Китай - Эдвард Резерфорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Генерал Ли нахмурился. Это не похоже на китайскую пушку.
Точно направленный второй залп. На этот раз картечный выстрел пробил наступающую колонну тайпинов.
Это британские пушки и британские стрелки. Генерал Ли был уверен. Но что они тут делают? Он даже толком понять ничего не успел, как вдоль всей стены британской концессии появились ряды людей, вооруженных современными британскими ружьями, и открыли страшный огонь по флангу тайпинов. Теперь обстрел начался и с китайской крепостной стены. Из фитильных мушкетов в основном. Но при попадании даже они наносили ужасный ущерб.
Войска тайпинов, застигнутые врасплох, остановились. Им строго-настрого наказали уважать британцев, бывших на их стороне. Даже хитрый генерал Ли встал как вкопанный и в ужасе глядел на происходящее. Затем он приказал отступить, поскольку здесь его люди просматривались как на ладони, слишком легкая мишень.
Некоторые услышали его команду. Они мялись. Очередной залп картечью из артиллерийской батареи. Англичане поливали их огнем со стен. Стреляли и из других концессий.
Войска тайпинов, поняв, что попали в ужасную ловушку, начали отступать. Генерал Ли отступил вместе с ними.
Но почему англичане вдруг превратились во врагов? Это не имело смысла. Они же тоже вели войну с императором. Все потому, что им все еще не по душе была версия христианства? Насколько знал генерал Ли, в ней не было ничего такого уж страшного. Или это связано с опиумом? А может, они заключили сделку с императором?
Он понятия не имел, но нужно перегруппировать свои силы и отменить штурм. Это первое. Генерал Ли должен спасти своих людей. Следующие полчаса нет времени думать ни о чем другом.
Ни англичане, ни китайцы не вышли из-за своих стен. Уже что-то. Он смог отвести своих людей на безопасное расстояние.
Причины непонятны, но одно было ясно: правила игры изменились. Все его надежды и планы рухнули. Как и надежды и планы Небесного царя. И Ньо, конечно.
Ньо. Он все еще сидит в своем кресле?
Неужели его отряды, отступая, прошли мимо него?
Да.
По крайней мере, никто из британцев не пытался выстрелить в него со своих стен. Но когда генерал Ли подошел к Ньо, то увидел, что его лучший командир уже очень далеко, в ином мире, а после смерти на его лице застыло выражение невыразимой печали.
Летний дворец
Можете себе представить, как я себя чувствовал! Господин Лю был главным евнухом и заправлял всем во дворце. У него была власть. У меня ничего не было. И он собирался стереть меня в порошок.
Господин Лю не терял времени зря.
На следующее утро, когда я пришел в квартал евнухов, чтобы приступить к работе, и отправился к своему наставнику, тот сообщил:
– Прости, я больше не твой наставник. Тебя отправили в прачечную по соседству.
Прачечная представляла собой большое прямоугольное помещение с чанами, в которых можно было утонуть. Вдоль одной стены стояли катки и вешалки, на которых сушилось белье. В помещении витал еле уловимый аромат сосновой смолы от деревянных стиральных досок, но все перебивал едкий запах щелочного хозяйственного мыла. Старший евнух, высокий мужчина, выглядел так, словно из него давно выполоскали всю жизнь. Помнится, я огляделся и подумал: «Скучища».
Зря я волновался. Евнух, заведующий прачечной, сообщил, что ему поступил новый приказ, и указал на стоящего у двери сморщенного старого евнуха в синем хлопчатобумажном халате – не слишком чистом!
– Пойдешь с ним! – велел он.
– Можешь звать меня Вонючка, – прокаркал старик. – Большинство так и делает. – Он с любопытством посмотрел на меня. – Какой проступок ты совершил?
– Разве это имеет значение?
– Нет. Просто обычно людей ссылают сюда на месяц в качестве наказания. Но я только что узнал, что тебе предписано работать со мной до конца своих дней. Вот мне и стало интересно, что ж ты такого натворил.
– У нас впереди куча времени. Еще успею рассказать. Куда мы идем?
– К кухням, – ответил старик.
Жилые помещения евнухов прятались в углу у южной стены, рядом с боковыми воротами. Кухни располагались в северо-западном углу. Поэтому нам пришлось пройти весь Запретный город, чтобы добраться до них.
Наш путь пролегал по длинным аллеям, мимо стен всевозможных строений: Сада Доброго Спокойствия, Дворца Долголетия и Здоровья, Павильона Дождя и Цветов.
По дороге встречались сады и переулки, в которые мы могли заглянуть. Когда мы проходили небольшой, довольно темный переулок, я спросил:
– А там что?
– Привидение, – ответил Вонючка. – Женщина-призрак бродит по этому переулку уже триста лет, и порой она дико злится. Это место все обходят стороной.
– О-о, – произнес я. – Тогда и я туда не пойду.
Кухни располагались внутри северной стены. Близлежащие ворота давали доступ во дворы императорских покоев.
– Добро пожаловать в твой новый дом, – сказал Вонючка.
– Мы будем готовить?
– Нет. Мы отвечаем за мусор.
Сантехнические сооружения Запретного города впечатляли. Питьевая вода подавалась по трубам и каналам, которые вели к Нефритовому источнику в Западных холмах. Вода была целебной и сладкой на вкус.
Канализационная система была построена много веков назад, в начале правления династии Мин; глубоко под землей тянулись туннели, по которым потоки уносили отходы прочь.
Поэтому каждое утро младшие евнухи брали ночные горшки и опорожняли их в глубокие стоки, и на этом дело заканчивалось.
Твердые отходы с кухонь – другое дело. Их увозили мусорщики, которым позволялось дойти только до западных ворот Запретного города, но внутрь не пускали. Евнухи должны были привозить к ним отходы на тачках, и обычно это делалось через день.
Таким образом, работа Вонючки заключалась в том, чтобы забирать мусор, кости, внутренности, помои, кровь, грязь и любые другие отходы у кухонных рабочих, складывать их в бочки, подвозить бочки к воротам и содержать кухню в чистоте.
Примерно каждые десять дней приходилось чистить бочки. Именно за это он и получил свое прозвище.
Худшим в тот первый день стал момент, когда Вонючка сказал мне:
– Так совпало, что сегодня день, когда нужно чистить бочки. Для этого мы всегда раздеваемся догола.
Я не хотел раздеваться, поскольку все еще стеснялся того, что я евнух. Некоторые думают, будто кастрация делает вас похожим на женщину, но на самом деле это не так. Как бы хорошо ни была сделана операция, зрелище не из приятных.
– Но зачем? – запричитал я.
– А затем, что, если мы будем чистить бочки в одежде, ни одна прачечная никогда в жизни не избавится от этой вонищи. Да даже если бы и могли, то не стали бы.
Пришлось признать, что они правы. Потребовались часы, чтобы вычистить и вымыть мерзкие бочки и каким-то образом убить запах, исходивший от дерева. Когда мы закончили и почистили тачки, то вымылись хозяйственным мылом, орудуя скребками. С особой тщательностью пришлось мыть косички, можете себе представить. Затем мы надели выданные
