Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

Но красоту изящных очертаний и арочных мостов портили угловатые уродины: орудийные башни и бункеры, окруженные лесами, на которых трудились толпы рабочих. Когда «Грозовая птица» легла на посадочный курс, улучшенные глаза Альфария различили среди роб и комбинезонов рабочих бригад блеск желтых доспехов — за возведением укреплений следили Имперские Кулаки.

«Грозовая птица» нырнула в облака, скрыв от Альфария парящий город. Взвыв двигателями, корабль стал замедляться для посадки и вновь лег на борт, кружа над звездным портом Львиных Врат, который раскинулся на скалистой поверхности Терры необъятной массой феррокрита и пластали. Альфа-Легионер заметил тянущиеся на километры посадочные платформы, скрытые в тенях диспетчерских башен и оборонительных лазерных турелей.

Альфарий радовался, что прибыл сюда как друг, и задавался вопросом: вернется ли он сюда, уже будучи врагом? За долгие годы службы он совершил не один десяток боевых высадок, но, увидев гигантские стволы орудий орбитальной обороны и мерцание силовых полей, понял, что легион, которому поручат захватить Львиные Врата, понесет тяжелые потери.

Размышляя о грядущей войне, он анализировал возводящиеся укрепления. Любые сведения, которые он сможет получить, лично пронаблюдав за работой Дорна, могут оказаться бесценными для Хоруса, что, в свою очередь, имело важное значение для Альфа-Легиона. Альфарий подмечал видимые части конденсаторов и проводку генераторов силовых полей, одновременно просчитывая огневые зоны меньших охранных огневых сооружений и автоматических лазерных пушек.

«Грозовая птица» со стуком и гидравлическим шипением выпустила шасси, оторвав Альфария от размышлений. Он настолько погрузился в сбор разведданных, что почти забыл, где находится. Альфарий сделал глубокий вдох, когда корабль, слегка раскачиваясь, приземлился и вокруг него во все стороны взмыли клубы дыма и плазменные струи.

Он был на Терре, в столице Империума, доме Императора.

Как и обещал Дорн, Коракса уже ждали. Спустившись по рампе «Грозовой птицы», примарх заметил тридцать облаченных в золотые доспехи Кустодиев. По росту и размерам они немного превосходили легионеров-Астартес, хотя Коракс все равно оставался среди них самым высоким. Каждый воин Кустодианской Гвардии обладал уникальными доспехами, их широкие горжеты украшали орлы, крылатые черепа и иные символы, развевающиеся алые плюмажи венчали высокие конические шлемы. С поясов и высоких наплечников свисали шипованные кожаные птеруги красного цвета, которые оканчивались заостренными золотыми грузилами, на широких поножах и наручах красовались замысловатые узоры, повторяя гравировку остальных частей доспехов. В руках воины сжимали копья стражей с красными силовыми лезвиями, а за спины были перекинуты высокие щиты, украшенные имперской аквилой и черепом с лавровым венком.

Вместе с ними ждал престарелый мужчина, которого Коракс узнал с первого взгляда: Малькадор Сигиллит. В отличие от почетного караула, одетого в богато украшенные доспехи, регент Терры носил обычную широкополую мантию. Его старое морщинистое лицо было наполовину скрыто под капюшоном. Ветер, продувающий открытый трап, трепал капюшон, открывая армированные трубки, ведущие к воротнику вокруг горла, исчезающего в складках одеяний. В руках Сигиллит сжимал черный мраморный посох, навершие его было выполнено в форме воспаряющего золотого орла, которого окутывало выходящее из самого стержня пламя. Императорский регент тяжело опирался на посох, но, несмотря на это, держался с достоинством, как подобает государственному деятелю.

Малькадор приветственно склонил голову, и Коракс кивнул в ответ, когда позади него выстроилась почетная гвардия.

— Надеюсь, они здесь только для красоты, — произнес Коракс, бросив пристальный взгляд на вооруженных Кустодиев.

— Исключительно для церемониала, — ответил Малькадор. — Прошу прощения за вынужденные формальности, но ты должен понимать, что в подобные времена мы не можем допускать никаких послаблений в вопросах безопасности.

— Видимо, слово примарха уже ничего не стоит, — сказал Коракс и сделал шаг вперед. Кустодии выстроились в два ряда вокруг Малькадора, окружив свиту примарха Гвардии Ворона.

— Только некоторых, — ответил Сигиллит. — Несколько твоих братьев остаются верны своим клятвам. Твоя преданность оценена по достоинству.

