Ледокол «Ермак» - Светлана Долгова

16 июля ледокол вышел в арктический рейс (с опозданием на 21 день). Уже в начале похода стало ясно, что ремонт был выполнен не вполне качественно. По словам капитана М. Я. Сорокина, «ледокол смог выйти из Ленинграда в море по назначению 16 июля вместо 25 июня, да и то как-нибудь, в скомканном состоянии с большой натяжкой и сомнительной надежностью рулевого управления и других механизмов»[323]. Только на переходе Ленинград – Скаген рулевая машина выходила из строя восемь раз, причем однажды это едва не привело к серьезной аварии. Впрочем, Сорокин в том же донесении отмечал: «При бережном отношении к ледоколу „Ермак“ и своевременному его ремонту, этот ледокол, несмотря на свой старческий возраст, может послужить еще не один десяток лет, хотя бы на второстепенных в ледовом отношении ролях, лишь бы котлы и машины его были в порядке»[324]. Отметил Сорокин и еще одну проблему, с которой сталкивались и после него, – кадровую. Дело в том, что на ледоколы, в отличие от судов загранплавания, часто попадали случайные и, мягко говоря, не всегда компетентные люди (речь идет о рядовом составе). В 1939 г. Сорокин указывал: «Имею основания сказать, что с самого начала образования ледокольного флота с 1922 года, состоявшего из линейных ледоколов „Святогор“ („Красин“), „Ермак“, „Ленин“ и вспомогательных „Трувор“, „Октябрь“, „Силач“ и „Пурга“, проводивших ледокольные кампании в Финском заливе, поддерживая судоходство с Ленинградским портом круглую зиму, на ледоколах надлежащей дисциплины и порядка не было, нет его и теперь. […] Качество доставляемой команды на ледокол нашими кадровыми отделами, неудовлетворительное. Иногда приходят даже уголовные преступники»[325]. Судя по воспоминаниям, сохранялась эта проблема и в послевоенный период.

26 июля 1939 г. «Ермак» пришел в Мурманск. На следующий день он вышел на Диксон, куда прибыл 31 июля (по дороге проведя через пролив Югорский Шар буксирные пароходы «Гроза» и «Туча»). До середины августа ледокол занимался проводкой судов с запада в море Лаптевых. Всего было проведено 6 караванов, в которые входили 13 судов. С 18 по 29 августа «Ермак» обеспечивал гидрологические работы в проливе Вилькицкого. Было взято 55 батометрических станций на гидрологических разрезах, а также сделаны пять суточных и две полусуточные станции для определения течения. 5–6 сентября «Ермак» занимался снятием с банки ледокольного парохода «Садко», выскочившего на мель в районе острова Макарова архипелага Норденшельда. В целом навигация 1939 г. оценивалась моряками как довольно спокойная. «Кто бы мог предсказать, что 2-я половина арктической навигации в Западном секторе Севморпути сложится так благополучно, что все пароходы с востока будут возвращаться на запад – в Карское море самостоятельно и сплошь по чистой воде морем Лаптевых и прибрежной полосой от Челюскина до Диксона.

Этого никто не предсказывал, а наоборот, арктическая навигация 1939 года ожидалась тяжелой и тяжелее 1938 г., тогда как в действительности она оказалась легче», – отмечал Сорокин[326].

С 7 по 13 сентября «Ермак» занимался снабжением полярных станций, затем (13–17 сентября) совместно с пароходом «Правда» совершил переход по маршруту остров Русский – Диксон. До 9 октября ледокол стоял на Диксоне, а в течение следующих 10 дней с караваном из девяти судов прошел из Енисейского залива до острова Белый. 22 октября «Ермак» прибыл в Югорский Шар. Через три дня он отправился к Диксону для оказания помощи ледоколу «Ленин», застрявшему во льдах вместе с пароходами «Дежнев» и «Сибиряков». Но вскоре пришла телеграмма, предписывающая «Ермаку» задержаться до особого распоряжения, и он вернулся в Югорский Шар. 29 октября была получена телеграмма-«молния», подписанная начальником штаба морских операций Западного района А. И. Минеевым, которой предписывалось выйти на запад на следующий день, соблюдая при этом полное затемнение. С чем именно связано подобное распоряжение – до конца неясно. Существует версия, что произошедшее было обусловлено резким обострением отношений с Финляндией (через месяц началась «Зимняя» советско-финская война). Но более вероятно, что опасения вызывали развернувшиеся сражения Второй мировой войны. Так или иначе, но 30 октября «Ермак» снялся с якоря и совместно с пароходами «Ленин», «Дежнев» и «Сибиряков» пошел на запад. 3 ноября он прибыл в Мурманск. Всего за навигацию 1939 г. «Ермак» прошел 8242 мили.

В декабре 1939 г., совершив переход через зону боевых действий, ледокол прибыл в Лиепаю, а затем – в Ленинград. В 1939–1940 гг. предполагался довольно основательный ремонт ледокола, но из-за войны с Финляндией его пришлось отложить (запланированные работы были лишь частично выполнены в 1940 г.). По проекту, разработанному Центральным проектным бюро Наркомата морского флота, в ходе ремонта предполагалось: улучшить условия жизни экипажа, разместив его в каютах (от одного до четырех мест), построить новую столовую на 90 мест, баню, кинобудку, прачечную, лазарет; паровые краны планировалось заменить электрическими; все судовые помещения должны были быть радиофицированы, а также построена АТС на 40 номеров[327]. Но, как уже говорилось, столь обширные планы сорвала война с Финляндией, а затем – нападение Германии на СССР. На Балтике «Ермаку» предстояло и воевать, и трудиться до 1947 г.

V. «Зимняя» и Вторая мировая война на Балтике

В ходе начавшейся 30 ноября 1939 г. советско-финской войны «Ермаку» нашлась «работа по специальности»: он продолжал освобождать изо льда как торговые суда, так и боевые корабли. 22 декабря 1939 г. приказом Наркомата ВМФ СССР № 0707 ледокол был передан в ведение Краснознаменного Балтийского флота (КБФ), а с 15 января 1940 г. он числился в ведении тыла флота. К 25 декабря на судне установили вооружение, состоявшее из двух 102-мм; четырех 76-мм и шести 45-мм (четыре из них впоследствии демонтировали) орудий, двух счетверенных пулеметов М-4 и четырех крупнокалиберных пулеметов ДК. Команда получила 15 винтовок. В начале 1940 г. «Ермак» перевооружили, о чем свидетельствует приказ командующего Краснознаменным Балтийским флотом флагмана 2 ранга В. Ф. Трибуца от 20 января 1940 г. В нем говорилось: «…перевооружить ледокол „Ермак“ зенитными средствами, установив на нем одну батарею [орудий] 76-мм К-34, оставив одну батарею [орудий калибром] 45 мм, дополнив ее 2–3 пулеметами М-4»[328]. Приказом Наркомата ВМФ № 0738 от 31 декабря 1939 г. на «Ермак» дополнительно назначалась команда военных моряков. По штатам военного времени на ледоколе числились четыре человека начальствующего состава, 16 человек младшего начальствующего состава и 53 рядовых.