Лучший режиссёр (The best director) - WALL E

читал „Графа Монте-Кристо“…», «Рейчел, у меня тут появилась отличная идея…», «Рейчел, а ты знала, что…», «Рейчел, Рейчел, Рейчел!»

Она с дрожью в голосе заговорила:

— Почему ты именно со мной всё это хочешь обсудить? Я не хочу разговаривать, понятно?

Ван Ян был ошеломлён. Рейчел сделала глубокий вдох и, посмеиваясь, развела руками, сказав:

— У тебя только я единственный друг? Почему именно я? Почему?

— Я… — Ван Ян потерял дар речи. У него было столько друзей, почему же он в основном обращался только к Рейчел? Он не знал, лишь осознавал, что ему становится приятно во время беседы с Рейчел. Каждый раз, как он что-нибудь интересное прочитывал или у него возникали какие-то мысли, он всегда обращался к Рейчел. Та разбиралась в том, о чём он говорит. Между ними существовало взаимопонимание, благодаря которому он чувствовал себя уютно.

При виде его сконфуженного лица сердце Рейчел больно сжалось. Она, стиснув зубы, произнесла:

— Ян, ты хоть знаешь, сколько беспокойств это мне доставило?

Она смотрела Ван Яну в глаза, отстранённо говоря:

— Я не знаю твоих мыслей. Чего ты добиваешься от меня? Скажи мне, Ян, чего ты добиваешься? Хочешь получить девушку-друга, которой ты сможешь излить душу и с которой сможешь обсудить свои интересы?

Она страдальчески выдохнула, посмотрела вдаль и, покачав головой, сказала:

— Я не смогу стать таковой, и это не входит в мои обязанности. Ты внёс полный хаос в мою жизнь. Чего ты ещё хочешь, Ян?

— Рейчел, прости, извини… — Ван Ян от стыда залился яркой краской. Он мыслил слишком эгоистично. Он считал, что можно и дальше вести себя так, как и раньше, а оказалось, что он ранил эту девочку.

Заметив, что глаза Рейчел покраснели от подкативших слёз, Ван Ян с трудом промолвил:

— Извини, Рейчел, мне правда жаль.

Рейчел опять сделала глубокий вдох и, ощущая жар в глазах, произнесла:

— Не говори, что тебе жаль, не говори… Спокойной ночи, Ян, мне пора спать…

Договорив, она хлопнула дверью, и у неё перехватило дыхание. Она обессиленно облокотилась о дверь, перед глазами у неё до сих стоял сконфуженный, стыдливый, не понимающий, что делать, Ван Ян. Она слабо промямлила:

— Ян, прости… Я не смогу стать таковой.

Дверь с хлопком закрылась. Ван Ян прикрыл ладонями лицо и закрыл глаза, а затем схватился за волосы, прошептав:

— Я подонок?

Он ударил кулаком по стене и направился к лифту. Пройдя несколько шагов, он инстинктивно обернулся и посмотрел в другой конец коридора. Никого не было. Он скорым шагом пошёл прочь.

Глава 49. Съёмки завершены!

Прошло ещё два дня съёмок, из вокально-танцевальных сцен не отснятыми лишь остались те, что на баскетбольной площадке и в актовом зале, а также исполнение песни главными героями на новогодней вечеринке. Две локации, баскетбольная площадка и актовый зал, имели чрезвычайно важное значение. В каждой из них есть по несколько танцев и песен, включая тренировку Троя Болтона и его команды, различные выступления учеников на пробах и групповое пение в финале фильма. Сцены с баскетбольной площадкой по-прежнему будут сняты в Восточной школе, а сцены с актовым залом будут сняты уже в актовом зале другого учебного заведения, в старшей школе Мюррея.

Но съёмочная группа временно приостановила работу, потому что наступило Рождество. Было предоставлено три дня каникул, чтобы каждый мог вернуться домой и отметить праздник. Конечно, можно было и остаться в Солт-Лейк-Сити. Например, Майкл Питт и Гарри Джордж в целях экономии денег решили провести Рождество в Солт-Лейк-Сити.

Те же члены съёмочной группы, у которых была высокая зарплата, естественно, захотели поехать домой, чтобы с родными весело отпраздновать Рождество.

Рейчел вернулась в Торонто. В последние пару дней она ещё больше отстранилась от Ван Яна, даже касательно рабочих дел не выражала своего мнения и в основном только молча слушала. Том Уэллинг возвратился в Нью-Йорк. Джессика и остальные поехали назад в Лос-Анджелес, а Ван Ян сел на самолёт до Сан-Франциско, собираясь на этих каникулах позабыть о работе и хорошенько провести время с семьёй.

Китайский квартал Сан-Франциско полон домов с красными стенами и зелёной черепицей, повсюду витает дух китайской культуры. С приближением Рождества весь квартал пышно украсили рождественской атрибутикой. У входа в Ресторан семьи Ван стояла рождественская ёлка, увешанная гирляндами.

Ресторан представлял из себя маленькое двухэтажное здание. На первом этаже располагался сам ресторан, а на втором проживала семья. Когда Ван Ян вошёл в свою комнату и увидел хорошо знакомые ему вещи, то невольно сделал глубокий вдох. От окружавшей его обстановки ему стало приятно на душе, он ощутил небывалое умиротворение.

В действительности же комната была очень маленькая, стены поблекли. Но Ван Ян чувствовал себя комфортно. Бросив в сторону рюкзак, он сделал два шага, запрыгнул на кровать и, зарывшись головой в подушку, невнятно промолвил:

— Эх, как же здорово!

Он долго пробыл в таком положении, пока ему не надоело. Тогда он резко принял сидячее положение.

Жадно вдыхая в себя воздух, он осматривал свою комнату. Здесь он вырос, здесь хранились его прекрасные воспоминания.

В маленькой комнате было очень много вещей. Книжный шкаф у стены был забит всевозможной литературой, как на английском языке, так и на китайском. А чуть выше на полке виднелись кое-какие кубки и медали. Рядом на письменном столе лежало множество макетов, среди которых были кинокамеры и солдатики. В углу валялся надутый баскетбольный мяч.

А все стены были обклеены разнообразными киноплакатами, как в кинотеатре. Почти не осталось ни одного пустого места.

Ван Ян встал, подошёл к стене и посмотрел на плакаты: «Форрест Гамп», где Форрест сидит на деревянной скамейке, «Новый кинотеатр „Парадизо“», где улыбаются Альфредо и Тото… Это были самые любимые фильмы Ван Яна. Он легонько погладил эти плакаты. Ни единой пылинки. Очевидно, их уже протёрли. Ван Ян с улыбкой промолвил:

— Спасибо, мама.

Он повернулся, сделал несколько шагов, подобрал ранее брошенный рюкзак и достал оттуда новенький киноплакат. Плакат «Паранормального явления».

Придерживая плакат, Ван Ян ловко выдвинул ящик из письменного стола, взял клей, обмазал им уголки плаката, отыскал на другой стене пустое место, пододвинул табуретку и наклеил плакат.

— Красота! — Ван Ян спрыгнул с табуретки и, вскинув голову, посмотрел на приклеенный плакат. Лицо расплылось в довольной улыбке. Он задумался о том, что произошло за прошедший год. В голове всплывали как горестные, так и воодушевляющие воспоминания. Он долго простоял, улыбаясь. Вот-вот закончатся съёмки «Классного мюзикла», возможно, скоро здесь появится ещё один новый плакат.

Ван Яну вдруг вспомнился день окончания