Бог Кальмар. Внезапное вторжение - Николас Поллотта

— Сэр! — крикнула сержант Либерман, прижимая ладони к ушам и вкладывая в единственное слово всю полноту страдания. Полуоглушенный дикими воплями и шумом дипломат только кивнул. Они могли выдержать, пожалуй, еще несколько секунд адского концерта, прежде чем нанести ответный удар. Каковы бы ни были последствия.

22

Тем временем на «Рамиресе», на девятнадцатой палубе, мощный взрыв разнес кафетерий, раскидав стулья, людей и продукты. Из дымящегося отверстия в металлической палубе появилось сердитое лицо и взъерошенные волосы Впередсмотрящей.

Схватившись за ближайшую ножку стула, она начала выкарабкиваться из дыры, когда единственный устоявший на ногах член команды звездолета обрушил ей на голову тяжелый поднос, заставленный разнообразной снедью. Пиво, жаркое и бисквиты оказались в воздухе, но цель была достигнута. Глаза Авантора закрылись, и она повалилась обратно в пролом.

— Медперсонал — на гауптвахту, срочно, — приказала лейтенант Джонс в свой наручный передатчик, медленно поднимаясь с пола. — Ремонтная бригада инженерной секции — живо в кафетерий «Б». Охрана — и туда и сюда, бегом!

Отряхивая с мундира макароны и чесночный соус, лейтенант Джонс повернулась к герою дня, который все еще держал в руках помятый в бою поднос.

— Отличная работа, капрал, — заметила она.

— Рядовой, — с кислой миной поправил пехотинец.

Лейтенант терпеливо улыбнулась.

— С этой минуты — капрал.

Рядовой первого класса Джейс Фюрстенберг вздохнул, низко опустив голову и разглядывая ботинки.

Ему пришло в голову, что ему, наверное, следует сделать капральские нашивки, которые крепились бы к мундиру на «липучке».

Профессор Раджавур решил, что теперь, пожалуй, пора, и, опершись одной рукой на покрытый мягкой обивкой борт аэрокара, другой рукой похлопал по плечу ближайшего марширующего таракана, пытаясь привлечь его внимание.

— Между прочим, — дружелюбно сказал профессор насекомому, — мы не собираемся платить за весь этот парад.

Музыка немедленно стихла, и шествие остановилось.

— К-как вы сказали? — переспросил испуганный таракан-повар, прижимая саксофон к грязному фартуку, все еще повязанному вокруг его брюшка.

— Мы не станем за это платить, — повторил дипломат, и его слова прозвучали в наступившей тишине неожиданно громко и ясно.

Парад прекратился так же быстро, как и начался. Артисты и акробаты разбежались, аэростаты вернулись в ангары, лазерные голограммы фейерверков растаяли в воздухе, а воздушные шары вернулись на привязь. Вскоре улицы опустели, и ни одна инопланетная собака не оставалась на виду, чтобы составить землянам компанию.

Сигерсон сознательно выжидал до последнего, чтобы дать насекомым отведать их собственного лекарства. На кратком совещании с участием Трелла дипломат узнал, что стоило только гостям ступить на Главную Рыночную Площадь, как они официально считались согласившимися оплатить все увеселения и развлечения, которые устраивались вдоль дороги. И если вы оказывались не в состоянии уплатить назначенную цену тулием или каким-либо равноценным товаром, то вас ожидал изрядный срок заключения в трудовой колонии, который оканчивался только естественной продолжительностью вашей жизни. Многие и многие пришельцы из других миров, попавшиеся в эту коварную ловушку, пытались спастись бегством, но если рпорРианская полиция и была шуткой, то этого нельзя было сказать о роботах джианцев.

По всей видимости, хотя основной задачей этих пирамидальных роботов и было не позволять рпорРианцам покидать родную планету, с другой стороны они же выполняли функцию союзных войск, к которым Королева-мать могла обратиться за помощью. Могучие роботы могли совладать с любым злостным неплательщиком.

В этом соображении было мало утешительного, однако профессор Раджавур сумел разглядеть в нем нечто позитивное. Джианцы перестали выглядеть как каратели, бессовестно угнетающие свободолюбивый народ, и приобрели благородные признаки резервных полицейских сил, которые всего лишь обеспечивали поддержание на планете существующих законов.

Сержант Либерман взмахнула рукой.

— О'кей, поехали!

«Икар» увеличил скорость и двинулся дальше по опустевшей главной улице города, оставляя позади жилые кварталы, торговые ряды и косметические салоны, где насекомые могли за умеренную плату привести в порядок свои хитиновые покровы, надраив их гуталином.

