Тайны гор, которых не было на карте... - Анастасия Вихарева

Кувшин все еще был в земле, но дыра оказалась слишком маленькой, чтобы вытащить его. Ударили мечом и, лишь вытащив меч, сообразили, что зацепили свиток, который висел на нем, как пельмень на вилке.

Попав на воздух, свиток загорелся.

В дыре, под столом, было темно, Манька чуть-чуть посветила посохом: ключ был на месте, но чуть выше обозначенного уровня земли.

— Чего делать?! — в ужасе простонала она, рассматривая ключ.

— Ну, к статуе и лампе вон с каким почтением, обнесли красной ленточкой, столбики каменные поставили! — постарался успокоить ее Борзеевич, немало переволновавшись сам. Он тоже рассматривал ключ, который теперь был на виду у всех. — Зато мы точно знаем, что свиток был здесь… Успели…

— Статуя к драконам отношение не имеет! — сердито вполголоса ответила Манька, уплотняя землю, и укладывая обратно щебень. — Думаешь, дракон не почувствует, что за него каждый запинывается?

— Не трать время! — торопливо посоветовал Борзеевич, высматривая кого-то. — Хозяин тележки идет!

— Борзеевич, снимай портянки и дай им какой-нибудь приказ утопить ключ, они же пространственные, пусть обвалят его! — прикинула Манька.

— Ты не забыла, что настоящий ключ лежит на горе? — напомнил Борзеевич, погладив портянку.

— Надо Дьявола звать, — прошептала Манька, заметив в дырку, что хозяин тележки почти рядом. — Мог же он в горах землетрясения устраивать!

— Там вампирам до земли дела не было! — отравил им жизнь Дьявол. — А тут, Маня…

— И до этого клочка? — уже раздражаясь, проговорила Манька, расстроившись окончательно.

— Ты чего тут делаешь? — строго спросил Борзеевича хозяин лотка.

— Да вот, торговля шла ходко, думал, пока нет никого… — но закончить Борзеевич не успел.

— Запрещено ночью торговать! — заорал хозяин, набрасываясь на Борзеевича. — Тут ночью рестораны работают! Под штрафы меня подставляешь?! — и чуть смягчился, пересчитывая дневную выручку, окинув взглядом товар и что-то отметив у себя в тетради.

Он сунул Борзеевичу оговоренный процент, выхватил у него тележку и покатил Маньку на выход из города. Под горку тележка покатилась легко. Манька вцепилась в меч, ужаснувшись. На выходе из города осматривали все и всех, чтобы не дай Бог, не вынесли чего ценного.

— Стой! Стой! — закричал Борзеевич, выхватывая тележку обратно. — Я это… Я не всю выручку получил!

— Как не всю?! — испугался хозяин тележки, выкатывая глаза.

— Тут это… это… люди на приеме у мумии… обратно, сказали, пойдут, расплатятся…

Хозяин остановился, повернувшись к Борзеевичу, на мгновение выпустив тележку из виду. Манька выкатилась, ужом проскользнув ближайший полуразрушенный дом напротив пустынной площади, помахав Борзеевичу.

— Много? — строго спросил хозяин.

— Ну, вот, — Борзеевич пересчитал свои купюры.

Хозяин выхватил деньги, сунул их в карман.

— Вот обратно пойдут и расплатятся с тобой! — сказал он, довольный собой.

— Нет, меньше, за три яйца! — грустно повинился Борзеевич, заметив, что Манька подает ему знаки.

Хозяин плюнул, но, удержав из заработанной суммы Борзеевича за три яйца, остальное вернул.

— Спасибо, хозяин, спасибо, господин! — рассыпался Борзеевич в благодарственных поклонах. И зло сплюнул, когда спина удалилась на достаточное расстояние, метнув вслед горошину.

