Жития новомучеников и исповедников российских ХХ века - Сборник

В 1915 году отец Феодор окончил Московскую Духовную академию со степенью кандидата богословия. Его кандидатская работа «Ветхозаветные пророки как пастыри» заслужила высокую оценку рецензентов.

С 1 октября 1915 года по 27 декабря 1916 года отец Феодор был помощником секретаря Совета и правления Московской Духовной академии. 17 июля 1916 года он был награжден камилавкой за особые труды по обстоятельствам военного времени. 27 декабря 1916 года священник Феодор Делекторский по приглашению епископа Пермского и Кунгурского Андроника (Никольского) был назначен настоятелем Петропавловского кафедрального собора в городе Перми и преподавателем теории словесности и истории иностранной литературы в Пермском епархиальном женском училище. В 1919 году отец Феодор был возведен в сан протоиерея и в том же году Высшим Временным Сибирским Церковным Управлением, которое возглавлял архиепископ Сильвестр (Ольшевский), награжден золотым наперсным крестом. При отступлении Белой армии он остался в Перми.

В это время протоиерей Феодор решил всецело посвятить себя служению Церкви и принять монашеский постриг, о чем и сообщил епископу Пермскому Сильвестру (Братановскому), который принял соответствующее решение: «Ввиду безвестного отсутствия в течение 15–ти лет Антонины Делекторской и расторжения брака протоиерея Феодора Делекторского с нею в гражданском суде, церковное благословение с нее как таинство снимается для предоставления возможности протоиерею Феодору Делекторскому всецело посвятить себя служению святой Церкви в безбрачном состоянии».

В 1922 году протоиерей Феодор вернулся из Перми на родину во Владимирскую епархию и был назначен настоятелем Христорождественского собора в городе Александрове и благочинным всех городских церквей.

7 мая 1924 года Святейший Патриарх Тихон и Священный Синод постановили открыть в Самарской епархии викарную кафедру в городе Бугульме. 9 мая в храме Валаамского подворья в Москве митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский) постриг протоиерея Феодора в монашество с именем Никита и возвел в сан архимандрита. 12 мая архимандрит Никита был хиротонисан во епископа Бугульминского, викария Самарской епархии.

По прибытии епископа Никиты в Бугульму ОГПУ арестовало его, обвинив в связи с белочехами во время Гражданской войны. Но это ложное обвинение следователи не сумели доказать, и после месяца, проведенного в тюрьме, епископ был освобожден. В 1925 году власти снова арестовали епископа и обвинили его в том, что он совершал богослужение без разрешения местных властей как православный епископ, подчиняющийся Патриарху Тихону, между тем как законной религиозной организацией они признавали лишь обновленцев. Кроме того, преосвященный Никита был обвинен в том, что за богослужением поминал Святейшего Патриарха Тихона. После полутора месяцев пребывания в тюрьме в городе Мелекессе владыка был освобожден.

В 1926 году преосвященный Никита был назначен епископом Орехово–Зуевским, викарием Московской епархии, и с тех пор поселился в этом городе, где у него появилось много духовных детей. В 1927 году он был уволен по его прошению за штат. Жить, однако, он остался в Орехово–Зуеве. Он нес подвиг старчества, крайнего нестяжания и юродства. Иногда он выезжал в Москву и тогда останавливался у неких благочестивых людей, принимавших странников. Здесь в 1930 году он был арестован и приговорен к трем годам заключения в исправительно–трудовой лагерь и отправлен на строительство Днепрогэса, где ему пришлось работать конюхом и ночным сторожем.

В 1934 году владыка вернулся в Орехово–Зуево и поселился в комнате общежития, населенного в основном милиционерами кавалерийского взвода. Милиционеры знали, что это ушедший за штат епископ Орехово–Зуевский, но относились к нему доброжелательно, видя его совершенную нестяжательность и доброту. Духовные дети помогали владыке материально, но все, что ему давали, он раздавал нуждающимся, зарабатывая себе на жизнь сбором утильсырья. Он стал нищим, который благотворил нуждающимся. Среди некоторых людей, его знавших, его юродство вызывало недоумение, недоверие, и они указывали епископу, что сам его вид располагает к пожертвованиям. Однажды он ответил на недоумение одного из жертвователей: «Вы видели и знаете, что имеете дело с человеком, который страдает за свои убеждения и не мирится с… жизнью, полной обмана, предательства и пошлости… Да не подумайте вы, что мое ремесло — попрошайничанье. Ваши жертвы переданы мною неимущим бедным людям, и они всегда могут вам о том засвидетельствовать. Данное вами через нас взаим — дано Богу, Который в свое время и возвратит вам, ибо ничто у Него не пропадает».

