Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв - Анатолий Тарас

В начале августа 1618 года воевода Лыков увел из Можайска основную часть войска, оставив небольшой гарнизон во главе с воеводой Федором Волынским. Борисово Городище московиты сожгли, его гарнизон отступил вместе с Лыковым к Москве.

С юга на помощь Владиславу шел гетман Петр Сагайдачный с 5–6 тысячами запорожских казаков.[215] Он овладел Ливнами, Ельцом, Данковым, затем направился на Рязанщину. Вместе с собой «черкасы» уводили юношей, способных исполнять обязанности слуг, и девушек — понятно для чего. Только в одном Ельце они захватили свыше сотни ребят, юношей и девушек, в возрасте начиная с 12 лет и старше.

2 сентября Сагайдачный получил от Владислава письмо с просьбой ускорить поход к Москве. 6 сентября запорожцы (до 6000 казаков и 2000 «слуг») начали переправляться через Оку, но не в районе Каширы, где их ждал князь Е. К. Волконский, а под Коломной, возле устья реки Осетр. Узнав об этом, князь спешно двинулся к переправе. Бой на Оке продолжался два дня; сначала запорожцы были отброшены на правый берег, но затем вновь переправились через реку и оттеснили отряды Волконского к Коломне.

Здесь между дворянами и казаками Волконского произошло столкновение. Оно привело к тому, что в ночь на 8 сентября собрался казачий круг. Казаки говорили, что запорожцев очень много, а отступать некуда, потому что в Коломну их не пускают. За два часа до рассвета они все ушли «кормиться» в село Высокое, расположенное в 40 верстах от Коломны, захватив с собой часть обоза. За ними последовали служилые татары и стрельцы. После этого у Волконского осталось всего лишь 250 дворян и детей боярских, да еще 50 казаков атамана Ульянова. Вскоре почти все дворяне тоже покинули князя и бежали в Москву; вслед за ними пришел и воевода, оставшийся без армии.

Прикрыть Москву с юга мог только Д. М. Пожарский, направленный из Боровска в Серпухов. Однако казаки в его войске настойчиво требовали уплаты жалованья. Часть их взбунтовалась: они отказались идти в Серпухов, «поидоша за Оку и начата воровата». О численности откловшихся можно судить по данным смотра, проведенного Пожарским в Серпухове: налицо оказалось 1278 казаков, бежали 178.

6 сентября литовско-польское войско выступило от Можайска и 13 сентября вошло в Звенигород. Тем временем с юга приближался Сагайдачный. Москва поспешно готовилась к осаде. Угроза была очень велика. 9 сентября вопросы обороны обсуждал спешно созванный Земский собор! В кратчайшие сроки была заново отстроена и вооружена пушками стена Деревянного города, проходившая по линии современного Садового кольца. В подмосковных деревнях жгли сено и хлеба, чтобы они не достались неприятелю. 17 сентября в Ярославль и Нижний Новгород выехали князья И. Б. Черкасский и Б. М. Лыков для сбора ратников.

20-го сентября 1618 года литовско-польское войско (10 тысяч человек) под командованием Яна Карла Ходкевича приблизилась к столице и стала лагерем в знаменитом Тушино.

В это время с юга к Донскому монастырю подошли отряды казаков гетмана Сагайдачного. Москвичи попытались воспрепятствовать его соединению с Владиславом, но на них, по словам летописи, напал такой страх, что через два дня они без боя пропустили войско гетмана в Тушино. Ужас горожан увеличила комета, которая в те дни стояла над городом.

Тем не менее, когда литвины, поляки и «черкасы» в ночь на 1 октября 1618 года начали штурм Москвы, они встретили достойный отпор. Так, рота Адама Новодворской сделала пролом в стене Земляного города и дошла до Арбатских ворот. Но из ворот навстречу ей выбежал отряд стрельцов стольника Никиты Годунова (487 человек). В яростной схватке он отразил атаку. Тридцать атакующих были убиты, до ста ранены. Получил ранение и сам Новодворский. Штурм удалось отбить и у Тверских ворот, а также в других местах.

20 октября на реке Пресне, неподалеку от стен Земляного города, начались переговоры. Обе стороны вели их, не слезая с лошадей. Теперь поляки и литвины не говорили о воцарении в Москве Владислава, речь шла в основном о городах, возвращаемых Речи Посполитой, и о сроках перемирия. Обе стороны не собирались ничего уступать. Последующие встречи 23 и 25 октября тоже ничего не дали.

Между тем наступили холода. Владислав с войском оставил Тушино и двинулся по Переяславской дороге к Троице-Сергиеву монастырю. Гетман Сагайдачный пошел обратно на юг. Под Калугой его казаки отпустили более двух тысяч пленных, «а иной полон повели с собой» (в основном, это были молодые женщины, которые не пожелали возвращаться домой). Добравшись до Киева, Сагайдачный объявил себя гетманом всей Украины, став, таким образом, первым всеукраинским казачьим предводителем.