Тот обернулся — и Борзеевича не узнал, удивленно вскинув брови, разглядывая его странную одежду, портки, рубаху в горошек, перевязанную пояском, портянки и лапти, а еще бороду и седые всклоченные волосы, которые Борзеевич причесывал расческой только после бани, остальное время пятерней, уж как его не журил Дьявол. Борзеевич подмигнул ему, растянув улыбку от уха до уха, сложил руки лодочкой и поклонился на восточный манер. Торговец заторопился, о чем-то напряженно вспоминая.

— Горох что ли закончился? — подошла Манька к рассерженному Борзеевичу.

— Просто, иногда хочется найти человека в человеке! — буркнул Борзеевич, склоняясь над колдующем над ключом Дьяволом. — Скажи спасибо, что не стал товар пересчитывать, я его пирамидкой сложил. Внутри пусто, а сверху много… Что там?

— Ну, не знаю, — ответил озабоченно Дьявол. — Важно не как лежит ключ, а как был расположен свиток. Там вы его в земле перерубали, а тут сначала достали. Если бы не проткнули, то завис бы он над вашей тележкой. Он, как бы это сказать, не столько на земле теперь, сколько в пространстве…

— Надо было свиток вынести из города… — сообразила Манька.

— После драки, Маня, после драки! Хотя… Ну вынесли бы, ну разрубили, а где бы вы потом стали его на горе под снегом искать? Смещение артефакта здесь, ведет к смещению его там. Так, надо как-то землю поднять…

Дьявол скрестил пальцы крестиком на обеих руках и поманил землю вверх. Земля слегка вспучилась. Поманил еще — мостовая прогнулась, надежно прикрывая ключ, и наполовину саркофаг и лампу. Потом обошел площадь по краям, заставляя землю стать немного плоской, наконец, остался удовлетворенным.

— Думаю, не заметят! — сказал он. — Впрочем, все равно заметят. Доставили мы драконам некоторое беспокойство… Скоро они сообразят, что жизнь у них в подвешенном состоянии. Ладно, пора выбираться отсюда!

— Может, зарплату потратим? — жалобно попросил Борзеевич, все еще держа деньги в руке. — Ну, не преступники же? Посидим, пообщаемся с народом…

— Такой ты народу не нужен, — устрашая, сверкнул глазом Дьявол. — А другой — нам не нужен! Выбирай!

— Чего выбирать-то, — грустно, жалуясь, проворчал Борзеевич, закидывая рюкзак за спину. — Тут я один для многих, а там меня много — но сам на себя помолиться не могу… Проклят я от века… Проклят, как Манька…

— Ничего, ничего, Борзеевич, я тоже проклят, — подбодрил его Дьявол, подталкивая в спину и подсаживая, чтобы старик мог взобраться на стену по веревке, которая все еще свисала.

Манька уже ждала его наверху, помогая подняться. Ворота надежно охраняли, выбраться из города как ходили все люди, не было никакой возможности. После грозы и ливня народу почти не осталось, беспрепятственно пересекли открытое пространство, устремившись к дороге, которая вела через перевал в нецивилизованную часть государства.

Глава 20. Когда гремит гроза…

Троица перебралась через городскую стену и устремилась прочь от города. Деньги Борзеевич собрался сунуть в руку нищенке, но Дьявол сделал недовольное лицо, и Манька его поддержала.

— За горами мы обязательно мимо деревни какой-нибудь будем проходить! У этой лицо все сажей измазано, а разве человек, не имеющий денег, будет себе краску на лицо накладывать? — спросила его Манька. — Ты вон пошел и заработал денег, а за горами работы нет, и семя вампира уйти человеку не дает. А если дашь денег вдове, она возьмет да и перестанет вампира называть Богом! Или сироте… Там такое же государство, но я люблю то место больше, чем это. Слышала я, как они называют нас нехорошим словом "лимита", будто не они нас оккупировали, а мы их! Газ, черное золото, желтое золото — все наше, свое-то давно выкачали, а мы разве что-то видим?