Битва титанов. Несущие смерть - Маркус Хайц

Отряд двинулся вперед, а Тунгдил задумался об эльфийских рунах. Пока что они складывались в «у вашей смерти», так это сочетание обретало хоть какой-то смысл. Не хватало еще двух монстров, чтобы пролить свет на эту загадку.

Вскоре коридор начал ветвиться.

— А что теперь? — Дергард отер пот со лба. Ему тяжелее остальных было переносить затхлый жаркий воздух в пещерах.

Эта часть Тоборибора всегда славилась своим теплом — тут было много горячих источников, постоянно попадавшихся отряду по дороге. Гномам тут тоже не нравилось — слишком уж сильно воняло орками.

Тунгдил указал на проход, откуда веяло холодом.

— Пойдем туда, — он встал во главе колонны.

С каждым шагом становилось все холоднее. Разогретые кольчуги покрылись каплями, Дергарда вскоре зазнобило.

— Словно в склеп спускаемся, — протянул маг. — Честно говоря, мне тут не очень нравится.

— А кому тут нравится? — возразил Боиндил. — То, что мы дети Кузнеца, еще не означает, что нам хорошо в этом свинарнике. Подземелье подземелью рознь, почтенный волшебник.

Тунгдил дошел до входа в какую-то пещеру. Судя по всему, Дергард был близок к истине, говоря о склепе.

— Не шумите! — прошипел он. Смутное предчувствие беды вопило не входить в эту пещеру, но ничего другого не оставалось. Бриллиант мог находиться где угодно, а значит, и здесь. — Продвигаемся вперед, но тихо.

Ширина и длина пещеры была не меньше пятидесяти шагов, стены смыкались в купол в сорока шагах над головой. В центре этого купола с потолка свисал сталактит длиной в два человеческих роста и шириной в ствол старого дуба.

Его острие указывало на темноволосую женщину, покоившуюся на базальтовом алтаре. Ее руки были сложены на груди, глаза закрыты. Черные шелковые одежды ниспадали с алтаря, прикрывая альвийский орнамент на камне.

Вдоль ее тела лежало два узких меча. Тунгдил узнал это оружие — похожими клинками пользовались Бессмертные в бою с эоил.

От бриллианта, лежавшего на ее груди, исходило синеватое свечение, и по чертам альвийки временами пробегали серебристые блики.

Они нашли Бессмертную и волшебный камень.

На полу пещеры валялись орочьи кости, тут пало не меньше пятисот чудовищ. Следы на костях не давали усомниться в том, что всех чудовищ сразило одно и то же невероятно острое оружие.

— Во имя Самузина, — изумленно пробормотал Дергард, не сводя глаз с альвийки. — Вы только посмотрите, как она прекрасна! — Он растроганно всхлипнул.

Даже сейчас, погруженная в глубокий сон, она была красивее, элегантнее и прелестнее, чем Рейялин.

Тунгдил и остальные гномы не могли выносить вида этой болезненной в своем совершенстве красоты. Казалось, словно они смотрели на отблески огня на слитке золота или пытались заглянуть в раскаленный докрасна горн. И то, и другое было невозможно.

Наконец и Дергарду пришлось отвести глаза, но образ Бессмертной оставил неизгладимый след в его душе. Не страшась опасности, маг двинулся к алтарю, руки дрожали от объявшего его желания прикоснуться к темной богине. Кости хрустели под его ногами.

— Оставь Создательницу в покое, — звонкий чистый голос, казалось, доносился отовсюду. — Она так устала.

Застыв на месте, маг закрутил головой, но так никого и не увидел.

— Я не причиню ей зла, — самозабвенно пробормотал он. — Я хочу лишь… быть рядом с нею. Опуститься перед ней на колени и любоваться ее красотой.

— Ушастая свела нашего мага с ума, книгочей? — обеспокоенно поинтересовался Боиндил.

Тунгдил сожалел о том, что не сумел прочесть надпись на двери тронного зала в Дзон-Бальзуре, ведь гном не владел альвийским. Возможно, это знание могло бы помочь им сейчас.

— Боюсь, что так, — тихо ответил Златорукий.

— Может, оттащить оттуда Дергарда? — предложила Года.

— Нет. Оставайтесь здесь. И не делайте ничего, что спровоцировало бы мага, — Златорукий боялся, что Дергард, зачарованный Бессмертной, выступит против них.

Тем временем волшебник приблизился к алтарю еще на два шага и смущенно поднял голову. Отблески бриллианта освещали неописуемо прекрасное лицо, и образ этой дивной красоты горел в сознании Дергарда, выжигая разум. Маг плакал от радости, словно малое дитя. Всхлипывая, он опустился на колени и пополз по костям к Бессмертной. Жутковатый костяной ковер нисколько не тревожил его.

— Оставь Создательницу в покое, — не умолкал голос.

— Но я не могу, — униженно пробормотал Дергард, испугавшись, что придется отойти.

Послышалось тиканье шестеренок, позвякивание железа и перестук механического мотора, сменившиеся шипением. Из темного угла пещеры ударило облако белого пара, напомнившее Тунгдилу демона, захватившего тело Нудина.

— Я не позволю тебе нарушать ее покой, — эльфийский чистый голосок перешел в звериное фырканье.

Новое порождение гениального сознания Фургаса выкатилось в центр пещеры, перемалывая колесиками кости орков.

Существо состояло из механической части и тела чудовища в тяжелых доспехах. Бедра монстра переходили в похожую на ящик повозку. Справа на нагруднике сияла эльфийская руна: «лица».

Чудовище подняло забрало доспеха, два желтых глаза впились в Дергарда.

— Уходи!

— Не будь эти творения столь опасны и жестоки, Фургаса следовало бы наградить за гениальную догадку и вручить ему орден, — прошептал Боиндил.

Существо услышало слова гнома. Подняв голову, оно развернулось ко входу.

— Вы пришли, чтобы потревожить Создательницу. — Рука в стальной перчатке опустила забрало. — Я вам не позволю!

Повозка двинулась вперед, набирая скорость.

— Разделяемся! — Тунгдил заметил длинные шипы на доспехах и острые колеса, которые легко разрезали бы упавшего на землю противника.

Трюк с веревкой с этим механическим монстром не сработал бы, не стоило даже пытаться.

Увидев, что гномы бросились врассыпную, создание подняло заслонки на боках повозки, и наружу выползли два клинка.

Боиндил ухмыльнулся.

— Да, не все в этой зверюге Фургас придумал удачно. Клинки слишком высоко, так что мы можем…

Лезвия со щелчком опустились на уровень груди гнома.

— Ох, ну почему я никогда не могу придержать свой язык, — удрученно пробормотал Бешеный.

А затем чудовище начало охоту. Не прошло и мгновения, как первый из отважных воинов пал от клинка монстра. Скорости повозки и остроты лезвия хватило на то, чтобы прорубить и доспех, и кости. Окровавленное тело первого несчастного рухнуло на пол пещеры. Гонка продолжалась.

Трех гномов разрубило на мелкие части, остальные же успели укрыться в узком коридоре перед пещерой, куда чудовище не могло забраться.