Корона Всевластия. Трилогия. - Татьяна Форш

— Для тебя, любовь моя, у меня всегда время найдется.

— Нам нужно отсюда уходить!

— Зачем? Лично я никуда не тороплюсь. Дежурство у меня только завтра, так что у нас есть почти сутки.

Рыкнув «Вседержитель, помоги!» с интонацией «Чтоб ты провалился!», она уставилась на меня загорающимися яростью сапфирами глаз.

— Вот только не надо мне устраивать здесь представления! Мы, кажется, вчера обо всем договорились, и ты пообещал…

— Так, стоп! Запомни. Я никогда ничего не обещаю, так что не нужно мне рассказывать сказки.

Девчонка хитро прищурилась:

— Ты хочешь сказать, что не помнишь наш разговор? Ссору?

— О! Мы уже даже успели поссориться? Какое бурное развитие отношений. — Держась за затылок, я поднялся, невольно бросил взгляд на себя (слава богу, одетый) и огляделся: маленькая светлая комнатка, где, кроме довольно мягкого ковра, на котором я сидел, и парочки картин, ничего не было. Мама дорогая, где это я? В какой приют для эстетствующих нищих меня занесло? — Где мы?

— Это уже второй вопрос. — Девчонка решительно придвинулась ближе и нежно обхватила руками мою голову.

Я замер, наслаждаясь мягкой прохладой ее ладошек. Боль, неохотно поворочавшись, вдруг стремительно начала стихать, наполняя голову легкостью и четкостью мыслей, но! Я по-прежнему чувствовал, что в мозаике моей памяти не хватает довольно большого фрагмента.

— Полегчало?

Я неуверенно кивнул:

— Относительно. Только все равно не помню эту ночь. Не просветишь?

Девчонка улыбнулась.

— С радостью! — И врезала мне такую пощечину, что я отшатнулся к стене, а в следующую секунду, едва не рыча от ярости, придавил ее к дощатому полу.

— Я, кажется, тебе уже говорил, что это не метод общения со мной? Не хочешь нарваться на крупные неприятности — лучше так больше не делай!

— Идиот, это для того, чтобы ты все вспомнил! — наконец устав вырываться, яростно прошипела она мне в лицо и, смерив убийственным взглядом, неохотно объяснила: — Это магия Лазури. Называется «Оплеуха памяти» и применяется в основном для увещевания смертных.

Хм, действительно. Мозаика вчерашней ночи сложилась до последнего пазла, но, как выяснилось, в ней не было ничего такого, что могло бы оправдать затрещину.

Продолжая удерживать девчонку одной рукой, я выразительно потер горящую щеку.

— Хм, как оказалось, я был прав! Никаких обещаний я тебе не давал. Более того, послал тебя подальше и лег спать. Какую магию применить мне, чтобы узнать, куда ты меня дела и почему мне так х… не подумай, что хорошо!

— Возможно, это твоя реакция на мое силовое воздействие. — На мгновение мне даже показалось, что в глазах девчонки промелькнула вина. — И вообще! Не надо было пренебрегать советами собственного ангела и не надо было меня злить! И запомни! Не станешь помогать по-хорошему — усыплю и прикую наручниками к батарее там, где тебя никто не найдет, пока не исчезнет угроза для твоей жизни и моей карьеры!

— Нет, Лайла! — Коротко хлопнула дверь, и сзади послышался зазвеневший колокольчиком голосок. — Ты этого не сделаешь. Правило второе Свода законов для хранителей: любое воздействие на человека даже для его блага — запрещено! Мы можем только объяснять. Выбирать они должны сами.

Лайла? Хм, красивое имя.

Я перекатился на пол, давая свободу мрачно сопящей девице, и сел, внимательно разглядывая стоявшую у двери незнакомку. Рыжая как огонек, в ореоле коротких кудряшек она была похожа на только что распустившийся одуванчик.

— А тебя не учили стучаться? — Лайла одним рывком поднялась ей навстречу. — И кто тебя просил называть меня по имени? Разве ты не знаешь, что в присутствии незнакомцев это строго запрещено?

— Ой. — Ни одно из этих обвинений девушку не смутило. Мило улыбнувшись мне, она заговорщицки подмигнула подруге. — А мне показалось, что вы знакомы. Даже очень хорошо.

— Дара, да ты… ты… — Лайла возмущенно посопела и, смерив подругу испепеляющим взглядом, пригрозила: — Я с тобой потом поговорю, а сейчас нам надо идти! У меня срочное дело к учителю!

— Гаврилий на три дня увел свою новую группу в Инквизель, знакомить ангелочков с развоплощением души пожелавшего этого небожителя. Может, подождете?