Проезжая мимо кинотеатра, земляне не могли сдержать гримасы отвращения. Здание было украшено огромным, кричаще-ярким плакатом, на котором истекающий слюной гуманоид волок куда-то изящную насекомую особь женского пола в изодранной шелковой накидке. Несколько насекомых-роботов преследовали их.

«ВТОРЖЕНИЕ ГЛАДКОГЛАЗЫХ ЧУДОВИЩ» — гласила самая крупная надпись.

«Они хотят наших женщин!» — было написано шрифтом чуть помельче. «Даже деньги не могут остановить этих чудовищ!» — сообщала последняя строчка. Земляне преисполнились гордости за то, что даже Голливуд не производит подобной дряни. Во всяком случае, не часто.

Аэрокар замедлил свое движение. Делегация землян прибыла на ровную каменную площадку площадью около шести акров, которая была расположена прямо напротив странного покосившегося сооружения, увенчанного группами каких-то оплывших куполов, водруженных один поверх другого. Это и была их цель — Главная Рыночная Площадь — единственное место, на котором разрешалось вести торговлю с пришельцами, а покосившееся сооружение, по всей видимости, и было Имперским Ульем — резиденцией Королевы-Матери РпорРа.

— Здесь я выхожу, — сказал профессор Раджавур, выбираясь из аэрокара. От его движения аэрокар начал покачиваться, словно лодка на воде. — Вы двигайтесь позади меня, но не приближайтесь слишком вплотную.

— Яшир коаш, сэр, — пожелала ему сержант Либерман, поднимая вверх большие пальцы рук. Транслятор Раджавура перевел эту фразу со староеврейского языка как «Желаю вам много сил».

Следуя за дипломатом, «Икар» осторожно вплыл в арку, сделанную из двух гигантских мандибул, и оказался внутри устрашающего Колизея от Коммерции.

Площадь Коммерции была окружена ярусами деревянных кресел, чьи сидения принимали горизонтальное положение только после того, как вы опустите монету в специальную прорезь. Кроме первого взноса, механизм приходилось постоянно подкармливать все новыми и новыми денежными суммами, чтобы сиденье кресла оставалось в горизонтальном положении, поэтому собравшиеся на трибунах зрители предпочитали стоять. Оказывается, давешняя толпа на улицах вовсе не разошлась, а просто перекочевала сюда, чтобы поглядеть, как Королева-мать даст урок этим прямоходящим млекопитающим. Это легендарное зрелище было весьма поучительным для подрастающего поколения и, что было важнее всего, устраивалось совершенно бесплатно.

Единственным украшением этого места была статуя рпорРианского самца в натуральную величину, установленная на небольшом возвышении. Это были подлинные высушенные останки великого поэта Тссбрбрбркх. За медную монету, опущенную в прорезь на пьедестале, статуя декламировала бессмертные строчки, принадлежащие великому поэту:

Тулий!

Тулий и тулий!

За мешок тулия я бы убил собственных детей!

Даже в переводе строчки ничуть не утрачивали своей силы. Профессор Раджавур, стоя в ожидании, потер башмаком странное серое вещество, из которого была сделана вся площадь.

— Что это такое? — вслух спросил он. — Какой-то особый вид бетона?

— Проверяется, сэр, — ответил ему крошечный коммуникатор на запястье. Минуту спустя коммуникатор снова заговорил: — Отнюдь, сэр. Материал в основном органического происхождения. В его основе лежит эпоксидная смола, смешанная с костной мукой и армированная силикатами.

Дипломат не удержался и спросил:

— Не врешь? Последовала пауза.

— Истинная правда, сэр.

Заглушая смех Раджавура, из Имперского Улья послышался громкий звук рожка, и толпа зевак расступилась, пропуская движущийся парадным строевым шагом взвод марширующих тараканов, каждый из которых был вооружен электрическим хлыстом и колчаном с хрустальными змеями. Строй солдат дошел до центра площади и разделился надвое, встав по сторонам от входа. Затем из Улья выполз на восьми членистых ногах волосатый портшез, гибрид тарантула и пляжного кресла.

Только теперь Раджавур припомнил, что рпорРианцы были искусными мастерами в биотехнологии. Сразу же ему стало понятным назначение многочисленных канавок, проложенных вдоль улиц города. Биоорганические средства передвижения рпорРианцев, по-видимому, были недостаточно разумны, чтобы испражняться в специальные контейнеры, и стекающая вдоль канавок вода смывала нечистоты. Раджавуру это пришлось по нраву. Решение было изящным, эффективным и отвечало требованиям санитарии. Несмотря на свою фантастическую жадность, тараканы вовсе не были варварами.