Другая история науки. От Аристотеля до Ньютона - Сергей Валянский

В древнерусском феодальном государстве, наряду с монастырской медициной, развивалась и народная. Распространённые лечебники содержали ряд рациональных наставлений по лечению болезней и бытовой гигиене и травники (зельники), содержащие описание лекарственных растений. Среди народных лекарей была специализация: «костоправы», «очные» и «кильные» (по грыже) лекари, «камнесеченцы», «камчужные» (по лечению ломоты, ревматизма), «почечуйные» (по геморрою), «чепучинные» (по венерическим болезням) лекари, бабки-повитухи, бабки-целительницы и другие.

Большую роль в развитии медицины сыграли врачи Востока: ар-Рази (известен в Европе под именем Разес); Ибн Сина или Авиценна (ок. 980–1037), автор «Канона врачебной науки», энциклопедического свода медицинских знаний, и Исмаил Джурджани (XII век), отразивший достижения хорезмийской медицины.

Европейская и арабская медицина

Уровень медицинской практики в Европе, до того, как дало себя знать арабское влияние, видимо, был очень низок. Усама ибн Мункиз, арабский автор времен Крестовых походов, приводит пример, характеризующий состояние медицины того времени. Его дядя-эмир послал врача к соседу-франку, по его просьбе. Его позвали лечить рыцаря и женщину. Врач вернулся на удивление быстро, и рассказал следующее.

У рыцаря был абсцесс на ноге, и арабский врач применил припарки к голове. Абсцесс прорвался и начал уже подсыхать. Женщина страдала «сухоткой» (тут, однако, не вполне ясно, что автор имеет в виду). Араб предложил строгую диету, включавшую много свежих овощей. Затем появился франкский врач. Он спросил у рыцаря, что тот предпочитает: жить на свете с одной ногой или умереть с двумя. Рыцарь дал желаемый ответ. Врач заставил его положить ногу на колоду, и какой-то силач взялся отрубить больную часть ноги острым топором. Первый удар не достиг цели. Второй раздробил кость, и рыцарь тут же умер.

Лечение женщины оказалось еще ужаснее. Франкский доктор объявил, что в нее вселился бес, и что надо ее остричь. Так и сделали, после чего больная вернулась к своему рациону из чеснока и горчицы. «Сухотка» усилилась; врач приписал это перемещению беса в голову больной. Он сделал крестообразный надрез на ее черепе, обнажив кость, и втер туда соль. Женщина тут же умерла. После этого арабский доктор поинтересовался, нуждаются ли еще в его услугах. Ему сказали, что нет, и он поспешил вернуться домой.

В то же время Усама сообщает о лекарстве от золотухи, рекомендованном одним франком, добавляя, что сам проверял его и нашел весьма эффективным. В целом же из описаний Усамы следует, что европейские врачи не понимали физиологических причин болезненного состояния, слабо владели и хирургической техникой. Но обладали познанием в лечебных свойствах минералов и растений. И европейские источники разделяли это мнение о сильных и слабых сторонах медицины в Европе.

Один студент-гуманитарий из Парижа оставил воспоминания о поездке в 1137 году в Монпелье. Он там изучал медицину. Среди населения города было много арабов и евреев, в том числе арабоязычные христиане, и медицина была тесно связана с арабской традицией, сложившейся на юге Испании. Можно сделать вывод, что вклад Монпелье в посредничество между европейской и арабской медициной гораздо более значителен, чем это обычно представляют.

Хирурги в Европе долго считались низшими по своему общественному положению. В 1163 году даже появился специальный церковный рескрипт, запрещавший преподавание хирургии наравне с другими медицинскими дисциплинами в медицинских школах. Однако наступило и ее время; хирургию начали изучать. Перемена произошла от требований практики. Крестовые войны, видимо, поставляли слишком много «материала». К тому же стали доступны переводы с арабского, а крестоносцы получили какой-то опыт в сарацинской медицине. К 1252 году Бруно да Лонгобурго из Падуи смог составить важный трактат под названием «Chirurgica Magna».

Возможно, опыт крестоносцев пригодился и при учреждении первых лечебниц, появившихся к 1200 году как заведения, специально предназначенные для содержания больных. Однако они отставали от арабских в таких вопросах, как выделение для инфекционных заболеваний специальных палат. Пациентов навещали врачи, но первое свидетельство о больнице с собственным врачом (в Страсбурге) относится к 1500 году. Другая арабская традиция — клиническая практика студентов в больнице, была заимствована Европой лишь около 1550 года.

