Сафари - Артур Гайе

— Ай, Буана, ай! — закричал мальчишка, едва переводя дух. — Ай, Буана!.. Весь дом попорчен!.. Все поломано куском муравейника!

И с выразительным жестом Суэди положил на землю, перед ошеломленным комиссаром, стенные часы или, вернее, то, что осталось от них, от единственных часов на сто лье в окружности. Это была вещь, которая каким-то чудом или, точнее говоря, вследствие целого ряда чудес, перенесла десять лет пребывания в Африке, двадцать переездов, столько же пожаров, пять раз тонула в пирогах и целыми месяцами путешествовала по лесам. В переводе это означало, что капитан берег эти часы, как зеницу ока. И вдруг такое происшествие!

— Черт побери! Черт побери!.. — заревел он.

И, придя в неистовый гнев, весь красный от ярости, закатил несчастному бою, который объяснил ему, что кусок муравейника продырявил крышу, разломал стол и разбросал все вещи, звонкую пощечину, так что у того посыпались искры из глаз, большая часть которых мысленно предназначалась Мелерте.

Этот последний, окончательно уничтоженный и предчувствуя бурю, благоразумно скрылся в задних рядах. Капитан не соблаговолил даже взглянуть на него. Молча, потрясая руками, он побежал лично убедиться в размерах несчастья.

Двадцать минут спустя, Суэди с еще распухшей щекой и глазами постучал изо всей силы в дверь артиллериста и передал ему, без всякой почтительности, официальный пакет, который Мелерте распечатал с лихорадочной поспешностью. В пакете заключалась бумага следующего содержания:

«Независимое Государство Конго.

Округ водопадов.

Пост М-Боми, 10 ноября 19…

Предписывается лейтенанту артиллерии Мелерте оставаться под домашним арестом в течение сорока восьми часов, начиная с пяти часов вечера завтрашнего дня. Обедать предлагается дома. Основание: подверг опасности жизнь товарищей вследствие необдуманного поступка; кроме того, порча казенного имущества.

Стоимость такового будет удержана из его жалованья.

Окружной Комиссар

Бьенфейт».

— Свинья этот Толлен! — пробормотал Мелерте, стиснув кулаки.

И, молча, но с выразительным жестом, швырнул в угол «Спутник офицера артиллерии и инженерных войск».

Остроумная шутка

Осторожно подталкивая перед собой двух маленьких человечков, капрал из племени гауссов, высокий рост которого (1 метр 90 сант.) по сравнению с ними казался настоящим чудом, остановился перед «барзой» лейтенанта в центре поста, затерянного среди экваториального леса. Затем, взяв на караул, он звонко стукнул прикладом своего тяжелого Альбани о кирпичные плиты.

Белый, начальник поста, поднял голову. Он был занят сочинением какой-то бумаги. Судя по его недовольному лицу, это было, вероятно, какое-нибудь донесение о том, что из Либерии получено 2500 саженцев, из коих 320 оказались негодными, или что-нибудь в этом роде. Однако, когда он увидел стоявших перед ним двух карликов из Большого леса, мужа и жену, его суровое загорелое лицо просветлело и на нем промелькнула едва заметная улыбка; ему стало как-то жалко этих двух маленьких людей.

Они стояли перед ним, прижавшись друг к другу, худые, жалкие и дрожали как лист.

Лица маленького человечка и его подруги скорее оливкового, чем черного цвета, были теперь совершенно бледными, но эта бледность была какая-то пепельная, как будто они были покрыты серой пылью, что у первобытных натур является признаком сильнейшего волнения. Из-под низкого и упрямого лба выглядывали косые глаза, бегающий и дикий взгляд которых напоминал взгляд затравленного или попавшего в ловушку зверя, ожидающего, что его сейчас убьют.

Лейтенант Мертене некоторое время внимательно рассматривал пленников.

— Эй, Армстронг, приди-ка сюда на минутку! — крикнул он громким голосом. — Я тебе кое-что покажу. Стоит побеспокоиться.

— Алло! — ответил вызываемый приземистый рыжий американец, обросший бородой до самых глаз, но зато совершенно лысый, с голым и блестящим черепом. И, выйдя из «канцелярии», — отвратительной лачуги, полной клопов и скорпионов, которую окрестили этим громким именем, — позевывая и прикрывая рукой глаза, чтобы охранить их от ослепившего его яркого солнечного света, подошел к лейтенанту.

— А, карлики! — произнес он невозмутимым голосом и, потрепав худую, без ямочек, щеку обитательницы лесов, добавил:

— Здравствуй, Мамми. Как поживаешь?

— Не очень-то они велики, не правда ли? — заметил глубокомысленно Мертене. — Вместе будет не больше двух метров. А я то всегда думал, что все эти рассказы про карликов одна выдумка. А вот, оказывается, правда. Эй, Риссаси, принеси-ка мою палку! — крикнул он своему бою, который стоял тут же и с любопытством глядел на карликов.

— Нет, нет… не думай чего-нибудь дурного! — ответил он на вопросительный взгляд американца, который хотел уже протестовать. — Я хочу их только измерить. Нужно уважать прекрасный пол. К тому же оба эти выкидыша не сделали ничего дурного. Украли котел у Апендеке. Это научит эту старую обезьяну держать в порядке свои вещи.

С тростниковой палкой в руке он подошел к карликам, которые с покорным и умоляющим видом уже подставляли свои спины.

— Да нет же, дурачье! — рассмеялся он. — Стойте прямо! — И, схватив немного грубо маленького человечка за его тонкую и деликатную руку, заставил его выпрямиться во весь рост.

— Метр двадцать четыре сантиметра. И ведь это не мальчик! Посмотри-ка на его зубы. Ну, теперь твоя очередь, девчонка! — добавил он. Женщина также подошла под импровизированную мерку. — Метр пятнадцать сантиметров. Совершенно, как наш шимпанзе.

И Мертене с серьезным и торжественным видом записал в своей записной книжке результаты измерения.

— По крайней мере будет материал для следующего донесения начальнику округа, пока не убьют окапи, которого ему обещают вот уже несколько месяцев! — сказал он, посмеиваясь, с самодовольным видом.

— Впрочем, это не помешает ему ругаться, вот увидишь.

Между тем в карих глазах американца появилось хитрое выражение.

— Метр, пятнадцать! Это как раз подойдет тебе, мой мальчик! Ты ищешь женщину. Вот тебе женщина. По крайней мере, будешь иметь возможность похвастаться, что заполучил нечто необыкновенное. Лейтенант Мертене, начальник поста Килонга, государство Конго, имеет честь уведомить вас о его предстоящей свадьбе с мисс… Однако, как же ее зовут? С кем я имею честь говорить? Эй, ты, глупый негр! — закричал он, обращаясь к маленькому человечку, который перед этой рыжей бородой и насмешливыми карими глазами попятился с нескрываемым страхом.