Получив летом 1937 года распоряжение о начале массовых гонений, власти Орехово–Зуева стали собирать сведения через служивших в орехово–зуевском соборе обновленцев обо всех проживавших в их городе духовных лицах, и в частности о преосвященном Никите.

13 октября, когда епископ проходил мимо собора, сотрудники НКВД арестовали его. Он был заключен в Таганскую тюрьму в Москве. Сразу же после ареста начались допросы, которые продолжались беспрерывно в течение трех суток.

—Вы имеете определенное место жительства и место службы? — спросил следователь.

— Определенного места жительства и места службы я не имею, — ответил епископ.

— По каким документам вы проживаете и прописаны ли вы на жительство где‑либо?

— Документов я никаких не имею, и нигде на жительство я не прописан.

—В каком сане вы состояли ранее и какой имеете в данный момент?

—Ранее я состоял в сане епископа и имею этот сан епископа до настоящего времени.

Убедившись, что перед ним епископ, следователь счел достаточным для осуждения сан владыки и уже не стал ничего спрашивать о его антисоветской деятельности.

19 октября был допрошен один из лжесвидетелей, который сказал, что знает епископа с 1936 года, что епископ имеет большой круг единомышленников и почитателей во многих городах Советского Союза, что будто бы владыка говорил ему: обязанность каждого истинного пастыря — это побуждать верующих к защите Церкви, не допустить закрытия церквей, организовать верующих вокруг церкви для ее защиты. В заключение лжесвидетель сказал, что епископ юродствует и к нему обращаются как к прозорливому, который может провидеть грядущее.

17 ноября тройка НКВД приговорила преосвященного Никиту к расстрелу. Епископ Никита (Делекторский) был расстрелян через день после приговора, 19 ноября 1937 года, и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

ИСТОЧНИКИ:

ГАРФ. Ф. 10035, д. 19180. РГИА. Ф. 831, оп. 1, ед. хр. 263. Владимирские епархиальные ведомости. 1907. № 42. Богословский вестник Московской Духовной Академии. 1912. Т. 1. Ч. 4. С. 431—432. Журналы собраний Совета и Правления Императорской Московской Духовной Академии за 1915 год. М., 1916. С. 542. Памятная книжка Московской Духовной Академии. 1916. Пермские епархиальные ведомости. 1917. № 1. Дамаскин (Орловский), игумен. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Кн. 5. Тверь, 2001. С. 337—340.

Ноября 6 (19) Преподобномученик Варлаам (Никольский)

Составитель игумен Дамаскин (Орловский)

Преподобномученик Варлаам (в миру Василий Михайлович Никольский) родился в 1872 году в городе Люторичи Епифановского уезда Тульской губернии в семье волостного писаря.

Василий окончил духовное училище и в 1895 году поступил послушником в Чудов монастырь в Москве, где вскоре был пострижен в монашество с именем Варлаам. Около 1909 года он был рукоположен в сан иеродиакона, а затем — в сан иеромонаха.

С 1917 по 1925 год иеромонах Варлаам служил в Москве в церкви Никола–Плотники на Арбате, с 1925 по 1929 год — в храме Спас–Пески на Арбате. В 1929 году он был возведен в сан игумена.

28 декабря 1930 года игумен Варлаам был арестован. В это время были проведены аресты священнослужителей и насельников монастырей, многие из которых после закрытия обителей жили на частных квартирах или при храмах.

31 января 1931 года следователь допросил игумена Варлаама, и он сказал: «На заданный мне вопрос о моем отношении к существующему строю показываю: я монах, сторонник Церкви тихоновской ориентации, поэтому привык к повиновению, и поскольку такая политическая власть дана Богом, то, следовательно, я ей полностью подчиняюсь и даже поддерживаю. Родственников, как в пределах Союза, так и за границей, кроме упомянутого мною брата, не имею и переписки также, поэтому вращаюсь исключительно в среде своих прихожан».

По окончании допроса следователь подписал постановление, в котором говорилось: «Имеющиеся в деле материалы полностью подтверждают контрреволюционную деятельность Василия Михайловича Никольского, выражавшуюся в антисоветской агитации».