оскорбление! Просто если нет – то ее, скорее всего, могли продать только в одно место, а если да, то… вариантовбольше.

– Познала, разумеется, – фыркнула Ири-Хтара. – Я же сказала, что она недавно стала женщиной. Или вы полагаете, это означает…