Через Миры - Юрий Корчагин

лича менял цвет. Сама земля очищалась от порчи, возвращая себе жизнь.

Раненые, даже те, кто был на грани смерти, открывали глаза и жадно вдыхали воздух, ощущая небывалое блаженство. Сердце Света совершило всего двадцать ударов, но и этого оказалось достаточно.

Сияющая фигура померкла, и на её месте оказался знакомый беженцам воин, что недавно помог им. Пошатнувшись, он всё же устоял на ногах, но в тот же миг согнулся, едва успев отрыть забрало. Нечто тёмное и мерзкое рвалось наружу из его рта. Тёмно-багровая слизь шипела и дымилась, прожигая деревянные доски.

— Что б я, да ещё раз, — едва ворочая языком проговорил воин, перед тем, как вновь начать заваливаться набок, лишь в последний момент успев опереться на деревянную балку.

* * *

— Мы готовы выдвигаться, — оповестила меня леди Лиана.

— Отлично, — с трудом заставив двигаться затёкшие конечности, встал со стула я, обойдя пятно скверны, — вы решили куда идёте?

— Сторожка Высокой Сосны, — ответила эльфийка, лицо которой теперь пересекало четыре параллельных шрама, — она находится в глуши и не должна быть разорена.

— Будем надеяться, — призвав секиру, я тут же повесил её за спину.

Проследив за эльфийкой, что будто величайшее сокровище придерживала сумку со всеми наработками по адаптированному заклинанию, я последовал за ней. Ещё раз непреднамеренно бросив взгляд на оплавившуюся и до сих пор немного пузырящуюся тёмно-бордовую слизь, мне не удалось подавить рефлекторное передёргивание плечами. Придя в себя и проверив то, что было исторгнуто моим богатым внутренним миром, я с немалым ужасом осознал, что это была скверна, та самая тьма, что поразила Тедас. Не знаю где, но я ей заразился и вполне мог превратиться в гуля и ещё чего похуже, всё же что она делает с аасимарами ещё никто не наблюдал.

Сейчас же, я добровольно взвалил на себя обязанность довести то, что осталось от беженцев до другой сторожки. Не бросать же женщин и детей на произвол судьбы, пару мужчин эльфов, что едва шевелились после лечения, в расчёт можно было не брать.

Осмотрев наше скорбное воинство, я решил, что ещё одни глаза и уши точно не будут лишними и выпустил из татуировки Фрэки, чтобы быть едва ли не погребённым под тушей волка. По ментальному каналу ощущалось, что ему очень плохо и он едва может шевелиться. Проверив друга, я понял, что он тоже немало пострадал от скверны, а, может, и был её основным источником. Напитав его тело целительной энергией, я затянул его обратно, пусть отдыхает.

— И всё же, что это было? — спросила Лиана, когда караван наконец тронулся.

— Если ты про явление «ангела», то это просто заклинание.

— После простого заклинания эльфы и все остальные известные мне расы не получают возможности использовать высшие чары Света.

— Ты много знаешь заклинаний, призывающих этот самый Свет в тело человека? А если этот «человек» сам немного ангел?

— Нет, — покачала головой она, — но ты просто обязан научить меня ему.

— Без проблем, но только когда окажемся достаточно далеко отсюда.

Возражений не последовало, и мы продолжили путь в тишине. Разорённая сторожка скрылась за деверьями, как и последствия боя. Хорошо ещё, что лич оказался излишне самонадеянным и носил филактерию с собой, иначе пришлось бы бежать намного раньше и быстрее, ведь высшая нежить точно попыталась бы отомстить.

Однообразный ландшафт радовал только тем, что чем дальше мы отдалялись от, так называемого Мёртвого Шрама, пересекающего Кель’Талас с севера на юг, тем больше жизни было в лесах. Олени, рыси, гигантские нелетающие птицы, даже странные ящерицы, всё это обеспечивало нас хоть каким-то пропитанием.

Удалившись достаточно от разорённой сторожки, мы с Лианой, которая после всего произошедшего попросила не называть её леди, углубились в обмен опытом. Я показывал ей плетение Ангельского Аспекта, она же продолжала уроки в магии Света. И мы оба делали успехи. Лиана научилась удерживать половину плетения в готовом для активации состоянии, я же смог призвать искорку Святого Света. Едва заметную и ощутимую, но всё же смог.

— Невероятно, такого просто не может быть, — увидев мою демонстрацию, заявила эльфийка.

В ответ на это я лишь хмыкнул и попытался скрыть истощение. Мне действительно удалось призвать тот самый Свет, но вот стоило это, как сотворить два метеоритных дождя, одновременно. Конечно, можно было для начала применить Ангельский Аспект, но вспоминая ощущения после его применения, я решил приберечь этот трюк на самый крайний случай. Если раньше я сохранял хотя бы частичный контроль над телом, то в этот раз оказался сторонним наблюдателем, едва сумевшим прервать заклинание.

Путь до точки назначения проходил относительно спокойно, Азгерос уничтожил несколько блуждающий по лесу теней, благо его серебряное дыхание работало на них как концентрированная кислота, а парочка зомби без поводыря и вовсе не доставили бы проблем и безоружным крестьянам. Проведя несколько ночей в лесу и пройдя ещё половину дня, в небе над караваном появились неизвестные летающие объекты. Всего несколько, но перепуганные крестьяне едва ли не под телеги прятались.

— Это дракондоры, — заявила Лиана, бросив короткий взгляд на небо.

— И чем нам это грозит? — уточнил я, рефлекторно тянясь к секире.

— Ничем, наездники на дракондорах служили в гвардии короля, а значит, нас скоро встретят.

— Было бы просто прекрасно, ещё несколько дней в пути их бы добили, — кивнул я на беженцев, что пусть и не страдали от жажды магии благодаря мне, но боялись любого шороха.

Лиана оказались права и примерно через полчаса мы наткнулись на патруль эльфов в весьма представительной броне. Новенькая, почти без следов боя, не то, что у погибших рейнджеров, что так и остались лежать у разорённой сторожки.

— Именем принца Кель’таса Солнечного Скитальца — назовитесь! — выйдя вперёд, громогласно произнёс эльф в парадном доспехе.

— Леди Лиана Зелёная Ветвь, — вперёд вышла жрица, — а это выжившие из нескольких деревень, что ищут помощи и защиты.

— И они найдут её, — немного задрав голову, произнёс он, после чего, наконец, заметил меня, — а это кто?

— Мой спутник и защитник, — добавив в голос силы и власти, заявила Лиана, — именно благодаря ему все мы ещё живы.