Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

– Ах да, припоминаю, – прокашлялся Северус. – Я лишь имел в виду их скорый отъезд из замка: они начнут работать, у них появятся новые обязанности. А вовсе не предполагал запретить тебе с ними контакты. Мне прекрасно известна твоя потребность в общении, Гарри.

– Едва ли это имеет значение. – Гарри выхватил из-под головы подушку и несколько раз яростно взбил ее кулаком. – Все равно мне бы не хотелось посвящать их в … э… Гермиона уже знает. Она сможет навещать меня?

Северус попытался скрыть досаду. Нет, не стоило возражать против дружбы Гарри с этой девушкой, особенно учитывая платоническую природу их отношений – в конце концов, они никогда не были любовниками. Но он ничего не мог с собой поделать.

– Уверен, мы что-нибудь придумаем.

Его слова заставили Гарри поднять голову.

– А как же «невозможность любых обещаний»?

– Возможно, я отреагировал слишком остро, – уныло признался Северус. – Это было до того, как я понял: положение любовников уже само по себе предполагает определенную степень доверия, основанную на взаимных ожиданиях.

– Просто скажи «я был не прав», Северус, – покачав головой, посоветовал Гарри.

Северус пожал плечами.

– Очень хорошо. Я был не прав, Гарри… твоя жизнь будет настолько полноценной и содержательной, насколько позволят обстоятельства. Я не опасаюсь давать подобное обещание. Ведь ты должен в это верить сам, если действительно считаешь меня любовником.

Гарри опустил голову и принялся рассматривать неровные ногти.

– Но я же все равно останусь твоим рабом.

– Да. Но я никоим образом не собираюсь плохо с тобой обращаться.

– Ну да, ясное дело, не собираешься – и это все прекрасно – но, тем не менее, Podentes – это темная магия… – И тут Гарри поднял голову. – Ладно, забудь. Проехали. Чему быть, того не миновать.

Выбравшись из постели, Гарри быстро оделся – в каждом его движении сквозило напряжение. И лишь перед самым уходом он нарушил молчание.

– Ну, значит, до субботы?

Северус жестом задержал юношу.

– Ты понимаешь, что все это время тебе будет лучше к себе не прикасаться, верно?

Гарри переступил с ноги на ногу.

– Я об этом даже не задумывался. Но, полагаю, тебе нужно быть уверенным, что по возвращении я… э… буду готовым...

– Лично я полагаю, что на данном этапе подождать до семнадцатого числа стоит нам обоим. Ты был прав раньше. Пусть Драконий Дурман и усиливает ощущения, делая ритуал очень приятным, но он так же может затруднить достижение оргазма. Это лишь предположение с моей стороны, однако, не забывай: ты должен кончить трижды, к тому же со связанными руками…

– Вот только не говори, что придется упражняться и в этом! – взорвался Гарри. – У меня нет никакого… э... послушай, я, конечно, вытерплю такое во время ритуала, но сама мысль о том, что я буду связанным, когда ты ко мне прикасаешься, меня вдохновляет мало.

– Именно поэтому тебе следует воздерживаться целую неделю.

Гарри взглянул на него с явным подозрением.

– Ладно, хорошо. Ты же понимаешь, что я не сделаю ничего, подвергающего опасности успех ритуала.

– Да. Понимаю.

Их взгляды на миг встретились, и между ними словно вспыхнула искра. Возможно, понимания.

Которая тут же погасла, и Гарри вышел.

Глава 37

Четверг, 11 Июня 1998, 11:15

Гарри задумчиво созерцал шотландский пейзаж, проносящийся за окном вагона, когда дверь шумно распахнулась и в купе ввалился Рон.

– Ах, вот ты где, – воскликнул он таким тоном, словно Гарри от него прятался.

– Ну да, вот он я, – натянуто поприветствовал Гарри враждебно настроенного приятеля. Разумеется, причина недовольства Рона ему была хорошо известна: выпускная вечеринка, устроенная в Гриффиндорской башне, которая закончилась катастрофой. А началось с того, что Рон перепил щедро разбавленного огневиски пунша, а затем попытался напоить им Гарри.

И обиделся, когда друг, сделав глоток, объявил, что у напитка жуткий вкус. Ну откуда Гарри было знать, что выбирал алкоголь именно Рон? Знай он об этом – точно промолчал бы. Откровенно говоря, вкус у этой дряни был действительно мерзким – не сравнить с отличными винами, которыми его баловал Снейп.

Впрочем, эпизод с алкоголем послужил лишь началом – Рон и Гарри по традиции легко обратили все в шутку.

Но тут в гостиную спустилась Джинни.

