Записки рыжей эльфийки - Лиза Истомина

   - Мира! - крикнул Мракс служанке. - Принеси мне старые записи времён Совета!

   - Слушаюсь.

   Звук её шагов быстро стих, а вампир на удачу распахнул ближайшую книгу. Как прозаично - попались стихотворения Гёте, столь любимые и мной, и им.

   Как странно мне читать глазами

   Свой лепет, смолкнувший в былом...

   А тут ещё из дома в дом

   Броди за беглыми листками!

   Что в жизни разделял, бывало,

   Далёкий, долгий переход -

   Идя к читателю, попало

   В один и тот же переплёт...

   Но прекрати пустые речи,

   Сдавай-ка томик свой в печать:

   Наш мир - клубок противоречий,

   Тебе за них не отвечать!

   Усмехнулся. "Самооправдание" было его любимым стихотворением, и как важно получить его в столь интересный момент.

   Ещё раз перелистал книгу и ткнул пальцем в первую строфу "Пляски мертвецов":

   Пред сторожем в полночь рядами могил

   Погост распростёрся в молчанье,

   И месяц на плитах холодных застыл

   В холодном и чистом сиянье.

   Но вот под крестом оживает мертвец...

   Где муж, где жена, где старик, где юнец

   Встают в одеяниях длинных. <...>

   По правде говоря, в этой строфе описывается пробуждение новых вампиров. Не знаю, где уж великий немецкий поэт и мыслитель смог подсмотреть это, но как точно он изобразил всю атмосферу погоста! Прямо... жесть! И, не премину сказать к слову, "Пляска мертвецов" - о да, это именно то, по чему соскучилась моя рваная дрянная душонка Демиурга!

   Мысли Томаса прервала Мира. Постучавшись в косяк двери и уперев взгляд в пол, она неуверенно прошла к столу и уронила толстенную книженцию на него. Книга, размером более трёх тысяч страниц, заманчиво манила открыть первую страницу. Только покрытые золотом литеры "O. V. T." знали, что не будь вампирский граф бывшим членом Совета, давно бы попался на это. А так никакое проклятие "глупых вампиров" ему не грозит.

   Том спешно поблагодарил служанку и провёл над обложкой рукой. Как только литеры признали родную кровь и засеребрились, он открыл первую страницу, всегда чистую. Вообще-то, весь альманах состоял из чистых белых страниц, ни разу не тронутых тленом, но стоит только задать вопрос или приказать что-либо, как нужная информация появлялась и показывалась только вопрошающему. Не знаю, зачем столь странные меры безопасности нужны, раз всё равно её украл хранитель и никому об этом не сказал. Даже проверять поместье оного не пришли - наивные, они решили, что хранитель книги Совета не станет их обводить вокруг пальца.

   - Мне нужна информация о Марисе Данрай: где я её видел, где слышал, все статьи, подписанные её именем.

   Листы согласно зашуршали и перевернулись сами собой. Дата на самом первом проявившимся упоминании стояла памятная - 1848 - год, когда Томас Мракс ушёл.

   *18 мая 1848 года*

   Сегодня в Германии, в соборе Святого Павла во Франкфурте-на-Майне, состоялось первое заседание парламента - Франкфуртского национального собрания. Именно там наши помощники смогли-таки отыскать бежавшую из страны дочку нашего короля. Она присутствовала на заседании в качестве первого сподвижника короля Фридриха-Вильгельма IV и решительно отказывалась от объединения Германии. Член делегации, Томас Мракс, граф Северной долины, договорился с немецкими вампирами о нелегальном перевозе дочери короля на территорию Румынии-Трансильвании. Вечером того же дня немцы похитили первого сподвижника Фридриха и привезли нам.

   *19 мая 1848 года*

   17:41. На момент написания этой записи в кабинете короля проходит внеочередное собрание Высшего Совета. Решается вопрос об изгнании его родной дочери.

   19:03. Высший Совет во главе с королём великодушно решил оставить принцессу в живых, однако отныне она лишается имени, фамилии и всего остального, включая наследие отца. Принцесса безоговорочно приняла это решение, высказав лишь желание взять имя своей матери. Разрешение дано.

   Дальше шла пустота, ни одной записи не показывалось. И вдруг:

   *17 июня 1848 года*

   Граф Северной долины, Томас I Мракс, внезапно отказался от предложенной ему чести - возглавить орденский Дом Розы - и ушёл из Совета. Посчитав такое поведение недопустимым, король румынских вампиров подготовил приказ о казни графа через сжигание, но главный редактор газеты, а по совместительству и хозяйка монополии книгопечатания, решительно воспротивилась такому решению. Она смогла уговорить нашего короля о, цитирую, "сложении приказа в долгий ящик, поскольку сейчас важнее другие вопросы, из-за которых на кону стоит жизнь страны". Как ей это удалось, никто не знает, но, возможно, всему виной происшествие восемнадцатого мая сего года (об этом читайте соответствующую запись).

   Вампир изумлённо приоткрыл рот. Ничего такого он слыхом не слыхивал, быть не может, чтобы без него решали жить ему или погибнуть смертью храбрых. Шутка? Нет, скорее всего графа Северной долины просто не известили, не посчитав нужным.

   Задней мыслью заметил, что ни в одной записи нет упоминания об именах короля и принцессы. Стёрли, наверное. И кто эта хозяйка монополии книгопечатания, так рьяно заступившаяся за Томаса? Дочь короля, которую он не знает лично, но действительно вывозил нелегально? Тогда почему она это сделала, никто не знает?

   Расстроенно подпёр подбородок кулаками, как на вновь перевернувшейся странице отпечаталась статья из лондонского "The House of Rose":

   Ужасное происшествие по Оксфорд-стрит, 36.

   Почётный член Высшего Совета, бывший помощник-секретарь Главы Совета, Томаса Мракса, второй хранитель книги после вышеназванного, миссис Мэри Белл была убита в своём доме 7 октября 20** года серебряной пулей в сердце и несколькими ножевыми ранениями в область живота. Главным подозреваемым является её муж, мистер Джордж Кевин Белл, бывший во время убийства в доме. Расследование по этому делу продолжается, на помощь будут призывать все силы вампиров и полувампиров, включая бывшего Главу Совета Томаса Мракса (о деле его несостоявшейся казни читайте в следующем номере "The House of Rose").

   Статью подготовила: Мариса Данрай.

   Дата выхода газеты: 9 октября 20** года.

   - Так-так-так, - буркнул вампир, пробегая глазами по вырезке, - значит, ты знаешь о приказе нашего короля. Книга, тысяча триста девяносто седьмой номер этой газетёнки вышел?