Зависимость европейской медицины от арабской сохранялась вплоть до XV–XVI веков. Она особенно наглядна, если проанализировать список работ ранних печатных книг. Первой из них был комментарий Феррари да Градо, ученого из Павии, к девятой части основ ар-Рази. «Канон» Авиценны был издан в 1473 году, второе издание вышло в 1475, а третье — даже раньше того, как было напечатано первое сочинение Галена. До 1500 года выпущено шестнадцать изданий «Канона». Поскольку этой книгой продолжали пользоваться и после 1650 года, считается, что это самый изучаемый медицинский труд во всей истории человечества. За «Каноном» идут переведы с арабского из таких авторов, как ар-Рази, Аверроэс, Хунайн ибн Исхак и Хали Аббас.

И статистические данные о числе ссылок в ранних европейских трудах свидетельствует о преобладании арабского влияния над греческим. В работах Феррари да Градо, например, Авиценна цитируется более трех тысяч раз, ар-Рази и Гален — по тысяче раз каждый, и Гиппократ всего сто раз. Короче говоря, в XV–XVI веках европейская медицина была лишь слабым развитием арабской.

Медицинские факультеты университетов, возникших в Европе в XI–XII веках, не могли способствовать быстрому прогрессу медицины, так как работали в рамках канонизированных, схоластических взглядов. Может быть, только в нескольких университетах — Салернском, Падуанском, Болонском (Италия), Краковском (Польша), Пражском и в Монпелье (Франция), давление схоластики было меньше. Отдельные ученые пытались, конечно, противодействовать. Так, за опытное знание и против схоластики выступал испанский врач Арнальдо де Виланова (XIII–XIV века), да и многие другие.

Наиболее крупными достижениями европейской научной мысли этой эпохи в области изучения живой природы были только важные открытия по анатомии. Главное из них — открытие законов кровообращения, принадлежит англичанину Гарвею, о котором скажем дальше. Самую выдающуюся роль в сфере анатомии, как полагают, играла школа, основанная а Италии брюссельским уроженцем Андреем Везалием (1514–1564), автором сочинения «О работе человеческого тела» (Базель, 1543). К сожалению, мнение, что именно он первым стал рассекать трупы казненных преступников и даже производить над ними опыты, совершенно не доказано. Зато бесспорно доказано, что Везалию пришлось бороться не только с предрассудками своего времени, но и с завистью, которую навлекло на него покровительство Карла V и Филиппа II. Его обвинили во вскрытии тела живого человека, и в результате он был вынужден отправиться в Палестину на богомолье, а на обратном пути был заброшен бурей на пустынный остров и умер там от голода.

Другая трагическая история была связана с важным анатомическим открытием, сделанным в ту же эпоху, — открытием малого круга кровообращения. Первое упоминание о нем имеется в «Восстановлении христианства» (1553) уроженца Арагоны, доктора медицины Парижского университета Михаила Сервета (1509–1555). Кальвин приказал сжечь его в Женеве как еретика.

Сочинения Михаила Сервета вряд ли были известны Матео Реальдо Коломбо, который был учеником Везалия и преемником последнего по профессорской кафедре в Падуе. Потом он переехал в Пизу, а затем но приглашению папы Павла IV в Рим. Коломбо первым стал производить вивисекции над собаками (до этого для опытов использовались только свиньи). Малое кровообращение вместе со многими другими открытиями описано им в 15-томном сочинении «О вопросах анатомии», вышедшем в Риме в год его смерти (1559). В книге он допускает нападки на своего учителя Везалия.

Медицина Европы XVI–XVII веков

Медики Западной Европы в 1-й половине XVI века стремились овладеть чуть ли не всеми научными знаниями. Они изучали математику, чтобы овладеть астрономией, так как им нужно было учитывать влияние небесных светил на здоровье. Они изучали арабский и еврейский языки, так как нужно было уметь читать произведения медицинских писателей в подлинниках. Для знания этиологии (учения о причинах болезней) требовалось владение физикой и даже метафизикой.

Зоология входила в круг их непосредственной специальности, ботаника тоже, так как практически все лекарства были растительными. Химия, доставившая медицине новые средства для излечения болезней, тоже входила в изучаемые ими науки; началось изготовление новых лекарств из металлических солей. Хотя мечтания о панацее, универсальном лекарстве из золота еще не заглохли, успехи медицины были чрезвычайно велики. Терапия научилась употреблению в качестве лекарств ядовитых веществ. Например, Парацельс вместе с антимонием ввел в употребление опиум и ртуть.