Подойдя к Троицкому монастырю, польско-литовские войска попытались взять его штурмом, но были встречены интенсивным артиллерийским огнем. Тогда Владислав приказал отступить на 12 верст от монастыря и стать лагерем у села Рогачева. Королевич отправил отряды кабаков грабить галицкие, костромские, ярославские, пошехонские и белозерские места, но в Белозерском уезде их настиг и разбил воевода князь Григорий Тюфякин.

Деулинское перемирие и окончание Смуты

(1618–1619 гг.)

После этих неудач интервентов, в селе Деулино, принадлежавшем Троице-Сергиеву монастырю и находившемуся в трех верстах от него, в конце ноября возобновились переговоры.

Объективно время работало на Москву: вторая зимовка могла стать роковой для польско-литовского войска. К тому же ему пришлось бы зимовать не в городе Вязьме, а почти в чистом поле, тогда как расстояние до литовской границы было в два раза больше, чем прежде. Впрочем, велижский староста Александр Еонсевский (тот самый, что в 1611 году командовал гарнизоном в Москве) угрожал московским послам, что, если даже войско Владислава уйдет, у казаков скоро появится новый Лже-Дмитрий.

Острая нехватка вооруженных сил заставила московских послов стать сговорчивыми. Во-первых, в Вязниках (в Ярополческой волости Нижегородского края) был создан хорошо укрепленный лагерь казаков, покинувших царские войска из-за неуплаты жалованья. Было их там свыше трех тысяч человек.

Во-вторых, вскоре после начала переговоров в Деулино три тысячи казаков взбунтовались в самой Москве. Они вышли из столицы и двинулись по Владимирской дороге, шедшей и в Вязники. В пяти верстах от города их догнали бывший вождь Первого ополчения боярин ДТ. Трубецкой и окольничий Д. И. Мезецкий. С большим трудом им удалось привести беглецов обратно: «едва их поворотиша». Однако казаки остановились у стен Деревянного города, а войти в него отказались. Уговаривать их отправилась Боярская дума в полном составе.

Таким образом, возник драматический момент. Москва осталась без значительной части ратных людей, тогда как в ближайшей перспективе вырисовывалось объединение «вольного» казачества в шеститысячное мятежное войско. Вдобавок, в ход переговоров настойчиво вмешивалось руководство Троице-Сергиева монастыря, которое мало интересовалось судьбой пограничных городов, зато хотело снять блокаду с монастыря любой ценой.

Вот в такой обстановке 1 декабря 1618 года в Деулино было подписано перемирие сроком на 14 лет и 6 месяцев, то есть до 3 января 1632 года. Ценой его стала потеря значительной территории, завоеванной ранее Москвой у Литвы. По условиям договора за Речью Посполитой остались возвращенные ею в 1609–1618 годах города Белый, Велиж, Дорогобуж, Красный, Невель, Перемышль Рязанский, Почеп, Рославль, Себеж, Серпейск, Смоленск, Стародуб, Торопец, Трубчевскс их округами и уездами, Новгород-Северский с округами по обеим сторонам Десны, а также Чернигов с областью.

Все земли возвращались вместе с населением. Право уехать в Московию получили только дворяне, служилые люди, духовенство и купцы. Крестьяне и мещане должны были оставаться на своих местах.

Царь Михаил отказался от титулов «князя Ливонского, князя Смоленского и князя Черниговского», предоставив эти титулы королю Речи Посполитой.

В свою очередь послы Речи Посполитой обещали вернуть из Мариенбурга томившихся там московских послов во главе с Филаретом. Московитам вернули икону святого Николая Можайского, увезенную Гонсевским еще в 1611 году.

В конце 1618 — начале 1619 гг. завершилась эпоха бурных социальных потрясений («великая Смута»), длившаяся в Московской Руси около 15 лет.

С гибелью Ивана Заруцкого, Марины Мнишек и маленького «царевича» Ивана Дмитриевича идея самозванщины была исчерпана. Однако после этого значительная часть казаков московского государства еще ряд лет пыталась добиться своих целей путем смены царя в Москве (заменить Михаила Романова на Владислава) и уничтожения аристократической верхушки государства — боярства.

В данном контексте можно упомянуть восстание казаков под руководством атамана Михаила Баловнева (1614–1615 гг.), кровавые походы казаков атамана Кумы (1615 г.) и казаков полковника Александра Лисовского (1615 г.), массовое участие казаков в войне между Речью Посполитой и Москвой на стороне королевича Владислава (1617–1618 гг.), мятежный казачий лагерь в Вязниках (1618–1619 гг.), действия казачьих отрядов Шишова и Яцкого в северных областях Московского государства (ноябрь 1618 — февраль 1619 гг.) и ряд других эпизодов.