Джинни, которая была влюблена в него с первого курса и даже не трудилась скрывать это. Гарри не отвечал взаимностью – она ничуть не привлекала его. Юноша спокойно наблюдал за тем, как в течение прошлого года девушка целовалась с Дином Томасом, и испытывал лишь смутное удовлетворение оттого, что она с кем-то встречается. Вероятно, в надежде, что она наконец прекратит по нему сохнуть и смотреть, словно в глаз ей попала соринка – так часто она моргала. Однако с Дином они расстались, и Гарри стал избегать общества девушки. Особенно после квиддичных матчей, когда Джинни – к его смущению – становилась еще более... неудержимой в выражении своих эмоций. Пару раз, когда она набрасывалась на него с поцелуями, ему вообще едва удавалось скрыться.

И пусть он действительно думал о Джинни, планируя поскорей избавиться от девственности – ха, только ради того, чтобы лишить Снейпа этого удовольствия! – однако мысль о ней пришла в голову только из-за твердой уверенности в ее мгновенном согласии. По правде сказать, Гарри никогда не испытывал к ней сексуального влечения. С другой стороны, под влиянием стресса – у него оставалась одна ночь... ну да, он был уверен, что справился бы.

Но теперь Гарри понимал, что все равно не сделал бы этого. И не только из-за запрета зельевара. И даже не из-за несправедливости по отношению к Джинни.

От секса с Джинни Уизли его бы остановило нечто гораздо более фундаментальное.

Истина открылась ему вчера вечером, во время этой гребаной вечеринки. Черт, знай Гарри, как все обернется, обязательно придумал бы какой-нибудь предлог, чтобы не пойти. И пусть бы все обижались, что его нет, – все равно он умудрился оскорбить всех своим присутствием. Ну, всех кроме Гермионы, которая единственная поняла как то, что он сказал Джинни, так и то, о чем умолчал.

Остальные вообще ничего не поняли.

Рон же, очевидно, до сих пор кипел от злости.

А что еще оставалось Гарри, когда Джинни слетела вниз по лестнице прямо в его объятья и повисла на нем так, словно он был ее личным Прекрасным Принцем?

На секунду он буквально оцепенел и никак не реагировал. Просто стоял, позволяя себя целовать.

Но внезапно осознал сразу несколько вещей. Ощущения были... ну, какими-то неправильными.

Вообще неправильными. Губы казались слишком мягкими, а волосы – жесткими. И они были такими длинными, что он в них почти запутался. И, если уж говорить об объятьях, хотелось чувствовать, как сильные руки прижимают его к мускулистой груди, а совсем не эту обволакивающую мягкость.

Юноше хотелось вдыхать чистый запах, запах Снейпа.

А вместо этого задыхался от тяжелого аромата духов Джинни.

Разумеется, у Гарри не было времени разложить по полочкам свои впечатления тогда, во время поцелуя. Он осознал лишь одно - тот ему совсем не понравился. Однако пятнадцать минут в пустом купе предоставили прекрасный шанс разобраться в собственных эмоциях.

За эти пятнадцать минут, в некотором смысле, Гарри понял больше, чем за все недели, проведенные со Снейпом. Его влекли темные волосы и черные глаза. По-настоящему привлекали. Наверняка рыжие волосы Джинни были приятными, да и сама она вовсе не уродина. И, безусловно, она ему нравилась как личность, но влечения у него к ней не было.

Возможно, все бы обернулось иначе, если бы не Cambiare Podentes. Но все вышло, как вышло – и ему пришлось проводить все это время в обществе Снейпа. Сейчас, когда он взглянул на ситуацию с этой точки зрения, все сбивающие с толку чувства оказались объяснимы. Ну да, все это из-за проведенного вместе времени. Из-за многочисленных поцелуев со Снейпом. Черт подери, он уже просто привык к внешности Снейпа, к ощущениям, испытываемым от прикосновений к телу любовника.

И то, что теперь он предпочитает Снейпа, при сложившихся обстоятельствах вполне объяснимо. Ведь зельевар сам намекал на нечто подобное. Они оба были вынуждены вступить в эти отношения, которые в свою очередь вызвали определенные последствия. Ну, что-то вроде того.

Разумеется, вполне вероятно, что Гарри всегда испытывал слабость к брюнетам. Взять ту же Чо Чанг. А когда Чо отказалась пойти с ним на рождественский бал, то он пригласил брюнетку Парвати. Короче говоря, его сегодняшнее влечение к Снейпу – очень закономерное и естественное явление.

Кроме того, секс со Снейпом был чертовски хорош, и, похоже, в нем не будет недостатка. А для здорового восемнадцатилетнего парня это немаловажно. Пусть Гарри и стал понимать это лишь недавно. Впрочем, до него так же не сразу дошло искреннее намерение Северуса удовлетворять Гарри. Но теперь, когда он это понял, стало ясно, почему его не впечатлил тот поцелуй. Джинни просто не умела целоваться. Она прижималась к его рту и поспешно совала в него язык.