Дисфункция реальности: Увертюра - Питер Гамильтон

ШМЯК!

Теперь пенящийся поток поднимался наверх, а доски корпуса полностью ушли под воду.

— Захлопнем его, — предложил Карл. Он ужасно боялся это нечто, которое обязательно проникнет внутрь корпуса, как только пробоина станет достаточно большой. Он и Барри Макарпл захлопнули люк и закрыли все задвижки.

ШМЯК!

Корпус «Свитленда» разрушался. Когда прочное, как железо, дерево раскалывалось на части, Карл слышал вселяющий ужас, протяжный, жалобный стон. Вода с шумом и бульканьем стремительно проникала внутрь. Сорвав с опор механизм подачи, она понесла его наверх и с силой ударила о палубный настил. Люк тряхнуло.

Наконец раздался долгожданный рокот двигателей, который перешел в знакомый до боли монотонный шум вращающихся колес. «Свитленд» медленно развернулся и двинулся под защиту непокоренных джунглей, от которых его отделяли восемьдесят метров.

Карл знал, что пассажиры сейчас вопят и рыдают. Многие из них, должно быть, уже перешли в носовую часть, так как судно шло с заметным дифферентом на нос.

ШМЯК!

Теперь настал черед палубных досок полуюта. Карл, лежавший ничком рядом с люком, заорал от ужаса, когда от удара его тело подпрыгнуло над палубой. Он тут же перевернулся и, трижды перекатившись по палубе, вышел из опасной зоны. Контейнеры подлетали, делая замысловатые пируэты. Лошади пришли в неистовство. Одна из них оборвала привязь и пыталась спуститься в воду прямо по крутому борту. Другая отчаянно лягалась. Рядом с ней лежало чье-то окровавленное тело.

ШМЯК!

Доски рядом с люком как по команде приподнялись, выгнувшись наружу так, как будто они были из эластичного материала. Стала просачиваться вода. По палубе на четвереньках полз Барри Макарпл. На его побагровевшем лице было написано отчаяние. Карл протянул ивету руку, приободряя его.

ШМЯК!

Доски, по которым полз Барри, расколовшись на куски, полетели вверх. Их зазубренные края проткнули живот и грудь ивета. Затем, подобно гигантским когтям, разодрали его торс на части. Столб воды толщиной в метр, вырвавшийся наверх через провал в палубе, увлек за собой труп.

Ошеломленный этим кошмарным зрелищем, Карл повернул к водяному столбу. Свирепо ревущие струи жестко хлестнули его по ребрам, заглушив отчаянные вопли колонистов. Столб воды поднялся над палубой на добрые тридцать метров. Его вершина напоминала распустившийся цветок. Гейзер мутной от ила воды извергал обломки майоповых досок.

«Свитленд» задрал нос, напоминая огромную гусеницу, в предсмертной судороге вставшую на дыбы. Карл, который, спасая жизнь, ухватился за одну из кабельных катушек, видел, как гейзер вырывается из рваной пробоины. Водоворот приближался к надстройке. Должно быть, трюмы уже заполнены водой. Медленно, но верно поток воды ужасающей силы разрушал все новые участки деревянного корпуса. Еще минута, и он подберется к топке. Карл тихо застонал, подумав, что произойдет, когда вода ударит в огнедышащую топку весом в пятнадцать тонн.

Когда «Свитленд» стало подбрасывать вверх, Розмари Лэмбурн с большим трудом удержалась на ногах. Только вцепившись в штурвал, она смогла устоять. Лишь явный испуг в голосе Карла заставлял ее действовать. Ничто на реке не могло испугать ее сына, поскольку он родился на «Свитленде».

Каждый удар, несущий губительные разрушения корпусу судна, проникал ей в самое сердце. Сила, которой обладало то, что наносило такие удары по корпусу, внушала ужас.

Что же останется от «Свитленда» после всего этого кошмара?

Черт бы побрал безвольного и глупого Колина Рексрю. Иветы никогда не посмели бы поднять мятеж, если бы у власти был твердый и компетентный губернатор.

Рев, подобный невероятно долгому раскату взрыва, заставил ее подскочить так, что она чуть было не потеряла точку опоры. Внезапно хлынул дождь, причем только над «Свитлендом». Вся надстройка ходила ходуном. Что же случилось там, на корме?

Она посмотрела на небольшой монитор, который показывал схему инженерных коммуникаций корабля. Мощность топки стремительно падала. Подключились кристаллы резервной электронной матрицы, которые теперь осуществляли подачу необходимого двигателям тока.

— Розмари, — раздался голос в динамике.

У нее не было времени отвечать.

