музыкальный приворот - Анна Джейн

Я не стала делать музыку тише - пусть играет, вдруг Одинокий пастух собирает как раз слезы в свое странное стадо, чтобы они действительно больше не вернулись ко мне.

Хорошо, что никого нет, потому что сдерживаться столько времени мне было нелегко. Так внезапно все произошло - я умудрилась влюбиться, и сейчас все яснее и яснее это осознаю, потому что больше не строю никаких иллюзий. Почему человеческое счастье, придуманное самой, может быть разрушено за пару часов? Или даже за пару минут? Почему люди чувствуют друг к другу эти странные эмоции, которые заставляют стучать сердца, разгоняют кровь, играют гормонами и просто заставляют удерживать в памяти образы тех, Почему любовь почти не бывает взаимной? И почему именно я должна страдать и вспоминать, и почему мои глаза должны мокнуть не от дождя, а от собственных непрошенных слез?

Нет никого, и я могу делать все, что хочу - высунусь в окно, подставляя руки ладонями вверх под косые капли воды, приятно холодившие кожу. Сейчас, сейчас я немного поплачу, а потом больше не буду вспоминать ни Кея, ни кого другого, кто способен причинить боль своим одним существованием.

Я стояла, высунувшись по пояс, подставляя руки, лицо, плечи под сильный дождь и не боялась упасть - только в детстве я пугалась высоты. А теперь я боялась, что моя прежде налаженная жизнь пойдет под откос из-за глупых чувств, а ведь мне было так хорошо и уютно, когда я существовала в замкнутом пространстве и общалась с небольшим количеством привычным людей.

Гром вырвался из темных облаков вместе с моим глухим всхлипом - обычно я плачу молча.

Нет, нет, забуду об этом всем! Ничего страшного не случилось! Просто в очередной раз придумала себе Катя что-то странно. Все-таки, какая же красивая, душевная музыка. Каждый раз, когда я ее слышу, передо мной раскидываются шикарные альпийские луга, на которых играют краски и греется земля под нежными лучами осторожного солнца, боящегося растопить далекие снега, а одинокий человек со свирелью в руках ловко, но грустно играет, и никто его не слышит и не услышит. Свирель плачет, пастух плачет, и я тоже. Прямо-таки сопливое трио получается - под эту мысль я даже улыбнулась. Утирая лицо ладонями, продрогшая, но почему-то резко успокоившаяся, наконец, захлопнула окно, за которым успокаивался понемногу и кратковременный ливень.

И из- за чего я расстроилась? Из-за того, что кто-то целовался с другой девушкой и любит поиграть в Хозяина Мира? Я предупреждена -а значит, мне бояться нечего. И думать о нем, милом блондине, тоже не нужно.

"Одинокий пастух" играл уже который раз подряд - режим у музыкального центра был поставлен таким образом, что одна и та же мелодия играла до тех пор, пока ее не остановят и не поменяют на другой трек на диске. Знаменитая мелодия, казалось, не имела конца и начала, но… все-таки я уловила в ней и какие-то позитивные успокоительные нотки.

Пора бы его и выключать музыку. Кажется, слезы сами собой перестают идти.

Музыка все же умеет успокаивать.

Я успела лишь сделать музыку потише и тут же услышала, как на телефон вновь неугомонно заиграл. Правда, мелодия казалось вновь нормальной, а не раздражающей.

Интересно, кому я опять понадобилась. Если звонит…один человек со светлыми волосами, то я, наверное, занесу его в черную книгу, чтобы он не трепал мне нервы.

Но к моему большому облегчению мне звонил совсем другой человек. Тоже светловолосый, но не Кей, а Антон.

Классно! Какой же все-таки человек хороший - почувствовал, что мне плохо.

- Алло, - не мешкая, взяла я трубку. Голос у меня до сих пор был глухим и хриплый - после обильных "слезоизлияний" он у меня всегда такой.

- Катя?

Нет, это Чуня.

- Да, - чуть откашлялась я. - А это ты? Ну да, это ты, какие я глупые вопросы задаю.

- Ты дома?

- Ну да, - удивилась я такому вопросу, - а что?

- Может быть, мы сходим погулять?

Я захихикала, вытирая все еще мокрые уголки глаз. Эта фраза так напоминает детство - мы с подружками тоже звонили друг другу и говорили: "А может, погуляем?". А однажды в шестом классе мне так позвонил мальчик-одноклассник и так же пригласил меня погулять. Эх, почему же тогда, в ту пору, когда и я, и Нинка, относились к представителям сильного пола как к существам наглым и враждебным, я гордо отказалась. "Фиг тебе, а не гулять", - сказала я однокласснику. "Ну и дура", - тут же сообщил он мне тогда и пригласил другую одноклассницу. Уже через год у них была "любовь", и ни стали первой парой класса. Стоит ли говорить, что ваша покорная слуга чуть локти себе от досады не отгрызла? Честно говоря, мне не сильно хочется высовывать нос на улицу - и небо там такое мрачное - но вдруг, если я сейчас откажу одногруппнику, он завтра встретится с той же Татьяной или с Ольгой, или еще с какой-нибудь девушкой из группы. Тогда я сама себе отгрызу голову.

- Ты не хочешь? - Обеспокоено спросил Антон, потому что я замолчала и нервно смеялась - вот оно, последствие моей кратковременной истерики.

- Хочу. Пошли.

- А ты точно можешь? Почему у тебя голос такой странный? - Осторожно поинтересовался парень. Судя по шуму и гаму, он находился где-то на улице. Его голос изредка пропадал.

- У меня нормальный голос, - как можно более веселее откликнулась я, и нечаянно всхлипнула - после слез у меня совершенно непроизвольно бывает и такое. Верный признак того, что я успокаиваюсь.

- Ты что, плакала? - Почти что с ужасом спросил одногруппник. Наверное, он один из тех, кто боится женских слез и не знает, что с ними делать. Томас точной такой же - еще в детстве я поняла, что если мне стоит заплакать, он мигом сдаться: не будет ругаться, купит нужную вещь или сладость. А вот Нелли до сих пор не пресекла эту фишку и плакала только в глубоком уединении.

- Нет, - сама себе улыбнулась я, - просто порезала палец.

- У тебя все в порядке? Точно? Больно? - Засыпал меня вопросами молодой человек.

- Да все хорошо, - до сих пор несколько в нос заверила я его,- не беспокойся. И я могу, Анотош.

- Как ты меня назвала? - Почему-то удивился одногруппник.

- Антошей. Тебя так никто не называет?

- Никто.

Надо же, этого чудика никто не зовет ласкательно-уменьшительным именем. Тогда я буду первопроходцем.

- А тебя так звать можно вообще? - Вдруг ему такие сокращения не по душе?

- Зови как угодно, Кать.- Засмеялся он. - Во сколько тебе будет удобно встретиться?

- Во сколько? - Я задумчиво покосилась на большие круглые часы в виде радостного солнышка, в которое какой-то умник вставило механизм часов. - Давай часа через два.

- А где? Хочешь, приеду к тебе и подожду около подъезда? - и эти слова были мной едва расслышаны - шум машин и какое-то гудение перекрывали голос парня.