Примарх рассмеялся, но в выражении лица Сигиллита не было ни намека на веселье. Малькадор продолжал говорить, пока они спускались по аппарели.

— Рогал попросил заверить тебя, что он присоединится к нам завтра, как и обещал. Нам не терпится услышать все, что ты можешь поведать о войсках Хоруса, и о том, что он намеревается делать дальше.

— Мне почти нечего добавить, — сказал Коракс. Они прошли серебряные арочные врата высотой в сотню метров и направились к рампе, ведущей к ряду серебряных шаттлов. Они походили на огромных скарабеев со стальными крыльями, дрожащими от работающих на холостом ходу двигателей. — Похоже, есть и другие выжившие.

— Конечно, — ответил Малькадор, указав Кораксу на ближайший атмосферный шаттл.

Поднявшись по рампе, они оказались в простом пассажирском отсеке с низкими кушетками и столиками. Палуба была покрыта мягким ковром, на стенах висели портьеры с изображением сцен из Объединительных Войн. Коракс догадался, что это был личный транспорт Малькадора. Сигиллит присел на одну из длинных кушеток и жестом пригласил Коракса присоединиться к нему. Примарх покачал головой, зная, что мебель не выдержит его вес. Вместо этого, он облокотился на переборку, пригнув голову, чтобы не задеть потолок шаттла.

— Не только тебе удалось выбраться из ловушки, — продолжил Сигиллит, — несколько отважных воинов также недавно прибыли из логова предателей.

— А ты уверен в их преданности? Похоже, сейчас главное оружие Хоруса — дезориентация и ложь.

— Мы убеждены, что они поддерживают Императора, — ответил Малькадор, — и сыграют очень важную роль в грядущей войне.

— Если ты не заметил, то война уже началась, — проворчал Коракс. Он вспомнил, что капитан Нориц использовал такой же оборот речи, словно резня на Исстваане ознаменовала собой конечную точку, а не начало конфликта.

Кроме них, в шаттле никого не было, кустодии и легионеры разместились в остальных транспортах. Двигатели корабля взревели, крылья орнитоптера стремительно пришли в движение, из-за чего задрожал весь корпус. Покинув звездный порт, шаттл повернул на север, в сторону вздымающейся горной гряды. Горы состояли как из природных, так и из искусственных образований. Тут и там Коракс видел вырезанные в утесах и кряжах огромные галереи и окна высотой в несколько этажей, которые выдавали скрытый под заснеженными вершинами лабиринт.

Коракс почувствовал на себе пристальный взгляд Малькадора, но какое-то время они летели в тишине. Орнитоптер несся над горами, слегка подрагивая от встречных ветров. Временами примарх замечал в овальных иллюминаторах другие шаттлы, чьи сверкающие фюзеляжи блестели на фоне серо-белых отвесных вершин.

— И что думает Император? — спросил Коракс, поняв, что Малькадор пока не упомянул Повелителя человечества. — Дорн сказал, что его назначили командовать обороной.

— Император осведомлен о сложившейся ситуации, и Дорн пользуется полной его поддержкой, — ответил регент.

— Что, и это все? — поразился Коракс. — Воитель перетянул на свою сторону половину легионов, а он говорит, что Дорн пользуется полной его поддержкой?

— Он сейчас занят другим делом, которое занимает его мысли куда сильнее проблемы с Хорусом. Если его усилия окажутся успешными, восстание вскоре будет подавлено.

— Я прибыл на Терру для аудиенции у Императора, — сказал Коракс.

Он взглянул в иллюминатор и заметил краны с экскаваторами, работающие на горе, создавая гигантские насыпи и укрепления. На стройке работали тысячи рабочих.

— С сожалением вынужден предупредить, что это в высшей степени маловероятно, — ответил Малькадор, не отводя взгляда от Коракса. — Текущий проект забирает все его внимание. С тех пор как мы узнали о событиях на Исстваане, я видел его лишь пару раз. Дорн и вовсе с ним не говорил, он получает все инструкции через меня. Не могу гарантировать, что наш повелитель сможет принять тебя.

По решительному виду Малькадора Коракс понял, что дальнейшие вопросы бессмысленны. Но, несмотря ни на что, примарх рассчитывал, что Император все же захочет повидаться с ним. Не важно, что говорит Малькадор, у него не может быть настолько безотлагательного дела, чтобы не найти времени поговорить со своим примархом в столь тяжелый час.

Затем ему в голову пришла мысль, объяснявшая уклончивые ответы Малькадора и его уверенность в том, что Коракс не получит аудиенции.