Набирая скорость, «Свитленд» шел прямо на отмель, которая находилась в шестидесяти пяти метрах от него. За кормой кильватерная волна раскачивала контейнеры и ящики. Она заметила, что среди них барахтаются два человека. Еще больше людей попрыгало в воду с полубака. Там люди сбились в кучи, подобные тем, что образуют регбисты вокруг своего мяча. Розмари ничем не могла им помочь. Она могла лишь доставить их на берег.

По левому борту, периодически вращая колесами, с трудом продвигался «Нассьер». Розмари увидела, как гигантский фонтан воды, бивший из средней части его надстройки, выбрасывает вверх разнообразный хлам. Какая же сволочь все это сделала? Какой-нибудь монстр, затаившийся на дне реки? Даже фантазируя на эту тему, она знала, что все эти домыслы не дадут ответа на ее вопрос. Но когда у нее за спиной раздался грозный рев, она точно знала, какова его природа. Это знание забрало последние ее силы. Если ударит в топку…

Корма «Нассьера» ушла под воду, а нос задрался высоко вверх. Надстройка судна вздулась, и огромная струя воды, пробив ее изнутри, вырвалась наружу, разбрасывая по сторонам массивные куски обшивки. Десятки людей были сметены за борт. Их тела кружились в неистовом водовороте. Розмари слышала их крики.

Колесные суда были слишком перегружены людьми. Рексрю недопустимо увеличил число колонистов, которых они должны были перевезти. Он и слушать не стал предупреждений делегации капитанов. Напротив, помимо колонистов, он еще всучил им и отряд ополченцев.

Розмари дала себе слово устроить Рексрю веселую жизнь, если, конечно, ей вообще суждено будет вернуться в Даррингем. Ведь он не просто подвел их, он вынес им смертный приговор.

Между тем «Нассьер» стал опрокидываться назад и быстро заваливаться на правый борт. Когда днище показалось на поверхности, чудовищная струя воды затихла. В тот момент, когда судно встало вертикально, Розмари увидела огромную пробоину, зияющую в досках средней части корпуса. В это время вода, должно быть, подобралась к топке. Последовал взрыв, и огромное облако пара, поглотив всю заднюю часть судна, стало расходиться клубами над поверхностью реки. К счастью, оно скрыло от глаз финал смертельных конвульсий «Нассьера».

Нос «Свитленда» находился уже метрах в пятнадцати от деревьев и ползучих растений, которыми заросла отмель. Шум их собственного неистового гейзера становился все тише. Розмари отчаянно боролась со штурвалом, пытаясь направить судно прямо на отмель. Глубина под килем стремительно уменьшалась. Предупреждая об опасности, неистово верещал детектор раннего обнаружения массы. Пять метров глубины. Четыре. Три. Нос «Свитленда» вспорол грязь метрах в восьми от какого-то длинного, стелющегося по воде растения с тяжелыми бутонами цветов. Огромная инерция большого судна несла корпус вперед. Он скользил по толстому слою черных аллювиальных отложений. Вокруг лопались пузыри зловонного серного газа. Гейзер на борту совсем затих. Перед тем, как они ударились о берег, на борту воцарилась какая-то сонная тишина.

Прямо перед собой Розмари увидела огромное кволтуковое дерево. Одна из его толстых ветвей доставала до самого мостика. Она увернулась…

Удар снова швырнул Юрия Уилкена на палубу как раз в тот момент, когда он в очередной раз пытался встать на ноги. Больно ударившись носом о палубу, он почувствовал на губах теплую кровь. Проделывая борозду в прибрежной жиже, судно издавало отвратительное чавканье. Стебли длинного стелящегося растения хлестали воздух так же свирепо, как хвост разъяренного быка. Когда они вспороли воздух над самой его головой, Юрий попытался укрыться, распластавшись на твердых досках палубы.

Форштевень «Свитленда» ударился в пологий берег. Удар как следует встряхнул корпус судна, которое проехало еще добрых десять метров по темно-красной песчаной тверди. Наконец судно, передняя часть которого была сильно изуродована, остановило свой неистовый бег. Кволтуковое дерево вонзилось в переднюю часть надстройки.

Пронзительные вопли и крики сменились стонами и жалобными мольбами о помощи. Отважившись посмотреть, что творится вокруг, Юрий увидел, что джунгли опутали всю переднюю часть судна. Надстройка, сильно накренившаяся вперед, казалось, вот-вот рухнет под тоннами растений, сдавивших ее спереди и с боков.

Юрий не мог унять сотрясавшую его тело дрожь. Он хотел снова оказаться в Даррингеме, прогуливаться вместе с Рандольфом или играть в футбол со своими товарищами. Эти джунгли были для него чужими.