— У меня нет трех дней! — Девчонка нервно покусала губы и обернулась ко мне. Я уже поднялся и стоял, благоразумно не вмешиваясь в их спор. — Тар, а когда по земным меркам должен вернуться с работы Макс?

Я пожал плечами и задумался, прикидывая:

— Где-то через сутки. А что значит «по земным»? И вообще, где мы?

Словно не услышав мои вопросы, Лайла как ни в чем не бывало продолжила разговор с подругой:

— Дара, у тебя есть переход?

— Лайла, откуда у адептки школы ангелов — переход?

— Тогда одолжи мне шестикрыла!

— Бери, только надо об этом спросить его самого, а то завезет в такие райские кущи — и за неделю не выберетесь! — Девушка ехидно фыркнула, словно готовя нам превеликую пакость, и, поманив пальцем, вышла за дверь.

— Значит, так! — Лайла дождалась, когда за ней захлопнется дверь, обернулась ко мне и приглушенно заговорила: — Мы в Лазури. По-вашему — в раю. И у нас очень мало времени. От тебя требуется молчать и открывать рот только тогда, когда у тебя что-то спросят. Ясно?

— А кто эта рыженькая? Твоя подруга? Познакомишь? — Я едва сдержал смех, глядя, как возмущенно вытягивается личико моего… тьфу, моей… в общем, Лайлы.

— Ха! Чтобы я добровольно призналась своей соседке, что мне в подопечные достался такой мерзкий тип? — Обидно фыркнув, она прошла к двери и приказала: — Спускайся вниз и не заставляй меня ждать!

Я полюбовался на грохнувшую дверь.

Мерзкий тип?

Хм, кажется, девочка, ты даже не догадываешься, что это такое.

Язахлопнула дверь в келью и, миновав коридор, вышла из дома. На улице меня ждал маленький, умытый летним дождем сад и подруга, что-то внимательно разглядывающая в небе.

— Дара, почему ты…

— Ч-ш-ш! — Не отрываясь от изучения парящих в яркой сини облаков, она выразительно приложила палец к губам и шепотом добавила: — Улетел! Гад. Как только услышал, что надо немного поработать, — сразу улетел!

— Вернется? — Я с опаской тоже уставилась в небо. От этих летучих зверюг всего можно ожидать.

— А куда он денется? — хмыкнула подруга. — Попробует только не исполнить мой приказ, его Васиэль вмиг за непослушание или к Кириллию в табун вернет, или на Землю отправит, а он этого ох как боится!

— Вообще не пойму, зачем ты его взяла? Он же только жрет и… спит! Вон все клумбы уничтожил! А нам это жилье, между прочим, еще школе надо возвращать!

— Во-первых, он — моя практика. В отличие от тебя я еще не окончила курс теории, чтобы рассчитывать получить на практическое задание душу. А во-вторых, — она хитро сощурилась, — признавайся, кто этот смертный?

— Э-э-э, он… ну-у…

— Твой подопечный?! — Дара хоть и была меня на полстолетия младше, но как никто другой умела вычленить правду из моих красноречивых словоблудий. — Обалдеть! Такой красавчик! Знаешь, я тебе по-доброму завидую. Такого подопечного можно искренне любить и охотно ему помогать, а то попадется какой-нибудь… А ты его береги…

— Дарайя! — Ха, мало того что говорит о чем не знает, так еще и громко! — Он просто мой подопечный! Я должна ему помогать, потому что иначе не получу крылья! К тому же ты заблуждаешься. Красивый облик еще ничего не значит! Если бы ты знала, какие бесы живут в его душе! Он неспособен сострадать, неспособен любить! Он… он…

Хлопнула дверь.

— Любовь моя, ну сколько можно мною восхищаться! — Мне на плечи тяжело легли руки Тара. По-хозяйски обняв меня, он мило улыбнулся Даре, не сводившей с него глаз. — Не слушайте ее, девушка. Она просто ревнует.

— Что-о-о?! — Выскользнув из его объятий, больше похожих на боевой захват, я оттолкнула смертного так, что он впечатался спиной в дверь. — Да если бы не крылья, я бы уже давно отказалась от такой сомнительной практики! Лучше подождать еще век, чем быть хранителем такой гадкой душонки!

— Ну я ж говорю — ревнует! — усмехнулся он. Словно не замечая моего гнева, подошел к Даре и легонько сжал ее руку. — Тар.

— Просто Тар? — Подруга смущенно вернула ему улыбку, но руку не отняла.

— Для вас — просто. — Он неожиданно коснулся губами ее пальцев.

Обида, даже не обида — злость, петлей захлестнула горло.

Спокойно, Лайла. Спокойно! Пройдут эти несколько дней, минует опасность потерять крылья, и я избавлюсь от необходимости общаться с ним. Сотру его память и буду терпеливо ждать того момента, когда он наконец-то свернет себе шею! С его-то талантами это недолго.