Англия изнутри: записки нелегала - Александр Донец

По вечерам мы ходили погулять, места здесь были красивые, немного отходишь от каравана, и нас окружают горы, море. А какие красивые здесь были закаты? Небо переливалось разными цветами, облака давали такое разнообразие форм, что даже дух захватывало от всего этого. Конечно, если ты мог смотреть на это не предвзято, свежим взглядом без сравнений.

Как-то в одну из таких прогулок Яна меня спросила, Саша, а у тебя такая же зарплата как у нас?

— Немного больше, — лаконично ответил я, не вдаваясь в подробности.

Через неделю, когда на одном из привалов на поле Людмила заметила, что если я высыпаю капусту это сразу ощутимо, мол, не сравнится с Армандом и Федей. Я хотел ответить, что придет время, и они также будут сыпать, но Яна успела сказать раньше:

— Так что вы хотите, он же получает больше чем вы.

— Больше? — спросила Люда.

— На немного, — ответил я.

После этого случая Арманд и Федя на поле стали работать от меня отдельно, не помогая на рядах, я ведь делал два ряда, в то время как они по одному. У нас ведь как заведено, если ты получаешь больше, даже если ты бригадир и работаешь больше, ты все равно козел, а значит и помогать тебе не стоит.

Насчет Яны я тогда свои выводы сделал, зачем она сморозила это, я так и не понял. Это намного позже пришло осмысление, что такие люди не могут жить спокойно, им нужен конфликт, чтобы группа была не единым организмом, а обособленным. Того с тем поссорил, того с этим, глядишь и колоритнее краски вокруг, все скубутся, а ты в сторонке потираешь руки и радуешься.

После этого случая я впервые начал задумываться о том, что с такими девчонками можно не хило попасть. Если человек тебя может подставить так просто, без всякой причины, то, что ожидать, если эта причина появится?

Как бы то ни было, но после этого, наши люди обнаглели и теперь у меня не просили что-то как раньше, а требовали. Говоря, Саша тебе платят, значит выполняй.

Мелочи всякого рода я не беру, но доходило, конечно, до смешного, так, такси в город отсюда стоило 15 фунтов, дойти еще до города можно было, а вот идти обратно с сумками, нет. Вот второй караван и обратился ко мне с пропозицией-приказом, чтобы я договорился с Кевином, дабы он отвез их в город на своей машине, те скупились, и он бы обратно их привез.

Я договорился, он их забрал и отвез.

Я, Яна и Оксана сами приехали в город, погуляли немного, потом купили продуктов и на такси уехали обратно. Когда я уже был в караване, у меня зазвонил телефон, это была Трейси:

— Привет Алекс, а где Кевин?

— Привет Трейси, я не знаю.

— А он что не с тобой?

— Нет, я сам ездил в город.

— А то он уехал еще 3 часа назад, сказал что быстро, но до сих пор его нет, а телефон у него выключен. Ну ладно, извини тогда.

— Ничего.

Я положил трубку.

В другой раз, когда наши повторно мне сказали, что ты получаешь больше, поэтому выполняй то, что мы просим, я протянул свою выписку из зарплаты.

— На прошлой неделе, я получил больше вас на 6 фунтов, при этом только на телефонные разговоры с Джеймсом по вашим вопросам я потратил половину, у него Орандж, а не Водафон как у меня, можете подсчитать, сколько мне обходится 5 минут разговора с ним. Я могу вам заявить, если кто-то хочет на мое место, пожалуйста, я звоню Джеймсу, говорю, извини, я устал, все вопросы теперь решай с этим человеком. Кто-то хочет на мое место, жду?

Выписку я специально не стал забирать, чтобы ее увидели все.

Если найдется желающий за 6 фунтов в неделю являться переводчиком, решать вопросы для нашей группы, возникающие по ходу жизни и еще созваниваться с Джеймсом каждую неделю, то, пожалуйста, я буду рад уступить свое место.

После этого случая наши люди успокоились. Яна по своей глупости ударила, но цели не достигла, удар только пошатнул меня, не причинив вреда.

Закрытая группа должна иметь сплоченность, иначе это чревато конфликтами, а конфликты нам здесь, в замкнутом пространстве, были не нужны.

Кевин перешел в комбайн, на ту работу, которую выполнял раньше Коля. Трейси видно решила, что негоже ее мужу вкалывать как проклятому, если можно побездельничать в комбайне. К тому же, так получалось, что обычно женщины или слушали радио, или разговаривали, так быстрее проходило время.

Но здесь Трейси как максимум могла слушать радио, разговаривать ей было не с кем, наши по-английски не говорили и одно дело понять африканца, который говорит для нас намного понятнее совсем другое англичанина. Как-то Кевин уехал на пару дней, тогда она на перерыве разговаривала со мной, не скажу, что у нас шло отличное общение, но процентов 60 я понимал, она, наверное, больше.

На поле работа шла своим чередом, мы собирали капусту, женщины ее паковали, когда шел дождь, если мелкий продолжали работать, если крупный, ждали пока он закончится, и двигались дальше.

После дождя на небе появлялась радуга, между двух гор, на фоне моря, красота была неописуемая. Погода здесь менялась очень быстро, утром светит солнышко, но уже через час небо затягивается тучами и идет дождь. Проходит еще полчаса и вновь выходит солнце.

Первое время жизнь в караване с Яной и Оксаной была даже интересной, новые люди, новые истории, свежая кровь так сказать. Когда живешь вместе, то человек много может рассказать о себе, тем более, когда ты готов слушать.

Яна и Оксана были подругами, жили вместе в одном дворе, а потом как-то сразу вышли замуж и снимали квартиры неподалеку. Оксана выбрала себе мужем болгара, хотя ее отец говорил, женишься на болгаре, прокляну. Тем не менее, выбрала она именно болгара.

— Почему у твоего отца была такая ненависть к болгарам? — спросил я.

— Ты с ними не жил, — ответила мне Оксана, — а мы, какое время жили вместе, у нас все соседи были болгарами, поверь, хуже людей, чем болгары нет.

— Тогда зачем ты вышла замуж за болгара?

— Не знаю, первое время мне муж нравился.

Это первое время у нее было недели две, а потом доходило до безумия, с летящими друг в друга тарелками, бойкотами и отказом в сексе на целые недели. Причем наступил момент, когда он начал харить ее уже своим присутствием, Оксана призналась, что когда Яна пришла и сказала ей за поездку в Англию, то она обрадовалась. У нее появился реальный шанс вырваться из той ямы, по ее словам, в которой она оказалась. Ей надоело полное безденежье, бесперспективность, когда ходишь от одной съемной квартиры в другую, ища что-то получше и подешевле. Чтобы купить квартиру в Днепре без помощи родителей, так об этом и думать не стоило. У Оксаны родители были без денег, также как и у ее мужа. В обоих семьях кроме них были еще дети, родителям надо было еще думать о них. Замкнутый круг, из которого выхода она не видела.